Вера Окишева - Сохранить себя [СИ]

— Мельда, — прошептал гуманоид.

Как он застегнул цепочку, девушка не почувствовала, а вот мимолетное прикосновение обожгло кожу. Дернувшись, Ксю испуганно перевела взгляд на лицо неизвестного. Странное спокойствие и умиротворение, даже удовлетворение растеклось по телу. Рядом с этим гуманоидом девушка чувствовала себя в безопасности, и не было в нем угрозы.

Адаар вошел в кабинет отца. Дверь как-то чересчур громко захлопнулась за ним. Неприятное сравнение, что красноглазый попал в мышеловку, больно кольнуло в груди. Отец стоял у карты, задумчиво рассматривал сектор землян.

Напряжение витало в кабинете, террианец четко ощущал его.

— Я пришел, отец, — произнес Адаар, понимая, что император этого и ждет.

— Сядь, — коротко бросил ему Айрад.

Выполнив приказ, Ад подобрался, прогоняя в уме, в чем прокололся и чем это ему грозит.

— Я понять не могу, как долго ты планировал это скрывать от меня?

Красноглазый молчал, морщась от боли. Отец был в гневе.

— Я не заслужил доверия? — вновь заговорил отец, вставая за спиной сына.

Адаар выстраивал защиту, понимая, как ничтожны его попытки, но не сдавался. Он должен спрятать правду глубоко и надежно.

— Почему укрыл от меня? — раздалось над головой красноглазого.

Сила отца сдавливала со всех сторон, словно рукой сминая бумажный лист, открывая сознание сына.

— В свое время мой отец отговаривал меня от твоей матери. Но она была так прекрасна, что я был непослушным. И знаешь, что самое удивительное? Она единственная, кого я не могу забыть.

— Отец, я не понимаю вас, — прервал признания Адаар, неуютно чувствуя за своей спиной императора, который постепенно сливался сознанием с ним, и все сложнее стало отгораживаться, спасая свою леару.

— Она была очень желанной, — вещал Айрад. — Я много времени провел в ее спальне, прежде чем я узнал, что мы зачали тебя, Адаар. Если бы кто-нибудь узнал, какие чувства в тот период я испытывал, то не поверил бы никогда. Но я не смог с ними справиться. Я постоянно терял контроль, пока отец не наказал меня. Я не видел свою леару до самых родов. И даже после этого, отец позволил мне увидеть только тебя.

Признания отца становились все страшнее, Адаар стал понимать, куда он клонит. Он не боялся этого. Так уже красноглазого не запугать.

— Моя привязка к леаре была непростительно крепкой, сильнее, чем привязка звена.

Руки отца опустились на плечи сыну.

— Ты ведь понимаешь, чем это было чревато?

— Да, отец, — ответил Адаар.

Пальцы императора массировали застывшие от напряжения плечи, принося удовольствие.

— Зачем ты позволил Асамру так сильно увлечься леарой? — мысленный вопрос не требовал ответа, так как Адаар чувствовал, что отец и так все уже узнал, копаясь в голове у него.

Через страдания красноглазый пытался воспитать сильного преемника отца. Закаливал его душевными страданиями и физической нагрузкой. Уже сейчас у Асамра мало слабых мест, на которые можно надавить. Сильный истар прикрывает наследника, словно живой щит.

— Ты не знал, что Мелисса леара Алтара? — новый вопрос тонул в сладкой патоке удовольствия, которая завладела телом Адаара.

Плавные движения перешли чуть ниже вдоль позвоночника.

— Нет, — выдохнул красноглазый, чуть подавшись вперед, открывая отцу больше возможности для действий.

— Асамр успокоится?

— Нет, — повторил Адаар. — Пока не получит свое, не успокоится.

— И как заставить его забыть о леаре истара?

— Никак. Связка слишком сильная. Они очень похожи. Им нравится одно и то же. Алтар тень Асамра.

— Зачем ты позволил Асамру привязаться к землянке? Зачем послал его на станцию? — вопросы отца требовали ответа и таких сил, чтобы противостоять приказам императора, у него не было.

— Чтобы вернуть свою леару, — прошептал красноглазый, понимая, что правду ему уже не скрыть от отца.

Император докопался до нее и вытаскивал на свет, применяя силу.

— И только? — недоверие прозвучало в голосе отца. — Зачем? Ведь из-за нее ты столько пережил. Зачем возвращать, чтобы отомстить ей?

— Нет, отомстить ее отцу. Она не виновата, она же просто женщина. В том, что произошло со мной, виноват ее отец.

— Ты не отвечаешь на мой вопрос, — давил император, у Адаара от напряжения капельки пота выступили на лбу. — Зачем ты отправил наследника на станцию?

— Чтобы сломать, — выдохнул Адаар и взвыл от боли.

— Зачем? — прошипел император.

Предательства сыну он не простил бы. Адаар об этом прекрасно знал, и этого у него и в мыслях не было.

— Чтобы Асамр почувствовал то же, что и мы в свое время. Чтобы стал взрослым. Чтобы сбить с него спесь.

— Ты планировал у него забрать леару? — удивился император, но когда увидел правду пораженно замер, сильнее сжимая плечи сыну.

— Ты поистине жесток, Адаар. Убить леару… Ради воспитания… Но я запрещаю тебе это, Мелисса беременна, — опять приказал император, взяв себя в руки.

Красноглазый знал, отец не осознавал глубину безумства своего старшего сына, и сейчас она его пугала своей чернотой.

— Знаешь, я болел твоей матерью. Так сильно… — Адаар поморщился, когда отец запустил руки в заплетенные в косу волосы, больно дергая. — Казалось, я никогда ее не забуду. Но я забыл, как выглядело ее лицо. Только густые голубые волосы. Красивый водопад, переливающийся на свету.

Адаар почувствовал тепло, накрывающее его с головой. Сердце неприятно защемило от воспоминаний отца. Мать Адаар не помнил, вообще.

— Отец так и не отдал мне ее. И когда напали линтэры, он не сумел обеспечить ей защиту.

Адаар почувствовал дыхание императора у себя над ухом.

— И я его за это убил. И если ты нарушишь приказ, заберешь жизнь у Мелиссы, Асамр поступит так же, как и я в свое время. Адаар, ты ведь не задумывался над этим?

— Думал, и поэтому тренируюсь с ним.

— И какую же ты цель преследуешь, мой сын? — вкрадчивый шепот отца напрягал Адаара. — Ты задумал покинуть меня? Ты никогда меня не покинешь, я приказываю тебе. Ты мой.

Адаар закрыл глаза, поражаясь, как же похожи их отцы с Джоанной — больные до своих детей. К Асамру император так не привязан, как к нему.

— Адаар, ты единственное, что осталось у меня от нее. Ты должен это понять. Я часто вижу твою мать во сне, — отец решил продолжить разговор о той, кого красноглазый видел только на портрете в спальне у отца.

Туда он забрался всего лишь раз, посмотреть, что же общего у него с ней. И к своему разочарованию ничего не нашел, только цвет волос. Отец никогда не разрешал Адаару стричь волосы, ставя запрет. Именно он виноват в том, что многие красноглазого воспринимали за девчонку, за что потом, естественно, и поплатились.

— И я, надеюсь, ты понимаешь, что программу твою я сворачиваю. Готовь завтра боевой вылет. Я хочу, чтобы вы с Асамром принесли победу в дом. Эарендильский сектор — сердце линтэровской империи. Обрушь на него всю силу землян.