Вера Окишева - Сохранить себя [СИ]

Приятный ветер холодил разгоряченное от слез лицо Ники. Местная звезда Ар уже практически склонилась к горизонту, раскрашивая все вокруг красным цветом. Умиротворение, как и прежде, царило в "тайном месте" девочки. Уже больше часа Ника сидела на пригорке, пытаясь вернуть себе душевное равновесие и понять поступки взрослых.

"Почему родители так легко принимают решения, от которых порой зависят не только их, но и чужие судьбы? И даже не извиняются, когда причиняют своим детям боль!" — горестно подумала Ника.

Вдруг она услышала до боли знакомую легкую поступь.

"О, кто объявился! Два дня пропадал, я даже соскучилась по нему", — мысленно съехидничала девочка, внутренне готовясь к бою.

— Ника, что ты опять натворила? — неожиданно начал обвинять ее Ариф.

У Ники от удивления даже глаза расширились.

— Я натворила? Я? Да я тебя два дня не видела, что я могла тебе сделать? — возмущенно спросила она у него.

— Да не мне! Просссто ссскажи, что у тебя произошло? Ссскажи, я должен понять! — потребовал у нее ответа Ариф.

Он устало опустился рядом с ней на землю. Недовольно смерив его взглядом, Ника огрызнулась ему:

— Тебе-то какая разница, что у меня произошло. Свалил с моего места, без тебя тесно.

Ника потешалась над тем, что Ариф утратил свой жесткий контроль над эмоциями, и они стали проявляться на его лице.

Поиски Колючки не заняли много времени. Юноша точно знал, где она могла быть. Опускаясь на землю, юноша пытался припомнить все приемы подчинения землян, которым обучал их куратор Асамр: контролировать голос, никакой агрессии, улыбка и… Что-то было еще… Ариф досадливо поморщился, пытаясь вспомнить последнюю составляющую.

Услышав недовольную реплику девочки, пропитанную желчью, юноша изумленно осмотрел совершенно свободное пространство вокруг Колючки.

— Тебе тесссно? — переспросил он, уже с трудом понимая землянку.

— Ты влез в мою личную зону! — уже спокойнее сказала она.

Брюнет попытался увидеть в ауре землянки эту таинственную зону, но так и не смог понять, о чем говорит Ника. А девочка, совсем развеселившись, руками показала, как далеко он должен от нее отсесть. Террианец стал послушно отодвигаться, пока Ника не кивнула ему головой.

— А теперь не тесссно? — на всякий случай уточнил террианец.

— Так — нет, и запаха твоего хоть не слышу, — благосклонно ответила Ника, опуская голову на согнутые коленки.

Брюнет пораженно замер и незаметно втянул в себя воздух, чтобы понять, что не устраивает Нику в аромате его дорогостоящего парфюма.

— Ариф, вот скажи, ты можешь от меня отстать? Просто отстать? Ты мне порядком надоел. Я тебе даже благодарна за ту передышку, что ты мне устроил. Но назойливость твоя и твоих прихвостней доводит меня до такого состояния, что просто хочется вас всех убить, — тихо сказала ему Ника.

Медленно втянув в себя воздух, юноша пытался не сорваться, прежде чем не выяснит, кто посмел его оскорбить, открывая его имя этой презренной землянке.

— Кто тебе сссказал, как меня зовут, Ника? — сквозь стиснутые от злости зубы спросил брюнет.

— Мама, а что? — удивленно спросила девочка.

— А то! Ты мне никто, и не должна обращатьссся ко мне по имени! — строго ответил ей террианец.

— Какие мы важные! Да как скажешь, Ари-Ари. И вообще, это ты стал со мной разговаривать, я тебя не просила ни о чем! — возмутилась Ника, обиженно отворачиваясь от него.

— И почему ты меня называешь поссстоянно "Ари-Ари"? Что вообще это означает? — кипя праведным гневом, ровным голосом спросил террианец.

— Ничего не означает, просто красиво звучит, — весело ответила Ника, тихо посмеиваясь.

— Красссиво? — удивился террианец. — То есссть всссе это время я тебе нравилссся?

Он не мог поверить своей удаче, поражаясь тому, как он не заметил этого за все время, что приручал Колючку.

— Пф-ф-ф, тоже мне, сказал! Да вы тут все красавчики, тут любой понравится! Только лживая красота у вас. Ненастоящая, — горестно ответила Ника, не глядя на Арифа.

Взор ее был направлен на заходящую звезду.

Слова девочки были опять оскорбительны. Она вновь пыталась уколоть его посильнее, оправдывая свое прозвище. Но надо было поставить зарвавшуюся землянку на место.

— Почему ненассстоящая, мы такие, какие есссть. Это вы крассситесь, чтобы привлечь внимание, а мы нет.

— Вы внутри некрасивые, а у нас все наоборот. Ну, у многих, хотя… Я уже не знаю… Веришь людям, а потом оказывается, что они тебя обманывали, — прошептала Ника, еле сдерживая набежавшие слезы.

Ариф уже с трудом улавливал ход мыслей землянки, но то, что ей опять плохо, очень четко почувствовал. Он подсел к ней поближе и вспомнил, наконец, что было последней составляющей — сопереживание.

В определении написано, что земляне нуждаются в телесном контакте, который является незаменимым в их жизни.

Слегка скривившись, Ариф протянул руку и легонько похлопал Нику по плечу. Девочка резко развернулась к нему лицом и удивленно посмотрела на застывшего Арифа, который ожидал ответной реакции землянки.

Тихонько всхлипнув, Ника вытерла слезы и грозно спросила у него:

— Что это сейчас было?

Ариф отодвинулся, выйдя из предполагаемой личной зоны Ники, и только после этого произнес.

— Сссопереживание.

— Чего? — не поняла его девочка.

— Тебе плохо, а я должен тебе помочь пережить трудные для тебя моменты, — ответил заученной фразой Ариф.

Ника стала тихо посмеиваться, но потом не удержалась и, упав на спину, обхватила руками живот, громко и безудержно смеясь.

Террианец обиженно вскочил на ноги и посмотрел сверху на извивающуюся землянку, которая была сейчас просто отвратительна. Заметив резкую перемену в настроении у террианца, Ника перестала смеяться, села, отворачиваясь от него, и тихо произнесла:

— Ну, ты и дурак, Ари-Ари. Кто ж так сопереживает. Обнять надо было и поцеловать.

— Обнять, говоришь, — тихо прошелестел его голос над самым ухом у Ники.

В этот же момент террианец очень крепко обхватил девочку руками и резко дернул вверх, поднимая ее на ноги. Потом бесцеремонно развернул Нику к себе лицом и крепко прижал одной рукой, а второй дернул строптивую землянку за волосы, заставляя смотреть в свои глаза.

То, что произошло дальше, словами Ника никогда бы не смогла передать. Ариф обжигал ее взглядом, ломал ее. По-другому просто нельзя определить то ужасное чувство, которое охватывает тебя, когда смотрят тебе в глаза, проникая в самую душу. Но ужаснее всего то, что все твои попытки к сопротивлению сминают одну за другой. Нечто неприятное липкое обволакивает твое тело, пробирая своим холодом до костей.

Ника дергалась изо всех сил, вырываясь из стальных объятий этого монстра, не желала сдаваться до последнего. На губах Арифа появилась противная победная улыбка.