Ярослав Васильев - Мастер искажений [litres]

Василий и Рагнар обеспокоенно переглянулись. Поведение регента было ненормальным. Гениальный ум, который много лет плел интриги, не сорвется в последний момент в истерику, пытаясь исполнить план любой ценой. Провалившийся план. Да, на стороне регента – непонятно откуда взявшиеся знания и необычные приемы. Он явно специалист широчайшего профиля. Но именно поэтому, раз эффект неожиданности потерян, в лобовом столкновении неизбежно проиграет узкому профессионалу-боевику. И это, если забыть, что регент свои запасенные эмоции потратил, а у Рагнара за спиной – Лена. Как только ворон отдохнет, чтобы пропустить через себя достаточно энергии, то разорвет пространственную пленку и скрутит врага. Да что там, Рагнару можно не рисковать и вообще не атаковать, а просто отсидеться в обороне до утра, когда забеспокоятся, что императрица не проснулась и не вышла к завтраку. Так почему мужчина по ту сторону преграды не бежит, пока у него есть фора во времени?

– Как это понимать, господин бывший исполняющий должность регента? Или бывший исполняющий обязанности премьер-министра? Господин Василий Оленчин успел мне коротко пересказать ваши таланты. Жду вашего объяснения. По итогам которого обещаю беспристрастное решение.

Рагнар невольно восхитился императрицей. Сейчас в ней не было и следа растерянной девчонки-ровесницы Лены, как пять минут назад. «Вы» тоже прозвучало совершенно естественно и сразу придало официальность происходящему – то, что не получилось у Василия. Ирина не играла в императрицу, она была ею: владыкой, которая не просто уверена в себе – но и не допускает у окружающих иной возможности и любых сомнений в своем «повелеваю».

– Предатель. – Шани очнулась, хотя оставалась бледной и стояла, держась за кровать. – Ты обманул меня. Я спустилась проверить сработавшую в коридоре тюрьмы сигнализацию и нашла, что скрывалось по другую сторону. Ты связался с нереями и провел их во дворец. Ты предал человечество. – Из глаз девушки текли слезы, но она их не замечала.

Регент, вальяжно закинув ногу на ногу, рассмеялся презрительным смешком:

– Сколько раз ты слышала от меня фразу, что фанатиками управлять проще всего? Сама не раз этим пользовалась. А в итоге была точно такой же дурой. Куклой. Да-да, и не морщи так гневно лоб, – он покрутил в воздухе рукой, – морщины останутся. К слову, ты вообще не человек. Поэтому слышать от тебя про человечество забавно вдвойне.

Регент потянулся, посмотрел на остальных, словно приглашая: ну, спрашивайте же меня, спрашивайте. Дожидаться, впрочем, не стал.

– Я не соврал, что ты, девочка, дочь моего старого друга. Только не сказал, что друг этот жил в Федерации кланов Вольфар. Юний аль-Оддгерд. Гениальный ученый, Мастер искажений, который поставил себе задачу доказать, что люди и вольфары – один народ. И что вольфары появились в результате Разлома, а не эволюционировали самостоятельно. К слову, доказал. Из своего биоматериала создал два десятка образцов, сформировал для эмбрионов условия, как он предполагал, бывшие во времена Разлома. Если бы ты росла среди вольфаров, превратилась в вольфара. А так стала человеком. Можешь с нами даже спариваться, порождая жизнеспособное нормальное потомство. Сами понимаете, как Совет отцов кланов отнесся к подобным идеям. Оказывается, вольфары – изуродованная копия человека. Едва они узнали, что аль-Оддгерд начал тайные эксперименты без разрешения, то убили его и сожгли лабораторию вместе с результатами. Но так получилось, что один образец я сумел сохранить. Полезный вышел инструмент.

Лена успела подхватить Шани, чтобы она не упала: девушка стала похожа на шарик, из которого выпустили воздух. Но тут вмешалась Ирина:

– Волей и правом императрицы. Шани признается гражданкой Империи людей на основании того, что она – человек. При расследовании ее деятельности на территории Империи будут учтены два смягчающих обстоятельства. Первое: не будучи до сего момента подданной Империи, она не подпадает под действие ряда кодексов, поэтому не несет ответственности по тем статьям, которые применимы исключительно к гражданам Империи. Второе: ряд действий она совершала, будучи вовлечена в преступную деятельность с применением искажения с помощью обмана. Поскольку был зафиксирован преднамеренный обман ученика со стороны наставника, с учетом Кодекса Мастеров искажений любое, даже незначительное сомнение будет трактоваться в пользу невиновности ученика и вины наставника. Таково мое слово.

После этих слов Шани словно восстала из мертвых, порозовела и бросила на императрицу такой благодарный взгляд, что можно было не сомневаться: отныне она станет вернейшей из верных. А Лена вспомнила багровый огонь в глазах Константина, его рассуждения про ответственность учителя за воспитанников и подумала, что стоит ему узнать историю Шани, как он достанет негодяя хоть с изнанки Вселенной.

– Ирочка, ты молодец, – негромко, чтоб никто из посторонних не услышал, шепнул Василий на ухо императрице. – Но дальше не надо пока. Помолчи. Хорошо? Вон как этого перекосило. Как бы не замолк и в драку не полез, а Рагнар-то еще не оклемался.

Регент справился с раздражением быстро. Делавшая лицо страшной маской гримаса исчезла. Он снова превратился в доброго дядюшку, который наставляет неразумную молодежь.

– Честно говоря, нынешняя система устарела. Да, когда она формировалась, нужно было собирать под свою руку дураков из разнообразных планетарных систем. Сейчас Империя набрала силу. Но, как и раньше, власть императора заканчивается у границы атмосферы. Не глупо? Самое большее – это закон, по которому ограничивать и мешать перемещению подданных между планетами запрещено. За этим да, следят. Но остальное? Твори что хочешь. Народ – всегда инертная масса. Быдло, уж простите за грубое слово. У него будут кровь пить, а он – терпеть до последнего, боясь перемен в жизни. А ты смотришь на местные глупости – но вмешаться никак. Я был молод и неразумен, когда позволил окружающим узнать про свои взгляды.

– Из-за этого вас сместили в низ списка наследования, – бросил пробный шар Рагнар, чтобы проверить реакцию. – Но закон есть закон. А императоры всегда были гарантами закона. Начинать же надо всегда с себя.

Регент вяло махнул рукой – его этот вопрос явно не особо волновал – и равнодушно ответил:

– Мне и так ничего особо не светило. Мой отец родился всего на пять минут позже, но вторым. И только на этом основании дед поставил моего отца ниже в списке наследников, а понемногу отец вообще съезжал еще ниже. В середине я стоял или последним – шансов нет. Зато, когда меня мгновенно переместили чуть ли не на последнюю строчку, я получил урок. Даже почти убедил отца и императора, что это у меня по молодости были радикальные бунтарские идеи. Мне не только поверили, но и направили послом к вольфарам. Там я и подружился с Юнием аль-Оддгердом. Именно он обнаружил у меня дар и помог его развить. Пришлось, правда, по возвращении устроить отцу несчастный случай. Он что-то заподозрил. До сих пор жалею, но это была вынужденная жертва. Потом началась война с вольфарами. И виноват в этом был исключительно твой отец, Ирина, – своим нежеланием и неумением идти на уступки.