Стивен Бакстер - Бесконечный Космос [litres]

– Мыслитель? И о чем, черт возьми, он размышляет?

Роберта улыбнулась.

– Мы полагаем, он сам скажет, когда будет готов.

– И между тем мы должны доверять ему и вам, – проворчал Катлер. – И все, что мы вытянули из вас, Следующих, – это банальная собачья чушь.

– У экспертов президента должны быть какие-то идеи, – заметила Мэгги.

Катлер пожал плечами.

– Только предположения. Мэгги, ты меня знаешь. Я предпочитаю более консервативные мнения. Неотесанные космические мечтатели говорят, что я параноик. С чего бы кому-то устремляться к нам из центра Галактики, чтобы навредить? Что ж, я утверждаю, что они устремились к нам не просто так.

– У нас тоже мнения разделились, – сказала Роберта. – Но большинство из нас считают этот проект проявлением благожелательности. Мирным жестом инопланетян.

Катлер многозначительно посмотрел на Мэгги.

– И мы помним Нью-Спрингфилд.

Мэгги поняла невысказанный посыл Катлера. Если Роберта Голдинг ошибается, если эта машина окажется вредоносной – что ж, тогда обязанностью Мэгги будет остановить ее.

Если она сможет разобраться как.

Оказавшись за пределами относительно свободной территории лагеря ВМС, они поехали по узким грунтовым дорогам по местности, заполненной непонятной техникой.

Катлер показал на деревянный столб с окрашенной в красный цвет верхушкой и вырезанным на боку номером.

– Как видишь, мы пытаемся придать этому месту хоть какую-то организованность.

– По большому счету, – сказала Роберта, – весь объект самоорганизующийся. Мыслитель сам знает, или по крайней мере неуклонно познает, как ему нужно располагаться…

– И вся эта словесная чушь ничем не помогает обычному водиле из Детройта найти место разгрузки. Так что мы отправили парочку военных твенов нанести на карту и пронумеровать зоны переходов согласно нашей собственной системе.

– Раскрашивание всех этих указателей и в самом деле обеспечивает занятость большому количеству людей в форме, – сухо заметила Роберта.

– Да, – ответил Катлер без малейшей иронии, – это еще один плюс.

Они въехали в производственную зону, как выразилась Роберта. Электромобиль остановился перед похожим на завод зданием, длинным, низким, с алюминиевыми стенами и потолком из больших стеклянных панелей. Войдя внутрь, Мэгги увидела на наскоро залитом бетоном полу линии сборки и знакомое оборудование: угловатых роботов-строителей, которых можно встретить на верфях твенов, вилочные автопогрузчики, перевозящие грузы туда-сюда, и под потолком большую раму, с которой свисали тяжелые цепи. Роботов больше, чем людей, решила она, но люди, которых она видела, были заняты делом. Над чем они работали, оставалось загадкой.

– Я выбрал эту площадку, – сказал Катлер, – потому что здесь представлены типичные действующие лица, как ты увидишь…

– Включая моих юных друзей из Дыры.

Роберта внезапно взяла руководство на себя и зашагала к небольшой мастерской, отделенной от остального помещения полупрозрачной пылезащитной пленкой от пола до потолка. Им навстречу вышли двое рабочих: мужчина и женщина. Обоим, на взгляд Мэгги, не было и тридцати. Они носили синие комбинезоны с логотипами Космо-Д на груди. Женщина держала кусок чего-то похожего на стекло.

– Профессор Голдинг, рады встрече, – произнес мужчина и показал на себя и свою коллегу. – Дэв Биланюк. Ли Малоун. Сотрудники и акционеры Космо-Д…

Похоже, их не смутили высокие звания или военная форма Мэгги и Катлера. И не особенно заинтересовали, подумала Мэгги.

– Нам сообщили, что вы захотите посмотреть, над чем мы работаем, – сказала Ли. – Это образец.

Она подняла какую-то болванку.

– На самом деле этот экземпляр не прошел интеграционные тесты, так что его можно спокойно выносить из стерильной зоны. Мы разобьем его на составляющие и используем их позже…

Мэгги разрешили подержать штуковину. Она действительно походила на стекло, в котором смутно просматривалась замысловатая внутренняя структура, как в каком-нибудь фантастически сложном кристалле кварца. И тем не менее она явно имела искусственное происхождение, потому что Мэгги видела внутри составляющие: кремниевые чипы, нити проволоки или провода и созвездия маленьких зеленых и золотистых огоньков.

– Как будто там, внутри, целый мир.

– Красиво, да? – улыбнулась Ли. – Нельзя сказать, что мы его сделали. Это больше вопрос самосборки. Так происходит со всеми составляющими Мыслителя, за исключением простейших структурных элементов.

– Нас назначили на эту работу, – сказал Дэв, – благодаря нашему техническому опыту в Космо-Д. Даже с Дырой космическая программа сильно зависит от миниатюризации. Вообще-то, нас привлекли прежде всего потому, что мы работали на расположенном в Дыре РТ, который поймал Приглашение.

– РТ? – настороженно спросила Мэгги.

– Радиотелескоп, – тихо подсказала Роберта.

– Расскажите, на что она смотрит, – рявкнул Катлер.

– Это один из самых умных подмодулей, – ответил Дэв. – Я хочу сказать, большинство элементов кажутся в какой-то степени умными, и все устройство после сборки… Ну, мы пока не разобрались, насколько умным оно будет. У вас здесь приблизительная модель компьютрония.

Мэгги снова пришлось ломать голову.

– Что-что?

– Человеческое название для инопланетной технологии, – улыбнулась Роберта.

– Вещество, в котором каждая частица – каждая молекула, каждый атом – посвящена обработке информации, – пояснила Ли. – Это, наверное, не дает полного понимания. Но мы узнаем в них вычислительные системы различных уровней, начиная с механических – видите те маленькие рычажки? – затем электронные, транзисторы и тому подобное, и заканчивая химическими и нано и, мы думаем, квантовыми.

– Но мы считаем, – заметил Дэв, – что самый сок заключается в структуре материала. Судя по всему, он вроде бриллианта, технического алмаза. Более продвинутый, чем даже нить космического лифта.

– И это новшество, способное само по себе совершить революцию в человеческой промышленности, – добавила Роберта.

Катлер потер подбородок.

– Заставляет задуматься о масштабе того, что здесь творится, правда? Реки твенов в небе, постоянный поток сырья со всей Долгой Земли. И эта штука у тебя на ладони, с компьютером в каждой чертовой молекуле.

– Насколько именно умное? – спросила Мэгги.

– Ну, мы приблизительно оцениваем объем памяти как десять в двадцать второй степени бит на грамм, – сказал Дэв и пояснил, заметив непонимающее выражение лица Мэгги: – Это… десять миллиардов триллионов бит…

– Для сравнения, – добавила Роберта, – объем памяти человеческого мозга, и Следующего, если уж на то пошло, около ста триллионов бит. В сто миллионов раз меньше. На самом деле цифра, которую он назвал, в десять раз больше, чем приблизительный объем глобальной памяти всего человечества на текущий момент.