Джейн Астрадени - Космос на троих [СИ]

— Приятных неожиданностей! — подмигнул мне Риго.

Странное пожелание настораживало… Но джамрану лихо усыпил бдительность. Галантно преподнёс мне пиалу с белым кристаллическим порошком, и сам посыпал мою филабеллу.

Лизнула, из любопытства. Сладко…

— Спорыши плотоядного кактуса, — пояснил Риго, посыпая и свою медузу.

Я поперхнулась и схватила бокал с питьём.

— Хиирш надо глотать не торопясь…

И Риген услужливо помассировал мне шею.

— Микроэлементы хиирша усиливают генетическую отдачу.

— Так откуда здесь музей? — переспросила я, чтобы отвлечься от экстремальной еды. И глотнула из бокала, на свой страх и риск… Напиток благоухал цветами и приятно холодил нёбо.

— Цветочный морс…

Я перевела дух.

— Из орхидеи-люморис — пожирателя гусениц…

«Бульк».

— Согласись, вкус очень пикантный и аромат.

Ну, ладно, хоть не моча какого-нибудь выхухолехомякобобра.

— Значит, тебя интересует музей?

— Меня?.. Ах, да.

— Скорее, это архив материальных ценностей псевдогуманоидной культуры. Этнологи отовсюду насобирали. Раньше колония числилась под их ведомством.

Я посмотрела в окно на прозрачное небо и красноватые скалы, будто ожидала увидеть там хороводы псевдогуманоидов в этнических костюмах.

— А где остальные учёные?

— Тут никого нет. Кроме нас, андроидов и… ещё одного, подопытного. В данный момент. Это сезонная колония. Её арендуют научные сообщества для внеплановых исследований и секретных разработок. Сейчас она зарезервирована тэрх-дрегор…

— Из-за твоего пациента? — ляпнула я.

— Что? — джамрану заметно напрягся. — Что ты об этом знаешь?

— Ничего… Просто слышала твой разговор с этим… Марехом и подумала… А так, больше ничего…

— Ладно, — Риго помрачнел и принялся крошить печенье в миску с лимонным кремом. — В любом случае, ты его даже не увидишь…

— Почему?

— Не увидишь, и всё, — отрезал Риген. — Он крайне опасен.

— Но, ты же сказал, что вроде… Мне можно.

Я не хотела встречаться с Зареком, но собиралась выяснить всё о его дефекте. Мне ж с ним потом общаться, на Попрыгунчике… Если он выжил конечно.

— Вэлери, — Риген оттолкнул миску. Та пролетела на другой конец стола, сшибая бокалы, и остановилась, аккурат у противоположного края.

Вот так глазомер! И как верно рассчитал силу толчка…

Я только открыла рот, чтобы похвалить, как он рывком усадил меня к себе на колени и засунул в рот печеньку в креме.

— Слушай и не перебивай!

Ага… Это с печенюшкой-то во рту?

— Умум… — потрясённая его порывом я старательно прожевала, чтобы вернуть себе свободу слова.

Восхитительный крем!

Мне захотелось ещё, желательно вместе с тем хрустящим печеньем…

— Зарек — мой друг, — мрачно проговорил Риген, — и пациент. В юном возрасте его постигла беда. Он перенёс гено-вирусное заболевание, перешедшее в мутацию, и стал носителем микроорганизма, паразитирующего на аллелях. Поначалу тот затаился и не проявлял себя до первого обмена, но активировался, едва Зарек приобрёл статус а-джаммар. Тогда он впервые почувствовал неладное. Но было не до того. Шла война с бетароидами.

Я тоже ощутила что-то, противоестественное… И накатила слабость…

— Дальше — больше. Паразит набирал силу, но для полноценного существования ему требовался обмен. Каждый раз с новым партнёром, и с обязательным условием, чтобы тот не являлся его носителем. Поэтому Зарек излучает генетическую ауру, притягивающую к нему всех потенциальных генообменников…

У меня вдруг резко возникла непреодолимая тяга к жёлтому крему. Казалось, ежели не поем немедленно, заболею.

Я теснее прижалась к Ригену.

— После контакта с Зареком, они заражались и становились носителями, а паразит вынуждал инфицированных выискивать новую жертву. Если обмен не совершался в течение семидесяти двух часов, то субъект погибал от генетической недостаточности.

— А Зарек? — ужаснулась я.

— Зарек — нет. Поскольку его агент паразитировал на доминантных аллелях. У последующих заражённых — на рецессивных. Но это их и спасло, тех, кого успели выявить на ранней стадии. Рецессивный аллель проще вычистить без последствий. Но мы изрядно намучились. Многие умерли…

Риген умолк и прикрыл глаза, будто отгонял вспоминания.

— А потом?

— Потом… Зарека изолировали. Нашествие гено-паразитов угрожало нашему генофонду полным вырождением.

Выходит, «рыжая бестия» ещё и генетическая катастрофа…

— Джамрану-женщин к нему не допускают. И тебе не стоит.

— Значит, он всё-таки опасен для человека?

— Вряд ли. Мы изучали влияние паразита на аллели других генотипов.

Как, интересно? Заражали?!

— Реакция отрицательная. Однако агент непредсказуем и способен мутировать. Лучше поостеречься…

Чего-то Риго темнит. Помнится, он не стремился ограждать меня от Зарека на попрыгунчике… Разве что не позволял ему со мной пилотировать и советовал использовать магнето-кнопки. Тут я вспомнила, что капитан и сам генетически дефективный, но…

Где-то поблизости запищало, и Риген поспешно выпустил меня из объятий. Оказалось, что это кольцо, да ещё и мигало.

Риго ловко пересадил меня на соседний стул и стремительно вышел в смежную комнату. Я и пикнуть не успела, в отличие от кольца. Зато услышала, как он отрывисто разговаривает с кем-то по коммуникатору и похоже на староджаммском… Это означало, что вслушиваться бесполезно. Тогда я воспользовалась моментом, придвинула к себе миску с кремом и налопалась от души, черпая оттуда большой ложкой…

Ммм… Вкуснятина!

Что это со мной?..

Нет! Со мной явно что-то происходило. Бросало, то в жар, то в холод… Я задрожала, и начала обильно потеть…

Радужным потом!?

Сперва испугалась, что меня уносит, но дрожью сходство симптомов и ограничилось… Меня не унесло! Но вместо этого мучительно зачесалось всё тело. Так, что захотелось содрать кожу ногтями… Казалось, что под ней ползают змеи. Я скинула платье, и меня охватила небывалая лёгкость… Не знаю, сколько длилось ощущение счастливого полёта. Внезапно всё прекратилось. Я очнулась посреди столовой, абсолютно голой, глянула на свои руки, ноги и заорала… И орала до тех пор, пока не вбежал Риго. Увидев меня, он вначале обомлел от восхищения, а затем расплылся в улыбке…

Мне было не до смеха!

Чёрт!

Я выругалась и бросилась в спальню, оттуда в ванную и, замирая от страха, остановилась перед зеркалом…

Впрочем, ничего такого ужасного во мне не прибавилось. Если разобраться…

Подумаешь, всё тело покрылось затейливым узором, а волосы отросли до пят и пестрели многоцветным каскадом. Уши удлинились, кончики раздвоились… А глаза…

О, боже! Боже!

Я превратилась в лесную нимфу? Цветочную фею?