Александр Богатырёв - Последний американец [litres]

– Но и за внутренними процессами тоже, – тут же подсказал человек.

– Думаешь, найдут каких-то козлов отпущения? Чтобы выставить их вредителями или шпионами?

– Есть такая возможность…

– Но слишком уж маловероятно, что так поступят. Слабоват эффект.

– Значит, остается некая провокация на периферии. Как в случае начала Второй мировой войны.

Ирби ненадолго прервался. Чтобы вспомнить. Такая «глубина веков» Земли все-таки была не слишком известна иным межзвездным цивилизациям. Но, быстро осмыслив информацию, ящер снова включился в обсуждение.

– Или Третьей? – как вариант предложил он.

– Ну, для третьей местная элита растеряла знания. До нее им еще расти и расти.

В настоящее время «Блю-Пойнт» стал центром подготовки офицеров для всех народов объединенной Йос. Некогда же этот центр строился исключительно для подготовки военной элиты американского сектора. И сейчас на стенах, в мозаике или иной росписи можно было увидеть звездно-полосатый флаг, развевающийся над всепобеждающими войсками. Но так как космический флот и другие рода войск стремительно разрастались, офицеров, которых готовил этот центр, стало все больше и больше не хватать. Поэтому в настоящее время здесь начали обучать представителей всех народов планеты.

Конечно, существовали и другие, «национальные», центры, подготовка в которых, возможно, в каких-то отдельных областях была качественней, но этот считался главным и лучшим априори.

Центр стремительно расширялся. Строились дополнительные корпуса, полигоны. Постоянно что-то новое вступало в строй и тут же принимало курсантов. В один из таких свежеиспеченных комплексов попал и Диего-Сергей.

Если бы новоприбывших курсантов сразу не доставили автобусом к нужному корпусу, то искать его они могли бы долго.

Шаг за порог автобуса – как в духовку. Раскаленный бетон площади перед учебными корпусами отделения не был затенен никакими деревьями. Лишь намеком на прохладу и свежесть веяло от фонтана у подножия какой-то дикой пародии на скульптуру. Что она олицетворяла, что хотел сказать художник, изваявший это шизоидное «нечто», для всех осталось тайной за семью печатями. Но, тем не менее, веяло от этого хаотически перекрученного кома металла чем-то враждебно-агрессивным. Сергея невольно передернуло, когда он это ощутил. Он оторвался от созерцания металлической жути и вышел в слабенький тенечек, отбрасываемый только что прибывшим автобусом.

Набежали какие-то гражданские в спецовках, справились о чем-то у сержанта, быстро забрали весь немногочисленный багаж и куда-то унесли. Но долго глазеть по сторонам не пришлось. Сопровождающий курсантов сержант построил их возле автобуса, сосчитал по головам и так же строем повел внутрь. Старшекурсники, поджидавшие по обе стороны от входа, встретили строй новичков водопадом колкостей и плоских шуточек. Выглядело это мерзковато, и Сергея, привыкшего к совершенно иному стилю поведения у себя на Каллисто, покоробило. Хотя, покопавшись в памяти Диего, он обнаружил, что в целом данный стереотип поведения для старшеклассников – что в школе, что в вузе – норма. Он быстро просчитал в уме самые простейшие следствия и пришел в уныние. Следовало готовиться к чему-то очень неприятному.

Восьмой месяц на планете… Сергей не знал, что делается в далеком космосе. Где звездные корабли Великого Кольца? Чем они заняты сейчас? Что происходит там, среди звезд, что предпринимают два народа, взявшиеся за почти безнадежную задачу по спасению разумных? Сергей пока знал только о том, что делает лично он. Даже связи с другими прогрессорами не было. Впрочем… В учебном центре наверняка найдется несколько человек из группы внедрения. Стоило их поискать.

Новички прошли в сопровождении сержанта через вестибюль и после долгих блужданий по широченным коридорам прибыли в какой-то очень большой зал, где уже стояло несколько групп таких же первокурсников. Новоприбывших построили в колонну, как и всех прочих, вдоль левой от парадного входа стены. Всего их набралось около ста пятидесяти.

Через несколько минут начали прибывать курсанты центра подготовки. По разнообразию их формы было видно, что данный комплекс обслуживает хоть и смежные, но разные по специальностям направления. При построении уже никто не отпускал никаких шуточек по отношению к новичкам. Чувствовалась дисциплина. Просто молча прошли, стали. Правда, не забывая бросать влево, в сторону строя новичков, снисходительные взгляды и адресовать им кривые улыбочки.

Понятно было, что новичков здесь не жалуют. И третируют.

Минут через десять прозвучали команды, и весь контингент встал по стойке смирно. На возвышение впереди вышли генералы и преподаватели. Отзвучал гимн. Скомандовали «вольно». Курсанты слегка расслабились. Вперед вышел какой-то генерал и произнес речь.

Речь была сумбурная и трескучая, как и все казенно-патриотическое. Но, тем не менее, из нее следовало, что, как и предсказывали Ирби, эскалация конфликта Йос с окружающими ее колониями «ксенов» нарастала. Объединенная Армия переведена в режим «готовности». Это, конечно, не полноценное состояние войны, но уже около того. Где-то возникало все больше и больше вооруженных столкновений. Из речи стало ясно, что на эти миры накатывается большая беда.

Продрало морозом по коже. Очень неприятное известие.

Дальше генерал поздравил новых курсантов, что-то говорил еще пусто-патриотического, но Сергей его почти не слушал. Он ждал, когда это мероприятие закончится. Тем более, что кожей чувствовал: косые взгляды, насмешки и оскорбительные выпады по отношению к новичкам – неспроста. Ожидалась некая большая подлость. Причем на уровне традиций местного учебного заведения. Среди курсантов.

И Сергей опять не ошибся.

В общежитии, куда поселили новичков, обстановка соответствовала больше университетскому кампусу, нежели казарме. Тем не менее, распорядок дня был вполне военным. Правда, это не мешало тому, что в обществе курсантов сложились вполне самостоятельные традиции. Способствовало этому и то, что в Центре подготовки обучающимся давалось достаточно времени на личные нужды и самоподготовку.

Были бейсбольные клубы, волейбольные команды и прочие спортивные объединения – как и во всех других добропорядочных университетах. Правда, и нравы там царили очень похожие. В этом пришлось удостовериться в первый же день пребывания.

Не успели новоиспеченные курсанты расслабиться после церемоний вступления-посвящения, как возле них материализовалось нечто, держащееся крайне надменно, выряженное в форму курсанта-десантника. Но было видно, что форма шилась не казенной рукой: слишком уж ладно она сидела.