Дэвид Вебер - Наследники империи [ЛП]

Она яростно покачала головой и повернулась к нему лицом.

“Пожалуйста, Стомалд. Пожалуйста, поверь, мы никогда, ни за что, не хотели причинить никому вреда. Не тебе, не твоим людям, не даже Правящему Кругу. Это просто … случилось, и мы не могли позволить церкви уничтожить вас за то, что мы спровоцировали!”

“Добраться домой?” Стомалд поднялся с табурета, подошел и стал прямо перед ней, уставившись на ее заплаканное и счастливое лицо, и она кивнула. “Домой … куда?” спросил он нерешительно.

“Туда.” Она указала на небо, невидимое сквозь крышу шатра, и на какое то мгновение чистый ужас наполнил священника. Звезды! Она была со звезд, а Писание говорит, что именно демоны изгнали Человека из небосвода -

Его охватила болезненная паника. Он сделал именно то, в чем его обвинял Правящий Круг? И он отдал свою преданность Великим Демонам, которые стремились только к разрушению всех дел Божьих?

Но затем, так же быстро, как и появился, страх прошел, с ума сойти. Кем бы она не была, Ангел Гарри — или кто там она есть на самом деле — она не демон. Он видел слишком много её боли среди раненых и умирающих, слишком много нежности и сострадания, что бы поверить в это. И Писание однозначно говорит, что демон, большой или маленький, не может говорить на Святом Языке, но она говорила на нем каждый день! Всю свою жизнь, Стомалда учили незыблемости Писания, но теперь он столкнулся с действительностью едва ли не более страшной, чем возможность того, что она может быть на самом деле демон, так как если она пришла со звезд, Писание говорит, что она демон, и все то же Писание доказывает обратное, что она не могла быть им.

Он почувствовал, как краеугольный камень его жизни перевернулся у него под ногами, подобно мокрому, предательскому песку, и его всего охватил страх. Но даже при том, что страх пытался им овладеть, он обратился к своей вере в нее. Ангел она или нет, он ей доверял. А еще более чем доверял, признался он сам себе. Он её любил.

“Расскажи мне,” попросил он, и она шагнула вперед. Она положила руки ему на плечи и посмотрела ему в лицо, и он почувствовал, как от нежного прикосновения её пальцев его страх улетучился.

“Я расскажу. Я тебе расскажу все. Некоторое из этого будет сложно понять, может быть, даже практически невозможно — в начале, по крайней мере, — но я клянусь, что это правда, Стомалд. Ты будешь доверять мне достаточно, что бы верить мне?”

“Конечно,” сказал он просто, и абсолютная уверенность в его голосе была слегка неожиданной даже для него.

“Спасибо,” сказала она тихо, затем глубоко вздохнула. “Первое, что ты должен понять,” сказала она более оживленно, ” это что же произошло — не только здесь, на Пардале, но там, так же- ” она опять кивнула на крышу шатра “шестнадцать тысяч ваших лет назад.”

Прошло несколько часов. Стомалд потерял счет, сколько раз он вынужден был останавливать ее для более развернутого объяснения, и в его голове была каша из того, что она рассказала. Это было безумием, невозможным, анафемой, чтобы все, чему его когда-либо учили … и он поверил каждому слову. У него не было выбора, и неистовый смысл удивления смешался с шоком и мучительным разрушением такой уверенности.

” … вот такой его размер, Стомалд,” сказала она наконец. Они сидели на соседних табуретах, и свечи в фонарях у палатки уже практически погасли. “Мы никогда не хотели причинить кому-либо вред, и не хотели кого-либо обманывать. Мы пытались сказать вам, что Сэнди и я не ангелы, но никто, похоже, в это не верил, и если бы мы настаивали и разрушили бы вашу сплоченность, когда Церковь приняла решение убить вас всех, из-за того, что мы начали-” Она несчастно пожала плечами и он медленно кивнул.

“Да, я понял.” Он погладил колени, затем облизал губы и выдавил натянутую улыбку. “Я всегда удивлялся, почему вы и Анге-вы и Сэнди настаивали на том, что бы мы не называли вас ‘Ангелами’, когда мы с вами общались.”

“Сможешь … сможешь ли ты простить нас?” спросила она тихо. “Мы никогда не хотели оскорбить ваши убеждения или использовать вашу веру против вас самих. Действительно не хотели.”

“Простить вас?” Он улыбнулся более естественно и покачал головой. “Тут нечего прощать, Миледи. Вы те, кто вы есть, и правда есть правда, и если Писание ошибается, возможно, вы-Божьи посланники. Исходя из того, что вы говорите, этот мир провел тысячи и тысячи лет неведения по пути к истине и живя в страхе перед злом, которое более не существует, и, конечно, Бог может послать кого Он пожелает, что бы показать нам правду!”

“Тогда … ты не сердишься на нас?”

“Сердиться, Миледи?” Он энергично покачал головой. “Существует множество моментов из твоего рассказа, которые я не понимаю, но Леди Сэнди была права. После того как начали развиваться события, я и все, кто последовал за мной, были бы уничтожены Матерью-церковью без вашей помощи. Как я могу сердиться на вас за спасение моего народа? И если Писание неправильно, тогда епископы и первосвященники, так же, должны научиться понимать и принимать это. Нет, Леди Гарри. Я не говорю, что все наши люди смогут принять то, что вы мне рассказали. Но придет день, когда они смогут и будут знать правду, и, когда они будут свободно путешествовать к звездам без страха перед демонами и проклятиями, они больше не буду сердиться на вас, так же, как не могу сердиться и я.”

“Стомалд,” сказала она тихо, “ты замечательный человек.”

“Я только деревенский священник,” возразил он, испытывая неловкость и прилив радости от свечения в её взгляде. “Рядом с вами, я невежественный ребенок, играющий в грязи на берегу маленького ручья.”

“Нет, это не так. Единственная разница между нами в образовании и доступе к знаниям, отсутствующими в вашем мире, а я выросла с этими вещами. Ты этого не знал, и если бы мы поменялись местами, я сомневаюсь, что я могла бы принять истину так, как её принял ты.”

“Принял, Миледи?” Он засмеялся. “Я все еще пытаюсь поверить, что это не сон!”

“Нет, это не сон,” повторила она с улыбкой, “и по тому, ты такой замечательный.” Ее улыбка превратилась вдруг в ухмылку. “Я всегда удивлялась, что на самом деле чувствовал Отец, когда Дахак начал ему рассказывать действительную человеческую историю. Теперь я знаю, как, должно быть, чувствовал себя Дахак, во время подобного объяснения!”

“Я бы хотел однажды встретиться с этим ‘Дахаком’,” задумчиво произнес Стомалд.

“Ты с ним встретишься,” заверила она его. “Я не могу дождаться, чтобы забрать тебя домой и познакомить тебя с Мамой и Папой!”

“Забрать …?” Он, прищурившись, уставился на нее, потом застыл, когда она протянула руку и, обхватив его лицо теми сильными как сталь, и одновременно очень нежными пальцами.