Александр Богатырёв - Последний американец [litres]

А вообще, со стороны Йос по отношению к соседям-квири все эти акции выглядели как несусветная подлость: воспользовались сугубо мирным характером цивилизации, почти полным отсутствием каких-либо оборонительных систем (кроме отдельных, специально предназначенных для перехвата шальных астероидов), ворвались на их родную планету и устроили погром.

Причем с осквернением святынь: какой-то дебил-десантник шарахнул ядерной боеголовкой на полкилотонны по Священному комплексу Великого Света, стоящему на холме над столицей (Этим дебилом был Джонни, и о своих «подвигах» он далее честно напишет в своем жутко патриотическом опусе).

Ясное дело, сжег полностью, да еще и заразил Священный холм радиацией.

Настолько серьезное оскорбление квири, естественно, спустить с рук не могли. И даже под угрозой полного уничтожения принялись лихорадочно наращивать оборону, модернизируя ее уже далеко сверх необходимой для противоастероидной защиты. На все увещевания дипломатов, на откровенный шантаж квири отвечали туманно, затягивая переговоры. Потому-то и решились генералы Йос на захват промышленной периферии их диаспоры.

Все это прошло без участия Диего-Сергея и его новых друзей. Они только и могли, что наблюдать эти события на экранах ТВ.

И вот настал долгожданный для многих момент выпуска.

Отгремели салюты и музыка. Отшумели банкеты. Каллистяне так и не смогли найти друг друга в суете гигантского празднества, затеянного командованием.

А за Диего-Сергеем не смогла угнаться Карменсита. Ей, как и самому Сергею, пришлось носиться по всему гигантскому полю, оборудованному под этот феерический праздник, в поисках того, кто стал для нее предметом мании. Но и она не достигла желаемого. Судьба, в просторечии обзываемая Стервой-Фортуной, повернулась ко всем троим своей широкой «кормой», не дав никому даже малейшего, мимолетного счастья. Достались им лишь намеки сокурсников, что каждого из них кто-то весьма активно ищет. И все!

Дальше было распределение по кораблям. Сергей, как и Рассел, получил свое назначение и свое подразделение под командование. Друзей судьба тоже развела в разные стороны.

– Ты классный парень! – сказал на прощание Сергею Рассел, стоя на поле десантных звездолетов. Как и все, он был затянут в военную форму, очень похожую на ту, которую когда-то носил и сам Сергей, за спиной – рюкзачок с немногочисленным скарбом десантника.

– В тебе есть что-то, чего у других ныне уже не осталось, – продолжил друг. – Я это тоже чуть не забыл за всеми неприятностями. Чуть сам не опустился до свинского состояния. Потому… спасибо! Ты не дал мне стать скотиной. Своим примером. Оставайся таким всегда. И я постараюсь тоже таким остаться. До встречи после войны!

– До встречи, друг! – печально ответил Сергей.

Он хлопнул Рассела по плечу и крепко пожал руку на прощание. Так они и разошлись. Навсегда.

Сергей не знал, что еще сказать, но ощущал, что больше не встретит этого хорошего парня. Который тоже, как и круг ребят в школе, который он собирал по крупицам, сохранил в себе нечто светлое. Остался среди зверья человеком.

Каллистянин грустно смотрел на уходящего друга, на стоящие на огромном поле корабли, готовые вот-вот подняться к звездам. Но не для того, чтобы нести туда Добро. Не для того, чтобы выведать у матушки Природы очередные тайны. А для того, чтобы принести туда Войну, Разрушение и Хаос. Это было до такой степени неправильно, что у Сергея невольно сжимались кулаки. Отчаяние от бессилия немедленно остановить всю эту жуть грызло душу, не оставляя ни на миг.

Он вспоминал подобное расставание на орбитальном комплексе Каллисто. Помнил, как радовались все в предвкушении опасностей и приключений среди звезд. В предвкушении того, что они встретят там, на немыслимо далеких звездах. Что узнают. Какая гордость переполняла его самого и его друзей, когда они вот-вот должны были отправиться туда, где никогда еще не бывали земляне. В такую даль, куда до сих пор не рискнула забраться ни одна из колоний. Они были первыми. И дерзость предприятия еще больше толкала их ввысь, туда, к далеким звездам, которых даже в телескопы не видно за темными облаками мертвой материи.

А здесь… Здесь чернота в душе. Мрак.

Не тот мрак, который ирби, философствующая межзвездная раса, воспевают как покой тихой радости. Этот Мрак – мрак Великого Хаоса, мрак Смерти. Тот, который ирби трактовали как диалектическую противоположность первому. Тьма Предвечная, Бездна.

И теперь Сергей находился здесь, на Йос, и с болью ощущал приближение этой Тьмы Великого Хаоса. Сознавал, что безумная элита вот-вот сделает последний, широкий шаг в Бездну.

Он увидел, как Рассел дошел до челнока, который должен был доставить его на корабль приписки – «Долину Форс». Ту самую, на которую стажером, как ему сообщили в самый последний момент, назначили Ситару.

Сергей поднял руку и помахал на прощание. Вслед Расселу. Не рассчитывая, что друг мог увидеть. Он надеялся, что Ситара в этот момент может смотреть на внешние экраны и видеть его. Он махал прежде всего ей.

После завершения формирования всех их доставили на орбитальный комплекс у естественного спутника Йос – Муны. Там на огромных орбитальных станциях-верфях собирались будущие звездные корабли, на станциях обслуживания – ремонтировались, а на военных станциях – производили загрузку десанта, сформированного из таких, как Сергей, и отправлялись в дальние звездные рейды. Постепенно расширяясь, эти станции, наверное, соединятся в будущем в единое кольцо, опоясывающее всю Муну. Но пока до этого было далеко. Тем не менее, многокилометровые конструкции в космосе впечатляли. Ведь надо было учитывать и то, что на все про все у Йос имелись весьма скромные научные и технические возможности по сравнению хотя бы с родной Каллисто.

Простые десантники, как сразу заметил Сергей, орбитальную станцию почему-то от самой Муны никак не отличали. И если говорили между собой или по дальней связи с родными, то выражались: «Мы сейчас на Муне», что было явно неправильно. Но это никого почему-то не удивляло.

Подразделение, которое получил под свое начало Сергей, состояло из откровенных балбесов, ничего, кроме как стрелять на полигоне и лихо жрать виски в баре, не умеющих. Предполагалось, однако, что стрелять и бегать эти организмы умеют чуть лучше, чем всякие прочие из десанта. Ведь их специально отбирали среди курсантов и готовили куда более серьезно.

Так как его подразделение было только-только сформировано, Сергей тут же воспользовался прерогативой установить для своих бойцов и самоназвание, и традиции. Не мудрствуя лукаво, многие из традиций Сергей позаимствовал из каллистянского космофлота. Своя рука – владыка, и теперь его разведчики называли себя «Бессмертными», а подкреплялось это тем, что каждый погибший чтился, как живой. Его портрет и жизнеописание навсегда помещались в заведенный Сергеем «красный уголок». Тем более что один погибший у подразделения все-таки имелся: несчастный случай во время заключительных тренировок на Муне. Всем в подразделении вменялось в обязанность помнить павших товарищей и чтить их. Таким способом достигалась некая психологическая поддержка, гораздо более качественная, нежели у пораженных культом Смерти. Каждый из «гонсалесовских» знал, что пребудет вечно живым среди своего подразделения. Миф все-таки имеет очень сильное влияние на человека.