Фред Сейберхэген - Берсеркер (Сборник) Книги 1-11

– Мы ведем наблюдение с момента жизни прародителей Винченто, заканчиваем датой его последней важной работы, то есть до возраста в семьдесят восемь лет. Враг может знать о нашем охранном мониторинге. Поэтому, как я сказал, на этот раз берсеркеры могут применить что-то необычное.

Познакомив аудиторию с деталями экранной охраны жизнелиний от непосредственного покушения, генерал перешел ко второму пункту.

– Хронологически враг проникает в реальное время всего за десять дней до известного суда Защитников Веры над Винченто. Едва ли это совпадение. Представьте, что берсеркеру удается изменить приговор суда и Винченто казнен. Если Защитники сожгут Винченто, влияние берсеркера будет косвенным и не поможет нам выйти на его "скважину".

Не забывайте, что даже смертного приговора врагу добиваться не нужно. К началу процесса Винченто уже семьдесят лет. Если его будут пытать или бросят в темницу, вероятность преждевременной смерти очень велика.

Генерал в первом ряду поднял руку.

– Но разве в реальности с ним не поступили аналогичным образом?

– Нет, это распространенное заблуждение. На самом деле Винченто ни одного дня не провел в темнице. Во время процесса он жил у друга-посланника. После отречения провел годы в комфортабельных условиях под домашним арестом. В это время он ослеп, но успел заложить основы современной динамики. Нет нужды говорить, что от этих работ очень сильно зависит существование современной науки и нас самих. Прошу понять – именно годы жизни Винченто после процесса важны для нас.

Генерал, задававший вопрос, заерзал.

– Но как может машина повлиять на решение духовного трибунала?

Проводивший брифинг генерал только развел руками и грустно покачал головой.

– Честно говоря, у нас пока мало идей. Сомнительно, чтобы враг использовал прием сверхъестественного вмешательства – после провала последней попытки. Но вот какая деталь важна – в операции участвует только одна машина, небольших, приблизительно человеческих размеров. Сразу возникает идея андроида. – Генерал замолчал, оглядел аудиторию. – Да, мы знаем, берсеркерам пока не удавалось создать андроида, внешне неотличимого от человека. И все же нельзя исключать возможность, что на этот раз у них может получиться.

Разгорелся спор о возможных контрмерах. На Втором Уровне к запуску готов целый арсенал, но кто может сказать, что именно понадобится?

Генерал, проводивший брифинг, на минуту отодвинул в сторону диаграммы.

– Единственный плюс – атака идет на уровне, куда мы можем забрасывать агентов-людей. Естественно, именно на них мы делаем главную ставку. Их задача – следить за Винченто, выявлять отклонения от хронореальности. Поэтому агенты должны хорошо знать этот период истории, не считая опыта в работе Хроносектора...

Деррон разжал кулак, посмотрел на значки и начал пристегивать их к воротнику.

Пройдя еще две мили, брат Иованн и брат Саил преодолели новый холм и снова встретились с обогнавшим их недавно экипажем. Пустой экипаж стоял у разбитых ворот. Распряженные тягуны весело щипали траву. За воротами виднелись домики с крышами из сланца. Домики жались к склону холма, на который взбегала дорога.

На вершине холма высился знаменитый храм-собор Оибогский. Кое-где камень не успел даже покрыться мохом – такой недавней была постройка. Взметнув к серым тучам стройный шпиль, здание парило над человеческими заботами и тревогами.

Древняя дорога, минуя разрушенный монастырь у подножия храма, выбиралась на мост или, вернее, на то, что от моста осталось: пролеты вместе с четырьмя из шести опор исчезли, сорвавшая мост река гневно бушевала, стволы деревьев ломались об уцелевшие опоры, как спички.

По другую сторону бурного потока весенней реки, на безопасном холме, расположился город Оибог. За открытыми городскими воротами, в которые входила имперская дорога, множество экипажей ждали возможности покинуть Святой Город и продолжить путь.

Брат Иованн посмотрел на зловещие свинцово-серые тучи, обложившие небосвод. Как распухшая великанская змея, река бежала в испуге от этих туч, подстегиваемая далекими вспышками молний.

– Брат, сегодня нам не переправиться. Прежде, чем Саил ответил, хлынул ливень. Подобрав полы плащей, монахи бросились бежать. Иованн – босиком, Саил – в хлопающих сандалиях. Вместе с пассажирами экипажа они укрылись в сомнительном убежище заброшенного монастыря.

В сотне миль от их убежища, в бывшей столице исчезнувшей империи, которая сейчас называлась Святым Городом, где зубчатые стены обороняли Святой Храм, день выдался душным. Только гнев Набура Восьмого, восемьдесят первого по счету в ряду Викариев Святейшего, подобно грозовому дуновению тревожил атмосферу роскошных личных апартаментов.

Гнев Викария копился давно. Так считал Защитник Белам, который в одеждах королевского пурпура молча стоял и ждал, пока минует гроза: гнев копился как раз для того, чтобы его можно было разрядить, излить безопасно в уши самого доверенного из аудиторов и друзей.

Очередная тирада Викария была направлена против военных и теологических противников, но ее прервали в середине. Снаружи что-то заскрежетало, потом глухо ударило. Закричали рабочие. Викарий подошел к окну-балкону, выглянул во двор. Белам знал, что во дворе сгружали большие мраморные блоки: сегодня же прославленный скульптор выберет подходящий блок и начнет работу над статуей Набура.

Впрочем, какая разница? Каждый из восьмидесяти предшественников Викария жаждал осчастливить потомков этим знаком мирской славы.

Викарий отвернулся от окна, взметнув полы белой рясы. Он заметил неодобрительное выражение на лице Белама.

Сердитым тенором, уже сорок лет похожим на голос старика, Викарий произнес:

– Статую мы поместим на Большой площади, дабы величие Храма и нас самих было укреплено в глазах мирян!

– Да, мой Викарий, – спокойно ответил Белам. Вот уже несколько десятилетий, как он носит звание Защитника Веры и Принца Храма. На его глазах приходили и уходили многие, и дурное настроение Викария не было для него чем-то необычным.

Набур решил, что проблему нужно рассмотреть подробнее.

– Белам, повышенное уважение нам необходимо.

Неверные и еретики дробят врученный в наши руки мир.

– Последнее вырвалось, как крик из глубины сердца Викария.

– Твердо верю я, мой Викарий, что и вера наша, и армия – все выйдут победителями.

– Победят? – Викарий величаво прошествовал к Беламу, искривив губы в горькой насмешливой улыбке.

– Само собой! Когда-нибудь. Еще до конца мира! Но сейчас, Белам, сейчас Святой Храм изранен и кровоточит, и мы... – Голос Викария упал до чуть слышного шепота. – И мы переживаем тяготы немалые. Немалые и многочисленные, Белам. Тебе не понять, не поднявшись на наш трон.