Вера Окишева - Приручить огонь [CИ]

— Да? — обернулся он ко мне и поставил чашку с чаем, затем тарелку с блинчиками.

Желудок сразу проснулся, а я решила, что покровительство подождёт. Не готова я признаваться на голодный желудок.

— Да так, ничего, — отмахнулась и принялась за еду.

Блинчики у Жибора были, просто пальчики оближешь, что, собственно, я и делала, пока не заметила напряжённый взгляд мужчины, который сидел напротив и пил чай. Или делал вид, что пил, но глаз от моего рта не отрывал. Я аж засмущалась и убрала руку от лица, пряча её на коленях.

Жибор поглядывал на меня с хитрым прищуром и молчал, но чашку поставил на стол, и я поняла, что время пришло.

Глубоко вздохнув, я заявила ему:

— Жибор, я тут подумала и решила принять твоё предложение.

— Какое? — заинтересованно спросил он у меня, сцепив руки в замок, подался вперёд, ловя каждое моё слово.

Как же сложно говорить, когда на тебя смотрят с таким нескрываемым интересом.

— По поводу поездки на Новоман, — решила зайти издалека и собраться с силами, какие у меня остались.

— Всё же решила полететь со мной? — правильно понял меня Жибор, и мне стало легче дышать.

— Не просто полететь, я, так и быть, стану твоей подопечной, но только подопечной, усёк? Никаких таких поползновений в мою сторону. Держи свои руки при себе и пошлые мысли тоже. Ты мой покровитель и только.

— То есть фавориткой отказываешься быть, — переспросил альбинос и отвёл глаза, словно задумался.

— Конечно отказываюсь! Я создана быть единственной и неповторимой женой! — гордо высказалась, а затем ласково добавила: — Спасибо за блинчики!

После этого я позорно сбежала в студию.

Отчего моя душа маялась, словно птица, попавшая в сети. Мне казалось, что грудь сдавили цепями и дышать нечем. Открыв жалюзи, воззрилась в иллюминатор. Чёрная промозглая тьма всегда успокаивала, хищно скалясь звёздами. Страшно было до жути. Я, конечно, не позволю ему лишнего. Буду стоять до последнего. Но я нарушила своё слово — доверилась мужчине!

Глухо застонала, прикрывая глаза. Предавать себя сложнее всего. Словно образовывался лёд в груди и его оттуда не вытащить.

Неожиданно вздрогнула, когда Жибор обнял и притянул к себе, тихо спрашивая:

— Чего ты боишься?

Чего?! Много чего. Всю жизнь боюсь и оглядываюсь. Линда научила не обращать внимания на злые языки и чужое мнение, но всё равно страх никуда не делся. Я боялась стать такой, какой меня все считали: легкодоступной, беспринципной.

А сейчас я нарушила один из своих принципов.

— Я боюсь, что ошиблась. Боюсь, что приняла неверное решение.

Мужчина развернул меня, приподнял за подбородок лицо и поцеловал осторожно и нежно, сначала уголки губ, а затем нижнюю, чуть лаская языком. Я прикрыла глаза, наслаждаясь лаской, приоткрыла рот, позволяя большее, но Жибор медлил, лёгкими, практически невесомыми, прикосновениями губ отгонял сомнения прочь, пробуждал воспоминания о наших поцелуях, о страсти, которая разгорается во мне в его объятиях. Бережные пальцы вновь зарылись в мои волосы, собирая их на затылке в кулак.

Я судорожно выдохнула, когда Жибор потянул руку вниз, заставляя открыть для него шею. Он жадно всматривался в мои глаза, словно выискивал в них ответ на свой вопрос. Пальцем провёл по нижней губе, склоняясь всё ближе.

— Ты так это видела? — тихо спросил у меня он, а я замерла, удивлённо воззрившись на лукавую улыбку. Так он это всё специально затеял!

— Гад! — выдохнула, одновременно с этим ударила коленом, а затем просто набросилась на него с кулаками.

Но мужчина уворачивался от моих ударов, посмеиваясь над моей яростью.

— Тихо, тихо, не поранься, — советовал он мне, а я начала кидаться в него тюбиками с краской.

— Ненавижу тебя! Понял!

Поймав на лету пару моих снарядов, Жибор приподнял иронично бровь и заявил:

— А я люблю, вот такую, как сейчас: сердитую, покрасневшую, с взлохмаченными волосами и злыми слезами на глазах. Ты боец, Натали, и унылое настроение тебя портит. Так что оставайся такой всегда.

— Да пошёл ты! Совсем больной на всю голову!

Жибор продолжал улыбаться, бросил взгляд на начатую картину, затем на меня и закатил мечтательно глаза. Так хотела влепить ему пощёчину, а лучше огреть его по голове чем-нибудь увесистым, но в студии не было ничего подобного.

Мужчина развернулся ко мне спиной, собираясь оставить меня одну, но замер у порога и медленно повернул голову, чтобы томно сообщить:

— Если захочешь моего поцелуя, то тебе придётся меня умолять об этом, ведь только фаворитке позволено брать своё без спроса. Сестра у тебя не так уж и умна, и не всегда даёт верные советы. Но решение ты приняла верное, не сомневайся. Поверь, ты не прогадала со мной.

— Чего? — взвилась я, но Жибор дослушивать не стал. То в любви признаётся, то оскорбляет сестру и, вообще, как он узнал о совете Линды? — Ты что, подслушивал? Ты что, не спал?

— Спал, — заверил меня Жибор, даже не оглядываясь. Он шёл по гостиной к дивану, расстёгивая рубашку на ходу. — Здесь жарко, не находишь?

— Не увиливай от ответов! — ярилась я и следовала за ним. — Если спал, то, как узнал, о чём мы говорили с Линдой?

Жибор развернулся ко мне и стал стаскивать с себя рубашку, да так у него это эротично выходило, что я стушевалась. Да любой стриптизёр удавился бы от зависти. Столько пластики в движениях и нет пошлых дёрганий бёдрами. Мышцы перекатывались под белой кожей, вены вздувались, чтобы плавно опасть. Столько силы и власти было в Жиборе, магнетического притяжения. Я, как зачарованная, следила за тканью, нежелающей отпускать такое совершенное тело, она цеплялась за его руки из последних сил, медленно падая к его ногам, покорённая его красотой.

— Посмотрел запись камер наблюдения у себя в комнате, как только проснулся от осознания, что именно ты у меня спросила. А когда понял, что ты опять сбежала, то захотел наказать. Связать тебя и отшлёпать.

— Ты чего делаешь? — настороженно стала отступать от манаукца, который уже расстёгивал ремень брюк, а затем и застёжку на них.

— Жарко у тебя тут.

Меня так от полуголого вида манаукца в дрожь бросало.

— Так и будешь смотреть? — тихо поинтересовался Жибор, замерев с расстёгнутыми брюками.

Я отвернулась, понимая, что средство начало действовать. Поэтому прошла на кухню и достала из холодильника сок и лёд. Ему явно надо было охладиться. Налила в стакан, кинула два кубика льда и вернулась в гостиную, а там Жибор голый возлежал на диване, одну руку закинул на его спинку, откинувшись на подушки. Я поставила перед ним стакан на журнальный столик и приказала.

— Пей!

— А что в нём, очередное лекарство не для меня? — насмешливо уточнил Жибор, а я всеми силами пыталась смотреть исключительно ему в глаза.