Андрей Ливадный - Беглец [СИ, litres с оптимизированной обложкой]

Пригибаясь, Иван перебежал к соседней криокамере, привстал, читая данные, отображенные на небольшом дисплее:

Софья Стожарова.

Ниже, в ритме медленного пульса сплетались сложные графики биоритмов.

Следующая капсула.

Антон Стожаров.

Мысль о фантомных мирах Слоя истончилась сама собой. Это реальный мир! Нет никакого подвоха, – мы на другой планете!

Трудно даже представить сколько прошло времени между его отчаянной попыткой связаться с Екатериной Римп, передать ей информацию, полученную от первого внепространственного корабля-разведчика, и днем сегодняшним, но ясно, что не дни и даже не месяцы. Скорее – годы. Впрочем, неважно. Я жив. А она решилась.

Хлоя сильно ушиблась, когда решетчатая секция внезапно обрушилась, а по криогенному залу прокатилась волна неисправностей, вызванных сбоем питания и падением обломков обшивки, более не скованных воздействием загадочного силового поля.

Рядом с ней ударил сноп пламени, вырвавшийся из технического люка. Она отшатнулась, вскочила и, прихрамывая, отбежала прочь, затаилась за выступом неработающего терминала.

Солнечный свет прорывался в огромную пробоину свода, дробился на лучи. Тени летающих ящеров мелькали повсюду. Рык голодного дикорта доносился откуда-то сверху, – видимо тварь вскарабкалась по скалам и теперь заглядывала внутрь криогенного зала, чуя добычу.

Гулко били выстрелы, надрывались сигналы тревоги, но отключение защиты и вторжение ксеноморфов оказалось меньшим из зол, причиненных внезапным сбоем.

После падения Хлоя оказалась среди криогенных камер. Все они работали, но за восемь месяцев, прошедших после крушения, их ресурс оказался исчерпан. Автоматика делала все, что могла, однако ошибки и неисправности накапливались, ждали лишь толчка, который сорвет лавину необратимых событий.

Подсветка криокапсул позволяла рассмотреть протекающие внутри процессы.

В некоторых вихрился пробуждающий газ. Другие гасли, отрезанные от источников энергии. Третьи подверглись фатальному сбою, – человеческие тела мгновенно покрывались кристаллами льда.

Дикорт спрыгнул вниз, издал рев, ударом лапы сорвал с креплений криогенную камеру, расколол ее, как раковину моллюска, но полакомиться содержимым не смог, отшатнулся, когда из разорванных трубопроводов хлынули остро пахнущие жидкости.

Какой-то из реагентов попал ему в глаза, и хищник впал в неистовство, ринулся прочь, сметая все на своем пути.

Над головой Хлои промелькнул рапт. Не такой крупный, как те, что атаковали зону высадки в первый день после крушения, но достаточно опасный.

Ребят нигде не видно. По залу мечется эхо одиночных выстрелов, но в воцарившемся хаосе невозможно определить, кто стреляет?

Тем временем молодой дикорт (тварь весила тонн десять не меньше) провалился еще глубже, и издал протяжный клекот, видимо призывая родителей.

Что же делать?! Хлоя понятия не имела, как восстановить защиту, но и прятаться, беспомощно наблюдая, как гибнут люди, она не могла. Где-то поблизости обязательно должен быть аварийный пост управления. Надо лишь установить связь с агонизирующими киберсистемами криогенного зала…

Кибстек беспомощно мигал рубиновой искрой. Сеть «легла».

– Берегись!

Ударила оглушительная очередь. Во вспоротом выстрелами сумраке метнулись крылатые тени.

Хлоя взвизгнула. Липкие, влажные от крови ошметья плоти окропили все вокруг. Форсированной очередью рапта разнесло в клочья, шальные пули задели терминал, и он внезапно вспыхнул изнутри. Мгновенно сработала система углекислотного пожаротушения, но едкий дым все равно продолжал расползаться облаком. Нервно взморгнули датчики биологической опасности.

– Сюда! – раздался незнакомый голос. – Быстрее, дикорт уже на этом ярусе!

Голос доносился от стены зала, и Хлоя метнулась туда.

Дикость какая… Надо было преодолеть десятки световых лет, чтобы гибнуть от собственного невежества, нежелания сотрудничать, беспомощности, либо закоренелой ненависти…

Из сумрака выдавило рослую фигуру незнакомца.

– Ты корп?

Хлоя кивнула.

– Биометрический доступ! Здесь! – он говорил отрывисто, слова звучали в коротких промежутках между одиночными выстрелами, которыми незнакомец отпугивал не в меру обнаглевших раптов. – Открой нам эту дверь, иначе сдохнем!

Хлоя открыла кожух, под которым действительно располагался блок сканеров.

«Аварийное убежище» – надпись заставила ее насторожиться. Почему он сам не получил доступа? Ведь эта дверь должна открываться для любого человека, достаточно приложить ладонь к пластине…

Впрочем, времени на рассуждения не осталось. Она разблокировала вход, обернулась.

– Там остались подростки. Трое!

– Где именно?

– Не знаю! Они убежали!

– Я их не видел! Если они – мародеры, выдирающие картриджи с метаболитами из криогенных камер, то не волнуйся. Давно схватили, что под руку попалось и смылись.

– Нет! мы должны знать точно! Неужели у тебя нет сердца?! – в отчаянии вскрикнула Хлоя. – Они же еще дети!

Криогенный зал по-прежнему полнился грохотом. Дикорт, проявляя несвойственную крупным рептилиям ловкость, карабкался по искореженным балкам силового набора. Он инстинктивно пытался выбраться из западни и единственным ориентиром для него служил свет, проникающий в пробоину.

Волна поломок и неисправностей уже отбушевала, оставив едкий запах дыма и токсичное загрязнение, – кибстек Хлои заполошно сигнализировал об опасности для жизни. Реагенты, выплеснулись на пол из разорванных трубопроводов и смешались между собой, порождая летучие агрессивные соединения.

– Иди в убежище. Я разберусь! – пообещал незнакомец.

– Нет, подожди! – Хлоя боялась снова остаться одна, но не желала признавать, что в сложившейся ситуации толку от нее никакого.

– Иди! Я справлюсь! Если они живы – приведу их в убежище!

Минутная заминка едва не стоила им обоим жизни.

Дикая природа планеты преподнесла очередной сюрприз. Свет, прорывающийся через пробоину в своде, внезапно померк: стая рептилий, похожих на огромных летучих мышей, ворвалась в криогенный зал. Голодные хищники сразу же заметили молодого дикорта и закружили, ловко лавируя меж решетчатых конструкций.

Снова раздался оглушающий рев. Разновидность мелких раптов оказалась чрезвычайно опасной. Твари атаковали, словно пираньи, набрасывались на добычу, целя в уязвимые места, выхватывая куски плоти, и тут же уступали место сородичам.

Дикорт, минуту назад казавшийся несокрушимым, теперь истекал кровью, но сдаваться не собирался. Проламывая перегородки между криосекциями, причиняя непоправимые разрушения, он метался по залу, выделяя какой-то фермент, мгновенно отпугнувший летающих хищников.