К.К Лопухов - Ещё один маленький шаг

— Ну где же они? — вопрошает визгливым голосом уже известная нам Александра Васильевна. Она всматривается в сторону взлётной полосы, крутит головой, вытягивает шею, едва не подпрыгивает.

— Да успокойтесь вы! — с улыбкой говорит ей невысокая, но широкая в кости женщина азиатской наружности. — В атмосферу вошли нормально, кокон[6] сбросили, значит сядут.

В этот момент со стороны полосы раздаётся слабый хлопок и почтенная публика видит раскрывшиеся тормозные парашюты.

— Ну вот, они уже на земле, — спокойно говорит собеседница Александры Васильевны, — а вы нервничали.

— Ох, как вы только выдерживаете! Уже третий раз своего отпускаете! Не страшно?

— Страшно! — признаётся казашка. — А что делать? Не будешь же держать его при себе. Так мужчина не вырастет.

— У вас парень, а моя-то куда лезет?!!!

Кабина корабля Ла-20-ЛП, несколько минут спустя

Тормозные парашюты отстрелены, “лапоть” прокатился ещё сколько-то и застыл не доехав метров триста до конца полосы.

— Есть остановка! — сообщает командир. И экипажу, и диспетчерской.

— Принято! — отвечает диспетчер. — Ждите тягач, раньше времени не выскакивайте.

— Ну совсем как с детьми! — обижается Света.

— Главное, чтобы они и тут что-нибудь не напутали и не забыли, — с ехидцей говорит Люся.

Командир возвращает беседу в деловое русло:

— Кстати, как у нас давление7?

— Выравнено! — рапортует Света.

— Ну хорошо! Тогда ждём.

Вскоре к кораблю подъезжает могучий аэродромный тягач, цепляется за переднюю стойку, ту самую, за которую “лапоть” подтягивали на стартовую позицию там, на Луне, и тянут в сторону стоянок.

— О! И наши все тут! — восклицает Аскар, глядя на толпящихся родителей.

— Вы, главное, сразу к ним не бегите, — ухмыляется Влад. — У нас сначала доклад начальнику экспедиции…

— А потом карантин! — намеренно противным голосом напоминает Света.

В этот момент корабль останавливается и диспетчер произносит:

— С возвращением, товарищи! Выходите!

И всё же, все ещё раз оглядывают кабину, три недели бывшую их домом. Свои рабочие места, хоть и стандартные, но всё же немного подогнанные под себя, экраны мониторов, иллюминаторы, в которых уже привыкли видеть мёртвые лунные пейзажи, залитые свирепым солнечным светом… Это всё было, а сейчас пора идти дальше! И командир командует:

— Открыть люки! Покинуть корабль согласно штатного расписания.

Сам Влад выходит, как и положено, последним, ещё раз проверяя: все ли вышли, всё ли выключено. И так необычно видеть шлюзовую камеру с обоими распахнутыми люками, внешним и внутренним….

Лётное поле космодрома Восточный, пара минут спустя

Экипаж выстроиться вдоль нарисованной на земле линии. Стёкла шлемов у всех открыты, только Лена сняла шлем и держит его в руке. Особые обстоятельства в виде ксеносовской мембраны, заменившей стекло. Как ей управлять никто не понимает, но не держать же бедную девушку на регенераторе кислорода, когда вокруг такой день?

Влад командует: “Равняйсь! Смирно!”, подходит к Ник Никычу, но останавливается в трёх метрах от него, и докладывает:

— Товарищ генерал-майор воздушно-космических сил! Двадцать восьмая лунная экспедиция вернулась на Землю в полном составе! Все задачи выполнены! Готовы приступить к выполнению новых задач!

— Поздравляю вас с успешным завершением экспедиции! Вольно! — говорит Ник Никыч и опускает руку от козырька фуражки. И добавляет радостно: — Молодцы, черти!

Дальше все залезают автобус и уезжают, на послеполётный карантин и реабилитацию, которые продлятся неделю, а потом всем полагается отдых в Артеке.

Уже в автобусе, Ник Никыч оборачивается к отделённым от него стеклом космонавтам и говорит:

— Понимаю, все устали и хочется уже скинуть скафандры, но, пожалуйста! Одно последнее усилие!

— Прессконференция? — криво усмехается Джон.

— Увы. Но, обещаю, самых обезьян там не будет. Разве что Радио Свобода. А сразу после, встреча с родителями. Но, увы, пока тоже через стекло.

Тут Джон оживляется:

— Кстати! Я вот не понимаю! Раньше, в первом СССР, Свободу запрещали, глушили радиоканал. А сейчас приглашаете, даже на такие прессконференции. А они ведь такие же, как тогда!

— Они такие же, — кивнул Ник Никыч, — а вот мы изменились. Мы многое поняли. Поняли, что критику, возражения, а порой и откровенную клевету, надо обсуждать, ложь — опровергать, но ни в коем случае не замалчивать. Только так можно утвердить правду.

Космодром Восточный, гостиница для вернувшихся экипажей, комната для встречи с гостями, 10 августа, середина дня по местному времени

— Итак, вы хотели меня видеть, — произнёс Николай Иванович Колючий, усаживаясь в кресло напротив стеклянной перегородки, отделяющий всё ещё находящийся в карантине экипаж от той части комнаты, которая предназначена для посетителей.

Слово взяла Лена:

— Да, Николай Иванович! Я просмотрела запись “третьего глаза”…

— Это та камера, которая у вас на чепчике? — уточнил КГБшник.

— Да, на подшлемнике. Понимаете, я как-то засомневалась, что этот сейсмозаряд мог разбить стекло. Он взорвался метрах в пяти от меня, а там тола, всего ничего! А это стекло, оно ведь двойное, его автомат с десяти метров не пробивает! Вот я и просмотрела эту запись по кадрам.

— И?

— Этот заряд вообще не взорвался! Там рядом с ним возник какой-то огонёк, из него ударил луч, мне прямо в забрало… Да вот! Смотрите! — она вывела изображение на мониторы, свой и установленный в отделении для гостей: — Видите, вот упал заряд… вот, рядом с ним что-то вспыхнуло… Рядом! А заряд отлетает в сторону!.. А вот из вспышки лучик, прямо в стекло… Вот тут, видите, на стекле, на обоих, на внешнем и внутреннем, словно пятно такое…

— Огненное…

— Да! А вон на следующем кадре уже круглая дырка, на обоих стёклах одинаковая, и от неё идут трещины во все стороны.

— Значит, всё-таки ксеносы… — задумчиво сказал Влад. — Но зачем? Они же потом нам помогли!

— Кто их знает… — задумчиво произнёс Николай Иванович. — Ксеносы, они, оказывается, такие ксеносы… А твой дракон ничего об этом не рассказал?

— Сапфира? Она говорит, что узнала от них очень много, но рассказать не может. Не потому, что запрещают, а потому, что… ну… Это всё совсем другое по сравнению с тем, как живём мы.

— Понятно, — задумчиво произнёс КГБшник. — Значит и те, которые с Федерации, тоже…

— Да, — решительно заявила Лена. — Пусть, конечно, ещё специалисты посмотрят…

— Вы сами уже специалисты, дай бог всякому! — усмехнулся Николай Иванович. — Не знали, что уже к вам очередь выстраивается, за консультациями?

— Что?!!! — хором выдохнули юные космонавты.

— Это всё пока придерживают, пока вы не отдохнёте, а дальше, готовьтесь! Ну так что с тем метеоритом?