Александр Михайловский - Визит «Полярного Лиса»

Закончив с Жуковым, Сталин перевел взгляд на маршала Шапошникова.

– Вы, Борис Михайлович, – сказал вождь, – первым делом отправляйтесь наверх, на крейсер наших новых союзников, и наладьте взаимодействие с товарищем Ватилой Бе. На это вам даются одни сутки. Первого июля я жду вас с докладом. Она, говорят, тактик от Бога, да и вы тоже не пальцем деланы. Самое главное, что вы знаете возможности нашей армии – что она может, а что нет; а она сможет подсказать вам, что мы должны сделать для того, чтобы наша армия по своим возможностям приблизилась и их войскам. Одним словом, цели определены, задачи поставлены – за работу, товарищи!

И ведь действительно, когда отлетающие и провожающие вышли на лужайку перед домом, где стоял шаттл, небо на востоке уже начало сереть. Начинался новый, восьмой день войны…

Полчаса спустя, Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».

Закончив полет, шаттл сложил крылья и неподвижно замер на своем законном стояночном месте с изображением огромной цифры «3» на палубе. Позади него медленно закрывались ворота шаттл-порта. Не то чтобы это было необходимо (силового изолирующего поля было достаточно, чтобы отсечь внутренние, наполненные воздухом помещения корабля от безжалостного космоса), но гостеприимные хозяева просто не хотели пугать своих гостей – вид ворот распахнутых прямо в безбрежную черноту космоса для представителей технически ориентированной, но слаборазвитой цивилизации выглядит несколько шокирующе. А может, и не было бы ничего, потому что никто из прибывших не являлся летчиком-профессионалом и не представлял себе всех опасностей высотных и космических полетов. Но как бы то ни было, командир крейсера капитан первого ранга Малинин принял решение и отдал приказ, а технические специалисты всего лишь безукоризненно его выполнили.

Едва створки ворот замкнулись, в шаттле открылся кормовой десантный люк, и по опустившей аппарели на палубу шаттл-порта спустилась советская делегация. Возглавлял шествие бригадный комиссар Щукин. Он еще ни разу не бывал «наверху», но уже достаточно плотно общался с имперцами на Земле, был лично знаком с главным тактиком Ватилой Бе и вообще считался старожилом, поэтому именно ему, самому младшему по званию и должности досталось почетное право идти первым. Следом за бригадным комиссаром шел маршал Шапошников, и замыкал процессию наркоминдел Молотов, нацепивший на себя маску холодного безразличия. Не мальчишка, чай, а крупнейший партийный и государственный бюрократ – ой простите, деятель – за усидчивость получивший прозвище «каменная задница».

Не зря же будущий Верховный главнокомандующий именно Молотова послал «наверх» подписывать Соглашение о Присоединении, со всеми его открытыми и секретными статьями. И это в то время, когда прежде высокомерный британский посол Криппс скребется под дверью его кабинета будто подгулявший пес, выпрашивающий кость, а секретари ему отвечают, что товарищ народный комиссар иностранных дел занят важными государственными делами. А все висящий на орбите космический крейсер, осеняющий планету сиянием красной пятиконечной звезды, и глухо просачивающиеся через фильтры военной цензуры сведения о действиях истребителей-защитников, установивших для люфтваффе бесполетную зону над ключевыми участками фронта.

У шлюзового тамбура шаттл-порта, устроенного на случай отказа изолирующего поля при боевых повреждениях и ведущего во внутренние помещения крейсера, советскую делегацию уже ожидали командир крейсера, главный тактик и старший социоинженер. Нет, будь это официальный визит (например, товарища Сталина), к комитету по встрече добавился бы еще старший офицер и, как минимум, все командиры боевых частей. Но этот визит был рабочим, а следовательно, офицеры оставались на своих боевых постах и занимались своими служебными делами, делегацию же встречали только те, кому до нее действительно было дело.

Поздоровавшись с прибывшими, капитан первого ранга Малинин предложил без лишних церемоний приступить к делу. Он сам, товарищ Молотов и Малинче Евксина приступят к выработке окончательного варианта Соглашения о Присоединении, а маршал Шапошников, Ватила Бе и бригадный комиссар Щукин займутся чисто военными вопросами. Тем более что «внизу» наступает утро и начинается новый день войны, и чтобы не опоздать, надо быстро принимать первые совместные решения. Ватила Бе при этом добавила, что тактик дейчей Гудериан почувствовал, что ему наступили на хвост, и уже готовится разворачивать перевернутым фронтом на запад еще и 47-й моторизованный корпус – топлива у 18-й танковой дивизии как раз как раз хватит, чтобы дойти до Ивацевичей и вступить в бой с группой генерала Борзилова. И это понятно, без снабжения особо не повоюешь, а группировка генерала Болдина села на коммуникации плотно, не собираясь отдавать их просто так. Это и есть настоящая маневренная война, когда отрезающие, в свою очередь, оказываются отрезанными. К сожалению, сенсорам спутниковой разведки пока не удалось локализовать этого, несомненно, талантливого тактика и командира дейчей, то есть установить его точное местоположение. Как только это получится, судьба его будет мало отличаться от судьбы Манштейна-Левински, который, голый как павиан, проводит часы в одиночной камере тюремного блока «Полярного Лиса». Тактиков такого уровня, даже вражеских, не убивают, а используют для размножения и улучшения породы.

Маршал Шапошников, который уже знал текущие расклады, при этих словах оживился и спросил у Ватилы Бе, нельзя ли спуститься вниз, к группировке Болдина, чтобы посмотреть на нее собственными глазами. Тем более что Ивану Васильевичу все равно необходимо доставить так необходимые ему полномочия командующего зафронтовой группой войск и шифроблокнот для прямой связи с Центром. А также, в случае если генерал Мостовенко (командующий 11-го мехкорпуса), даже несмотря на наличие полномочий у генерала Болдина, захочет продолжать выполнять преступный приказ генерала Павлова, он, Шапошников, мог бы поговорить с ним лично… Для этого необходимо только развернуться кругом через левое плечо, вернуться на этот, как его, шаттл, и отправиться обратно вниз – туда, где творятся настоящие дела.

Ватила Бе подумала, посоветовалась с каперангом Малининым и согласилась. Советские представители, пощупав своими руками «Полярный лис», теперь точно так же собирались пощупать группу генерала Болдина, искренне надеясь, что она не состоит из одного бригадного комиссара Щукина. Дополнительным условием согласия на визит к генералу Болдину было полное медицинское обследование маршала Шапошникова по его окончании. Дело в том, что психосканер сообщил Ватиле Бе, что этот ее коллега (возможно, один из талантливейших тактиков-хумансов) регулярно испытывает длительные приступы мучительной боли, а следовательно, он болен какой-то тяжелой хронической болезнью. Поскольку боль совсем не помогает тактикам работать, Ватила решила, что маршал обязательно должен пройти полное медицинское обследование и получить максимально возможное лечение, и только тогда его будет возможно использовать с полной отдачей.