Глен Кук - Ловцы звёзд

ШАТТЛ «БРАВО ТАНГО РОМЕО ТРИ ОДИН» ПОДАН ПОД ПОСАДКУ ДЛЯ ПАССАЖИРОВ, НАПРАВЛЯЮЩИХСЯ К КОНСТАНЦКОМУ ОЗЕРУ. ПАССАЖИРОВ, ВЫЛЕТАЮЩИХ В КОРПОРАТИВНУЮ ЗОНУ, ПРОСЯТ ПРОЙТИ К АНГАРУ НОМЕР ДЕВЯТЬ.

– Не против бы я был с ней познакомиться, – сказал кто-то рядом с Перчевским.

– С кем это?

– С теткой, которая объявляет. Всегда готов принять ее у себя в койке.

– А, с этим голосом!

А голос был мягкий, густой и манящий. Такие голоса произносили объявления в любом терминале, где Перчевскому приходилось бывать.

Первыми пошли на посадку туристы и бизнесмены. На Луне-Командной всегда старались не раздражать гражданских по мелочам. Отдельным представителям служб рекомендовалось держаться скромно.

Существовало лишь одно ограничение власти Луны-Командной – ассигнования на операции, принимаемые голосами всенародно избранного сената.

Космические пехотинцы токе держались подальше от Перчевского, который был в мундире капитан-лейтенанта.

Потом был долгий и ленивый орбитальный полет до Констанцкого озера и Женевы. Перчевскии читал, дремал, обдумывал недавно начатую книгу. И пытался не думать о лежащей внизу планете.

Головизионные сети не давали даже приблизительного портрета убогой реальности, которую представляла собой Старая Земля за осажденными стенами Корпоративной Зоны.

Шаттл упал в озеро. Его отвели к стоянке буксиром. Перчевскии вслед за штатскими вышел на воздух своей родной планеты. После восьми лет отсутствия он вернулся домой.

Женева не изменилась. Швейцарию не затронула гниль. Ее богатство и красота позволяли думать, что все страшные истории о Старой Земле – просто выдумки.

Но это была маска. Косметику на Зону навели миллиарды внеземного происхождения, а ее неприкосновенность блюли стволы полиции Корпораций. Ее границы находились под постоянной осадой.

Бывали времена, когда Луне-Командной приходилось посылать космическую пехоту на помощь силам Корпораций. Предлогом для этого была защита Сената Конфедерации и его учреждений, рассеянных между Женевой, Цюрихом и южным берегом Боденского озера.

Существовала когда-то теория, что богатство, притекающее в Зону в связи с расположением там центральных учреждений Конфедерации, в конце концов распространится по всей планете. Возникнет положительное торговое сальдо. А положительный пример жизни в Зоне будет действовать как противоядие от социальных язв остальной планеты. Изменения разойдутся из Швейцарии, как круги по воде.

Теория оказалась мертворожденной, как и многие другие теории социальной инженерии.

«Здесь всем на все наплевать», – подумал Перчевский, входя в свой номер в отеле. Все, чем еще жива Земля, – это триллионы межпланетного социального пособия. Может быть, надо было предоставить ее самой себе, а потом сделать что-нибудь для выживших.

Люди родной планеты все еще играли в свои игры национализма и воинственности. Любили своих Джошуа Джа. И просто отказывались делать что-нибудь реальное для самих себя, пока Конфедерации стыдно было отказать им в поддержке.

Повторялась многократно сыгранная пьеса о социальном иждивенчестве. Как всегда: гарантия получения средств к существованию начисто отбивала охоту действовать.

Свой первый день дома Перчевский провел на экскурсии с гидом по достопримечательностям Корпоративной Зоны. В его группе было несколько местных юнцов и девиц, награжденных поездкой за успех в каком-то конкурсе.

Они его удивили. Они в разумной степени хорошо себя вели, были достаточно чисты и не слишком плохо одеты. Выборка несколько лучше средней, и не слишком непохожи на ребят из других мест. Охранника из Безопасности ни разу не пришлось звать.

Группу привели в ресторан в шале «Нуреев Текникал Индастриз» на вершине Маттергорна.

– Разрешите, капитан?

Удивленный Перчевский поднял глаза от тарелки с колбасой и кислой капустой. Напротив него стояла симпатичная девушка лет шестнадцати, высокая, светловолосая. Он сидел за столом один. Его мундир отталкивал от него всех, кроме двух космических пехотинцев токе. Они все еще пытались объяснить, что им нужно, повару, который не допускал даже мысли о том, что из его кухни может быть выдано сырое мясо. Как он подозревал, пришельцы старались держаться поближе к нему ради дополнительного чувства защищенности. У народа Токе иерархия была строжайшей, и воины были у них наиболее почитаемой кастой.

– Да?

– Можно к вам сесть?

– Разумеется.

Он был изумлен. Она была из тех, кто выиграл экскурсию. Почти все жители Старой Земли настолько ненавидели Службы, что даже при самых лучших намерениях не могли сохранять элементарную вежливость.

«Уж не проститутка ли?» – подумал он.

Чего бы ей ни хотелось, но ей понадобилось время. Она так нервничала, что не могла есть.

И вдруг она выдала:

– Вы же со Старой Земли? То есть родом отсюда?

– Правда. А как вы узнали?

– По тому, как вы на все глядите. Инопланетники смотрят по-другому. Будто боятся чего подцепить или еще что.

Перчевский посмотрел на других выигравших экскурсию. На их лицах читалось отвращение.

– Вашим друзьям не понравится…

– Это не мои друзья. Я до вчерашнего дня никого из них не видела. Как вы выбрались?

Слова вылетали из нее сплошным потоком; он едва успевал их воспринимать.

– Выбрался?

– Из этого всего. Из этого мира.

– Сдал экзамены в Академию. Меня приняли.

– И вас не остановили?

– Кто?

– Ваши друзья. Знакомые. Я три раза пыталась. Всегда кто-нибудь узнавал и не давал мне поехать. В последний раз меня у самого центра остановили трое и сказали, что убьют меня, если я туда пойду.

– Значит, еще есть надежда, – вполголоса сказал Перчевский своим мыслям. Теперь он знал, чего она хочет.

– Простите?

– Я хочу сказать, что пока есть еще кто-то вроде вас, Старая Земля не умерла. Благодаря вам моя поездка обрела смысл.

– Вытащите меня отсюда. Вы можете? Все, что угодно, только не такая жизнь. Я все сделаю. Все, что вы захотите.

Она именно это и имела в виду. Ее отчаянное обещание было настолько очевидным, что его это даже тронуло.

Он вспомнил собственную отчаянную тягу на волю в еще более раннем возрасте. Если выбираешь непопулярный путь, надо прорываться по нему с решимостью фанатика. Он был тронут. И глубоко.

– Я участвовала во всех конкурсах, только чтобы добраться хотя бы сюда. Я знала, что сюда поехать они мне мешать не будут, и я думала, что здесь, быть может, кого-нибудь найду…

– …но слишком испугались, чтобы сделать что-нибудь, попав сюда.

– Тут же одни инопланетники.

– Если вы покинете Землю, никого другого не увидите. За двадцать лет я встретил всего двух-трех землян.