Федор Березин - Очень далекий космос

***

В сон хотелось погрузиться немедленно. Ночь уже собиралась обратиться началом дня. Но сон не шел. Он даже позавидовал физику. Надо же - раз и все. Заснул, как выключился. Везет же.

Делать тоже ничего не хотелось. Да и что можно было придумать столь значимое, и хотя бы чуть сравнимое с произошедшим? По глобальности абсолютно ничего.

- Только по косвенным признакам, - повторил он сам себе в тысячный раз. Дурацкая, навязчивая - уже даже не мысль - фраза. Простейшая артикуляционная конструкция снова выскочила вовне:

- ... по косвенным признакам.

Сознание выключилось.

- ***

- О, Создатель! Прости в том, что мы, презренные, обращаемся к тебе! Помилуй нас! Мы конечно недостойны твоего лика! Но сообщаем, что как только наши доблестные ученые дешифровали твой образ, мы все крепко задумались, как исправить изуродовавшую нас природу. И теперь, о, Создатель, мы начали большую программу по ликвидации последствий не туда и не вовремя свернувшей эволюции.

Странные голоса выдернули его из сна. Он тряхнул головой, тронул мокрую от пота подушку. Что такое? Начался жар? Он поднял тяжелую, чугунную голову. Надо же, как испереживался-то. Где-то внутри все еще бубнили что-то неясные голоса. Ну и сон! Он захотел встать, но сил не хватило. Затылок снова уткнулась в подушку.

- Создатель! Не расстраивайся из-за нас! - раздалось откуда-то изнутри. - Тебе больше не придется презирать нас за наш неподобающий вид. Всё эволюция, она, сволочь, пошла совершенно не так. Но отныне все будет по-другому. Смотри же, что мы делаем, дабы уподобиться тебе!

Смутно, через пелену, стала видна громадная площадь. Вся она была наводнена толпой. Людей? Нет, кажется, не людей. Каких-то существ. Они сгрудились в кучу. Нет, уже перестраивались в подобие очереди. Впереди за кишащей толпой, какое-то подобие возвышающейся сцены. Или не сцены? Плахи?! Да нет, не может быть. Или может?

Он всмотрелся. Четкий вид не получался. Непривычная общая окантовка зрелища не давала сосредоточиться. Сам воз-

дух какой-то темный? В дыму? Или такой от природы? Клочья облаков или чего-то более близкого, чем привычные облака, пронеслись поверху. Вот еще раз. Может, не облака? Чудовищные, громадные птицы? Или не птицы? Медузы? Он попытался сосредоточиться на увиденном. Четкость не улучшалась.

- Смотри же, о, Создатель! - заорали голоса. И тут же кто-то истерически, неприятно завопил.

Картина сделала неожиданный наплыв, укрупняя детали. Нет, все-таки не сцена. Лобное место?! Точно, лобное место! Виски сдавило, он почти проснулся от боли. Да что ж такое? Теперь стали видны вихляющие по сцене-эшафоту существа. Это они вопили. Не все. Некоторые, но все по-разному. Точнее, по- разному поводу. Одни в экстазе от увиденного. В восхищенном экстазе. Другие - от боли.

- Смотри, о, Создатель! - прокричал хор. - Смотри и радуйся! Теперь и отныне мы будем как ты. Мы будем похожие! А-а!

Теперь он разобрался, что тут к чему. Некоторые существа держали других, которые вопили громче и яростнее, то есть по- настоящему. Несколько существ орудовали какими-то громадными закругленными ножницами. Другие скопом подтаскивали к этим ножницам вопящих. Сами тоже вопили, но не в страхе, в экстазе. Подтаскивали пленных, хватали их руки. Странные руки. Длинные, двулоктевые. А главное... Этих рук у каждого существа было вовсе не две. Прочим приходилось налетать скопом, чтобы удержать все эти локти. Потом они все же справлялись. Подтаскивали ближе. Распахнутые ножницы тоже приближались. Чик!

Он вскочил в поту. Мокрый до трусов и ниже. Господи! Приснится же такое. Вопль привидевшихся существ все еще звенел в ушах. Но ведь не ушами же он это все слышал, в самом деле? Он схватился за виски. Слава богу, двумя... двумя своими руками.

- Надо принять что-то успокаивающее, - сказал он сам себе. Он прикрыл глаза и тут же, в страхе, распахнул.

Картина стояла как приклеенная. Руки! Отчекрыживаемые живые руки. Под корень кривыми ножницами. Кровь - какая-то не красная, фиолетовая - но явно кровь, била тонкими струйками. Позаботились. Жгуты накладывались загодя.

- О, Создатель! Теперь мы тоже будем двурукими! Двурукими, как ты! Прости нас! Мы будем, как ты! - вопили существа.

Вопили даже те, что были уже без лишних, неправильных, ошибочно выращенных природой рук. Те, что были в сознании.

- Мы все будем, как ты! О, Создатель!

Он схватил айфон, хотел набрать Физика. Как он там говорил тогда, когда он спросил?

- ***

- Как думаете, профессор, время в той вселенной идет так же как у нас? Ну там, вот она породится - наша искусственная - вначале, там, расширится, материя уплотнится, ну, образуется до того момента расширения. И вот только там... через сколько? Аж через двенадцать миллиардов лет появятся жизненные формы. Ах, да-да! Раньше. Это я про людей сказал «двенадцать».

- Не-а! Откуда ж мы знаем, уважаемый клиент? Не откуда мы не знаем, что там вообще какая-то жизнь возникнет. Надеемся, понятно, но знать-то не знаем ничего. Мы о свойствах смутно знаем. Хотим, чтобы ваша сущность как-то повлияла, а так - я же вас нисколько не обманываю - кто его знает? И проверить не можем.

Вдруг там вообще время идет по-другому? Или даже нормально идет, но с нашим нестыковка? То есть, как наше «левоправо» их нисколько не касается, так и время «вперед-назад» тоже. Может, оно даже задом наперед в отношении нас, кто ведает? Или замедленно, как здесь при субсветовых скоростях?

- А ускорено, может быть, профессор?

- Да не знаем мы! Ничего не знаем! Я же пояснял. Как только эта искусственная вселенная начинает рождаться, то есть инфляционное поле расширяется, порождая самое себя, так туг же какая-либо информационная, либо силовая связь тут же обрывается. Навсегда.

- Жуткое дело.

- Да, к сожалению, мы не можем наблюдать результат труда. Лишь верить в свои расчеты. - Физик непритворно, тяжело вздохнул.

«

***

Да нет, не стоило дергать Физика. Это же просто сон.

Он никогда не был столь впечатлителен, но мало ли? Все же потратил целый миллиард на черти что. Не всегда так влипаешь.

***

- Собранный в маковую головку дуодевигинтиллион тонн вещества. Десять с пятьюдесятью семью нулями тонн. Вот, сколько требуется. А потом это спрессованное маковое зерно бу- бу-бухает и ах! Большой Взрыв! Самый-самый большой! До сей поры длится. Тринадцать миллиардов лет без малого.

Да-да! Именно так выглядит теория Большого Взрыва. В ней все хорошо, и она все объясняет. Как образовался мир, как родилась Вселенная. Почему Вселенная предстает такой, какая есть. Жаль лишь, что теория не работает. Нет объяснения первичного толчка. Что и как разорвало это дуодевигинтиллионнотонное зерно. А ведь что-то разорвало. Галактики-то до сих пор разбегаются по округе.