Сэм Хьюз - Эд

Проносится у меня над головой?!

— ЭД! КАКОГО… — начинаю я, но он поднимает руку. На его лице серьезная сосредоточенность. До этого такой взгляд я видел всего пару раз — и оба раза речь шла о практически безвыходных ситуациях, из которых нам посчастливилось выбраться живыми.

Впереди нас кучкуются звезды — и все они красноватого цвета. Они мчатся мимо нас, как ракеты. Мы очертя голову несемся прямо в сердце галактики или вроде того. Мы умрем. Мы столкнемся с одной из них и умрем.

Закончив вводить координаты, Эд что есть силы ударяет по кнопке. На миллионную долю секунды корабль заливает мерцающе-желтый свет и жуткие дозы излучения — затем мы, неподвижные, оказываемся над Землей.

Наступает долгая, трясущаяся пауза.

— Мы не попали в эпсилон Эридана, — говорит Эд.

— Да что ты говоришь, Макферсон .

— Мы промахнулись. Наша траектория сбилась или вроде того. Мы пролетели мимо эпсилона Эридана и продолжали двигаться, пока снова не пересекли гравитационное поле. Ты знаешь, сколько в космосе пустого пространства? Вот и я не знаю. А еще я не знаю, что произойдет, если промахнуться мимо цели. Насколько я представляю, мы могли кружить по Вселенной до скончания веков. Я и понятия не имею, что могло произойти. Я этот вопрос даже не исследовал. Нацеливающая антенна — это самое точное, отказоустойчивое и надежное устройство, которое я когда-либо создавал — с ее помощью можно попасть в Солнце из любой точки наблюдаемой Вселенной. Мы должны были попасть в эпсилон Эридана и я считал, что вероятность ошибки равна нулю, но оказывается, это не так.

— По-моему, мы оказались внутри бывшего квазара.

— Квазар. Квазары — это галактики, которые обладают поразительным запасом энергии, и находятся от Земли на расстояниях порядка десятков миллиардов световых лет. Сравни это с эпсилоном Эридана, который расположен всего в одиннадцати световых годах. Квазары существуют на границе наблюдаемой Вселенной и расположены так далеко, что их пережил собственный свет. Они больше не существуют в виде квазаров — за те эоны, в течение которых их свет добирался до нас, они обратились в прах, который затем снова загорелся, и бывшие квазары опять засияли, превратившись в «обычные» галактики.

Квазары ярко светятся. Квазары находятся далеко от нас. Квазары существуют с давних времен. Но есть еще кое-что — по отношению к нашей галактике все квазары разбегаются в стороны, устремляясь прочь с ощутимыми и все время возрастающими долями скорости света. Это и есть расширение Вселенной в действии. Это и есть причина красного смещения.

А еще это означает, что когда космический корабль, находящийся в нашей галактике, случайно туннелирует в галактику, расположенную на расстоянии в двадцать миллиардов световых лет, полностью сохраняя свой исходный импульс , то по отношению к этой галактике мы движемся со скоростью, которая может достигать девяноста процентов от скорости света. Мы несемся через галактику на бешеной скорости — звезды, которые мы видим вокруг, искажены релятивистскими эффектами, сгруппированы впереди нас и испытывают красное смещение, когда мы движемся им навстречу [7] Это возможно, если скорости корабля и звезд направлены под углом, близким к прямому, то есть имеет место поперечный эффект Доплера, сдвигающий свет в красную часть спектра (в отличие от продольного эффекта, который при движении навстречу звезде должен был привести к ее смещению в сторону голубого/фиолетового света) — (прим. пер.) Эд всеми силами пытается справиться с панелью управления, каким-то образом ему удается навести антенну на нашу галактику и вернуть нас домой настолько быстро, насколько это возможно, прежде чем мы на релятивистской скорости врежемся в нечто горячее или твердое.

— Мы могли погибнуть, — говорит Эд, объяснив все вышесказанное. — Я не знаю, что вызвало ошибку — это произошло всего один раз, так как мы смогли протуннеллировать обратно и вернуться домой. Но я собираюсь приземлиться и выяснить причину. — Он берет управление на себя и начинает плавно снижаться.

— Мы не можем перескочить прямо в подвал?

— Я не хочу снова рисковать — к тому же мы слишком высоко. Равные потенциалы, приятель. Равные потенциалы. Не волнуйся. Я разберусь, в чем тут дело.

На поиски ответа у Эда ушла неделя.

— Эпсилона Эридана не существует.

— Прошу прощения?

— Много ли я тебе в последнее время рассказывал о космологии?

— Не особенно.

— Верно. Эта Вселенная, наша Вселенная, состоит из нескольких слоев. Ее можно отчасти сравнить с человеком в Антарктиде, на котором надета дюжина разных слоев одежды, отчасти — с проводом, у которого есть несколько слоев изоляции, отчасти — с каталогов, в котором собраны образцы ковров. Теоретически каждый слой можно считать «верхним» в зависимости от угла зрения, каждый слой по своей сути в той или иной степени связан со всеми остальными, каждый слой в той или иной мере влияет на остальные и обладает разными свойствами. В общей сложности имеется семьдесят девять слоев.

— А узнал ты это как?

— С помощью магии. То есть мы, к примеру, живем в одном из слоев, а «над» ним есть другой слой, в котором находится нечто, что, по моему мнению, лучше всего можно описать как конфигурационный файл нашего слоя.

— Я помню, как ты мне про него рассказывал.

— Да. Это был первый слой, который я обнаружил. С тех пор я нашел новые. Короче говоря, в одном из них я обнаружил дыру.

Я безучастно смотрю на него. Эд нажимает кнопку на стоящем рядом компьютере, и проектор, прикрепленный к потолку подвала, начинает показывать какую-то картинку на одной из стен. На экране видно изображение полупрозрачной сферы, которая выглядит как нечто среднее между картой космоса, луковицей и эхограммой ребенка в утробе. В центре вращающейся диаграммы есть крошечная пометка «Солнце». Соседние звезды тоже подписаны.

Эпсилон Эридана, если она еще существовала, должна была оказаться в центре шарообразной лакуны, находящейся внутри этой сферы, — наподобие косточки, вынутой из кривобокого персика-мутанта. Судя по масштабу изображения, в радиусе примерно половины светового года от эпсилона Эридана нет никаких данных — чем бы эти самые данные ни были.

— Дыру?

— Дыру сферической формы, — говорит Эд. — Как ты, наверное, мог догадаться, скорость света варьируется в зависимости от слоя. Эти данные получены в результате анализа слоя, в котором свет движется примерно в миллиард раз быстрее, чем в нашем. Я перепроверил и получил тот же самый ответ. Там ничего нет — просто пустота. Я собрал данные еще из нескольких слоев, — добавляет он, нажимая на клавиши и показывая по кругу несколько диаграмм, выглядящих так, будто их рисовали инопланетяне, — на каждой из которых есть одна и та же черная дырка. — Каждый раз одно и то же. В каждом изученном мною слое. Нечто проделало во Вселенной дыру диаметром в один световой год. Когда мы попытались перескочить к эпсилону Эридана, которая выглядит так, будто звезда все еще на месте, потому что событие произошло меньше одиннадцати лет назад, мы всего-навсего слегка задели край дыры, находящийся почти что в противоположном направлении… и продолжили двигаться дальше практически до бесконечности.