Георгий Беклемишев - Грех времени

Идя по длинной аллее, Кэлар замечал волнение людей, ошарашенных недавней новостью. Ещё бы им не волноваться, когда устои некоторых из них пошатнулись. Это свойственно… людям… Большинству, правда же, на эти новости было всё равно. Для их мировоззрения ничего не изменилось, как и для самого Кэлара. Эти новости его совсем не волновали. Всё, о чём он думал: «Есть ли возможность исправить то, что я совершил? Есть ли возможность на… искупление…».

Сам того не заметив, он добрался до нужного места. Здание, показавшееся перед ним, походило на некий институт или же похожее учебное заведение. В холле оказалось достаточно пустынно, за исключением охранника и пары молодо выглядящих парней никого. Охранник поинтересовался целью визита Кэлара, на что тот назвал номер аудитории. Подсказав нужное направление, страж порядка вновь уткнулся в монитор. Лёгкая и понятная планировка быстро привели Кэлара к нужной двери. Аудитория почти полностью заполнилась, лишь изредка видневшиеся свободные места говорили о том, что будет явно что-то интересное. Вопрос лишь в том, что именно… Усевшись на одно из свободных мест, Кэлар стал ожидать. Буквально через десять минут со стороны трибуны в аудиторию зашёл пожилого вида человек. Все замолкли и внимательно уставились на него.

— Приветствую вас, моих дорогих слушателей, на новом курсе «Свобода, недоступная отцам». Я веду этот курс уже многие годы и знаю, что многие хотят перейти к самой сути, но без истории, без пути, который привёл нас к этому — это невозможно. Именно поэтому первую часть лекции я уделю истории. Не нашей с вами, а ИХ. Не буду впадать в подробности, но ключевые моменты озвучу. Всё началось примерно на их двадцать третьем столетии. Жадность мегакорпораций привела к истощению внутренних ресурсов их планеты, Земли. Это вынудило их искать новый дом. Да, я говорю о них, людях, человечестве. Пусть мы тоже называет себя людьми, но на самом деле это имя, которое они передали нам. По-научному же наш вид имеет название «Новохьюманис». Что-то я отошёл от темы… Итак, они отправили сюда, на «Нову»…

После лекции в кабинете остались только читающий лекцию и Кэлар. Нерешительными шагами он пошёл в сторону лектора, мирно копошащегося в своих бумагах. Пожилой человек заметил приближающегося и с улыбкой посмотрел в его сторону, чего-то ожидая. Кэлар тяжко смотрел на старика, гадая, сколько же ему лет. И всё же, пересилив себя, вопрос сошёл с его губ:

— Профессор, вы сказали, что никто не вправе отнять у нас свободу. Вы правда так считаете? Вы вправду верите, что все мы имеем на неё право, независимо ни от чего?

— Какой хороший вопрос, молодой человек, — воодушевился тот, что аж выронил из своих рук небольшую стопку с бумагами. — Знаете, я знаю в лицо всех, кто посещает мои лекции. Поверьте, большая половина ходит на них уже долгое время, раз за разом посещая их. В частности, эту короткую. Вы не первый, кто задаёт мне этот вопрос, и, думаю, не последний, — в глазах этого сморщенного лица засиял какой-то огонёк, словно ему нравилось это внимание и оно радовало его. — Да, я считаю, что никто не смеет отбирать нашу свободу ни под каким предлогом. И не важно, что тот человек совершил. Все мы совершаем ошибки, но это не значит, что надо сразу ставить крест.

— Значит, чего бы ужасного человек ни совершил, его свобода не может быть отнята у него? — Кэлар тяжело взглотнул, и лёгкий пот прошиб его лоб. Слова, которые он услышит дальше, многое для него могут изменить, и он надеялся на… лучшее.

— Да, безусловно! — Сходу ответил профессор.

— Профессор… Скажите, вы можете мне помочь?

— Помочь? Чем име… — мужчина мгновенно задумчиво замер, пока на лице его не обрисовалась злость, нет, ярость! Чуть ли не шипя, он дал ответ Кэлару: — Вы, посягнувший на свободу другого, посмевший извратиться… таким гнусным, не-ет, таким дьявольским способом над другим, да ещё и над своей… Вы! Да как вы смеете меня об этом просить?!

Схватив стопку бумаг, профессор швырнул её прямо в лицо своему собеседнику, никак не реагировавшему ни на слова разбушевавшегося старика, ни на его действия. Злоба, переполняющая профессора, с трудом сдерживалась его хорошими манерами, но лицо обо всём говорило.

— Фэрид Харт. Запомните это имя, Кэлар Грист. Запомните моё лицо, ведь впредь я его не изменю, как и своего возраста. И выбейте у себя на памяти мои слова. Я никогда не позволю вам избежать вашего наказания и сделаю так, чтобы вы не смогли этого сделать. Моя должность даёт такую возможность, так что она со мной будет ещё долго. Вы самое мерзкое животное, что мне приходилось видеть, а ваш поступок… самый бесчеловечный из всех известных мне. Да и не только мне. Вы — ошибка.

— Профессор… Фэрид, — скованно начал говорить Кэлар, полностью сдавленный после таких слов. — Совсем недавно вы сказали, что никто не смеет отбирать свободу у другого… Её у меня отобрали… Не противоречит ли это вашим словам?

— Это не имеет значения! Вы животное, а у животных нет прав! — Потеряв всякий контроль, заорал профессор Харт. — Выметайтесь! Чтобы я больше вас не видел!

Кэлар хотел возразить, но, приоткрыв рот, понял бесполезность этих потуг. Под крики разбушевавшегося Фэрида он покинул аудиторию, а вслед за ней и здание.

Свет медленно сошёл на полумрак. Солнце давно уже опустилось за горизонт, вновь обрисовав все улицы неоном. Блуждая в пучине своих мыслей, зачастую можно потеряться. Во времени тоже. Думая о чём-то своём, блуждая по улицам аки брошенный пёс, Кэлар пришёл туда, куда не ожидал. Вновь та же вывеска, снова огромная деревянная дверь, и холодная железная ручка на ней, потянув за которую, он оказался в том же баре. И его вновь окутали шум и гам, громкие, но почему-то столь успокаивающие. Медленно подплывая к барной стойке, Кэлар окунался в этот с виду полный хаос, пропуская его сквозь себя, потопляя свой собственное «я» в этой воде. Добрая улыбка бармена — да, та самая — всецело помогала ему в этом. Уносясь течением в самую тёмную кромку водоворота, в самое жерло ничего, Кэлар почти забылся, но появившийся из ниоткуда Гирт выдернул его из воды на сушу, злую и холодную.

— Привет, дружище! — Расправив руки, окликнул он Кэлара, не замечая недовольство его… или не желая замечать. — Я думал, что больше не увижу тебя тут! Ну что, сходил?

— Сходил, — промямлил Кэлар, сразу же сменив тему. — А ты здесь, как вижу, частый гость?

— Гость? Можно и так сказать. У нас праздник, вот и веселимся! Присоединяйся, дружище! Алкоголя хватит на всех, да, лысый?

Бармен лишь по-доброму усмехнулся, достав из-под полы новую ещё не вскрытую бутылку.

— Праздник? Кто-то ещё уходит?

— В точку!

— И часто у тебя такие праздники?