Орсон Кард - Эндер Виггин [компиляция]

Когда Миро вошел в комнату, Квара раздраженно обернулась.

— Вот только не надо, а? — простонала она при виде его.

— Не надо чего?

— Не надо снова толковать мне о долге перед человечеством, перед семьей, — кстати, что-что, а человечество и наша семья вообще никак не связаны друг с другом.

— Думаешь, я пришел за этим? — поинтересовался Миро.

— Тебя послала Эла, чтобы убедить меня. Чтобы я выплакалась на твоем плече и рассказала, как кастрировать десколаду.

Миро попытался отнестись к такой постановке вопроса с долей юмора:

— Но я не биолог. Или ты мне не веришь?

— Не делай из себя милягу-парня, — фыркнула Квара. — Вы хотите лишить десколаду способности передавать информацию от вируса к вирусу, а это же все равно что вырезать ей язык, лишить памяти, лишить всего, что наделяет ее разумом. Если Эле хочется разобраться в этом, пускай изучает то, что изучала я. Мне всего-то потребовалось лет пять работы, чтобы дойти до этого.

— На нас надвигается флот.

— Значит, тебя все-таки подослали.

— И десколада…

— …Вот-вот обойдет все заслоны, которыми мы защитились от нее, — перебила Квара, закончив за него фразу.

Миро почувствовал, как внутри набухает раздражение, но уже привык, что мало кто может вытерпеть тягучесть его речи и поэтому все пытаются закончить за него начатую мысль.

— Это может произойти в любой день, — сказал он. — Элу поджимает время.

— Тогда она должна помочь мне связаться с вирусом. Убедить его, чтобы он оставил нас в покое. Мы должны заключить с ним договор, Эндрю ведь сумел договориться с пеквениньос. Вместо того Эла лишила меня доступа к лаборатории. Что ж, как аукнется, так и откликнется. Она лишила доступа меня, я прокатила ее.

— Ты выдавала секретные сведения пеквениньос.

— О, вот уж нашлись хранительницы истины! Мама и Эла. Это они здесь решают, кому и что знать. Знаешь, Миро, я, пожалуй, открою тебе одну тайну. Правда все равно выплывет наружу, как бы ты ее ни скрывал.

— Эта истина мне известна, — согласился Миро.

— Своими проклятыми секретами мать испортила жизнь всей нашей семье. Она даже за Либо не вышла замуж, потому что надеялась сохранить какой-то дурацкий секрет, который, если бы Либо его знал, мог спасти ему жизнь.

— И это я знаю, — сказал Миро.

На этот раз в его голосе прозвучала такая горячность, что Квара слегка отшатнулась, потом пробормотала:

— Да, думаю, на тебе эти тайны отразились больше, чем на мне. Но тогда, Миро, в нашем споре тебе стоит занять мою сторону. Твоя жизнь сложилась бы куда лучше и мы все были бы счастливы, если бы мать вышла за Либо замуж и открыла ему свои файлы. Наверное, он до сих пор был бы жив.

Какая стройная логическая цепочка. Аккуратненькие, нанизанные на одну ниточку «если бы да кабы». Черта с два, все это ложь. Если бы Либо женился на Новинье, Брухинья, мать Кванды, осталась бы без мужа, и тогда Миро не влюбился бы в родную сестру, потому что этой сестры у него не было бы. Но нет, слишком много, Квара не станет выслушивать такую тираду, произнесенную его медленным, запинающимся голосом.

— И Кванда тогда не появилась бы на свет, — только и промолвил он, надеясь, что Квара сама домыслит остальное.

Она задумалась на секунду и почти мгновенно поняла, что он хотел этим сказать.

— Ты прав, — созналась она. — Извини. Я тогда была совсем маленькой девочкой.

— Все давно в прошлом, — сказал Миро.

— Прошлое постоянно возвращается, — возразила Квара. — Мы раз за разом заново проигрываем его. Совершаем одни и те же ошибки, снова и снова. Мать до сих пор считает, что чем меньше люди знают, тем лучше.

— И точно так же считаешь ты, — подметил Миро.

Это утверждение застало Квару врасплох:

— Эла пыталась скрыть от пеквениньос, что сейчас ведутся работы по уничтожению десколады. Этот секрет мог уничтожить все сообщество пеквениньос, а у них даже не спросили. Эла и мать не дали им возможности постоять за себя. Но я сейчас скрываю от вас то, что, вполне вероятно, может кастрировать десколаду, отобрать у нее половину жизни.

— Может спасти человечество и сохранить жизнь пеквениньос.

— Люди и пеквениньос очень лихо спелись, решив прокатиться на беспомощной третьей расе!

— Не такая уж она и беспомощная.

Но Квара проигнорировала его слова:

— Точно так же в свое время Испания и Португалия заставили папу римского разделить мир между двумя католическими величествами, примерно во времена Колумба. Хлоп по карте — и вот она, Бразилия, говорящая на португальском, а не на испанском. Какая разница, что девять из десяти индейцев погибли, а остальные лишились своих прав на долгие века, и даже их языки…

На этот раз уже не вытерпел Миро:

— Десколада — не индейцы.

— Это разумная раса.

— Ничего подобного.

— Да? — притворно изумилась Квара. — Откуда у тебя такая уверенность? Ты можешь предъявить свидетельство об окончании курсов по микробиологии и ксеногенетике? Мне казалось, раньше ты специализировался на ксенологии. А сейчас даже от своей любимой науки лет на тридцать поотстал.

Миро не ответил. Ей-то уж известно, с каким упорством он трудился, чтобы нагнать современных ученых. С тех пор как вернулся, он делал все возможное, чтобы войти в курс дела. Это был удар ниже пояса, повод, чтобы подковырнуть его. На эти слова не стоило даже отвечать. Поэтому он просто откинулся на спинку и принялся изучать ее лицо. Миро ждал, когда она придет в себя и они смогут вернуться к нормальному, человеческому обсуждению.

— Ну хорошо, — наконец согласилась Квара. — Это было низко. Но Эла поступила не менее низко, когда послала тебя, чтобы ты уговорил меня открыть файлы. Она хотела сыграть на моих симпатиях.

— Симпатиях? — поднял брови Миро.

— Потому что ты… ты ведь…

— Калека, — закончил за нее Миро.

Он никогда не задумывался над тем, что жалость решает все. Но что можно поделать? Ведь любые его поступки были поступками калеки.

— Ну, в общем, да.

— Эла меня не посылала, — сказал Миро.

— Значит, мать.

— И мать не посылала.

— Ах, так ты явился сюда по собственной воле? Или ты сейчас скажешь, что тебя ко мне послало человечество? Или тебя отрядила ко мне какая-то абстрактная добродетель? «Правила приличия заставили меня прийти в этот дом».

— Если и так, я, похоже, ошибся дверью.

Она взвилась, словно он влепил ей пощечину:

— Ты хочешь обвинить меня в бесчестности и подлости?

— Меня попросил Эндрю.

— Еще один кукловод.

— Он пришел бы сам…

— Но он так занят, так занят: ему предстоит сегодня вмешаться еще в парочку жизней. Nossa Senhora, какой-то служка все время сует свой нос в науку, до которой ему как до неба…

— Заткнись, — процедил Миро.