Александр Михайловский - Визит «Полярного Лиса»

Сталин подумал, что благодаря тому, что пришельцы тоже используют красные звезды, едва ли они потребуют за свою помощь ликвидировать советскую власть и реставрировать капитализм; а со всеми остальными их требованиями и вытекающими из них проблемами партия большевиков и советское правительство справятся без большого труда. Главное – правильно организовать первую встречу; это зависит от того, когда пришельцы выйдут на связь и кого пришлют для ведения переговоров. И при этом надо еще помнить о том, что обстановка на Западном фронте не прояснена до сих пор. Комфронта Павлов вместо нормальных сводок и донесений присылает какие-то отписки. То ли он и в самом деле не владеет информацией о том, где расположены позиции вверенных ему частей и соединений, то ли ему как раз таки все уже известно, но он боится об этом сообщать, прекрасно понимая, что с ним сделают партия и правительство в случае наихудшего развития событий.

И ведь, как ни странно, те же пришельцы на Северо-Западном и Юго-западном фронте, ограничивающиеся прикрытием наших войск с воздуха, на западном направлении уже неоднократно наносили по врагу массированные бомбовые удары, как будто дела там идут хуже, чем в остальных местах. Неспокойно что-то на сердце у вождя. А что если дела там и в самом деле хуже некуда? Но знают о том наверняка только германское командования, чьи танки, по отдельным данным, уже под Минском, и пришельцы на своем вращающемся вокруг Земли корабле. Потому что им сверху, с высоты четырехсот километров, видать все… и даже больше, чем все.

29 июня 1941 года, ранее утро, лесной массив в 6-ти километрах западнее Слонима.

Командир 7-й танковой дивизии, ныне командующий автобронетанковыми частями зафронтовой группы войск – генерал-майор Семен Васильевич Борзилов (48 лет).

Едва на востоке заалела утренняя заря, сводный мотоброневой отряд под командованием генерала Борзилова сосредоточился на исходных позициях на восточной опушке лесного массива, находящегося в прямой видимости к западу от Слонима. На той стороне – в самом Слониме и по восточному берегу реки Щары оборону перевернутым фронтом заняла свежая 29-я моторизованная дивизия вермахта под командованием генерал-майора Вальтера фон Больтерштерна. Считая, что окруженные большевистские войска всей массой будут прорываться через Щару, чтобы далее отступить в восточном направлении через Барановичи-Минск*, немецкий генерал сосредоточил в районе Слонима основные силы своей дивизии. Сводной группировке генерала Болдина противостояли два моторизованных пехотных полка (из трех, имеющихся в дивизии), моторизованный саперный батальон, разведывательный батальон, мотоциклетный батальон, моторизованный противотанковый батальон и моторизованный артиллерийский полк.

Примечание авторов:

* В нашем прошлом советские войска из восточной части Белостокского котла (восточнее Волковысска) прорывались через Слоним как раз по указанному направлению на Барановичи. Ожесточенные бои на этом рубеже продолжались в течение 29-30 июня, после чего ударная группировка окруженцев распалась, и каждый отряд пошел своим путем**, а немцы пошли своим.

** Генерал Болдин повел сводную стрелковую «дивизию» без тяжелого вооружения северным маршрутом, прорвавшись через слабые немецкие заслоны на Щаре севернее Слонима (если они вообще были) и вышел из окружения 11 августа в районе Духовщины (севернее Смоленска). Генерал Борзилов повел своих танкистов на юг (по предложенному Ватилой Бе маршруту) но по ничтожности своих сил был не в состоянии решать какие-то стратегические задачи. Потому, бросив остатки техники, его отряд, двигаясь через Полесье, 4-го августа вышел из окружения в районе Гомеля.

В течение суток к Дешковичам дополнительно подошли еще несколько танков, а еще два взвода огневой поддержки прибыли с орбиты перед самым началом операции. Прибыла и обещанная Ватилой Бе сводная инженерно-ремонтная бригада с «Полярного Лиса», состоящая да двух серых эйджел среднего ранга, четырех горхинь и двух сибх, которые использовались преимущественно для того, чтобы подавать работающим инструменты. При этом одна из горхинь с некоторой натугой тащила за собой тяжеленный кофр на антигравитационной платформе, битком набитый инструментами и расходными материалами, необходимыми для ремонтно-восстановительных работ.

Когда генерал Борзилов и его подчиненные увидели эту команду в синих спецовках-комбинезонах инженерной службы, то попросту потеряли дар речи. Кроме странного внешнего вида, серые употребляли в своем разговоре загадочные термины – такие, как «молекулярный клей», «монополотно», «атомарное напыление», «атомарная сварка» и т.д., – и для генерала и для его мехводов слова звучали как полная абракадабра. Но, как сказал товарищ Маркс, практика – критерий истины, поэтому, как и в случае с Ватилой Бе, первоначальное недоверие быстро сменилось трудовым энтузиазмом. Тщательно осмотрев ходовую часть танков Т-34 и особенно КВ (для первых серий это была самая слабая часть техники), старшая из серых по имени Аэла Си вынесла вердикт, что «на коленке», да еще и меньше чем за сутки, тут мало что можно сделать. В первую очередь следует заказать в автоматических мастерских рейдера изготовление нормальных воздушных фильтров со сроком готовности «будущая ночь». А то товарищ Кошкин ударял танкопробегом по бездорожью зимой, притом, что снежная пыль, попавшая в цилиндры двигателей, не наносит им такого вреда, как пыль обыкновенная, песчано-глинистая, состоящая из алюмосиликатов с небольшой примесью известняка*.

Примечание авторов:* немцы перед использованием трофейных «тридцатьчетверок» и КВ первым делом ставили на них воздушные фильтры от своих «троек» и «четверок».

Вторым, не менее важным вопросом, были быстроизнашивающиеся коробки передач «тридцатьчетверок» и КВ, ибо металл, из которого изготовляли их шестерни, не соответствовал динамическим характеристикам новых советских машин. Проще говоря, если гонять тридцать четверки без ограничений на полных скоростях, то шестерни в первоначально новенькой коробке выкрошатся чуть ли не раньше, чем кончится солярка в баках. А если учесть, что мехводы новых танков, как правило, начинали на легких БТ и Т-26, и по привычке на КВ с массой в пятьдесят тонн обычно стартовали с места на третьей передаче – так же, как и на восьмитонном Т-26. И под хруст выкрашивающихся зубьев получалось: «вот тебе, бабушка, и новые танки». А без коробки передач танк – не танк, а железный гроб с пушкой и пулеметом. Сколько их таких, почти исправных, танкисты генерала Борзилова бросили на смертном пути своей дивизии от Белостока до Слонима»! Изучив конструкцию коробки передач, Аэла Си сделала вывод, что заказывать в мастерских «Полярного Лиса» потребуется только наборы шестерен с вечным, неубиваемым покрытием, а остальные детали коробок передач можно использовать и в том виде, в каком они есть сейчас.