Джейн Астрадени - Космос на троих [СИ]

— Помнишь, ты назвал меня… хадд'эрси?

— Отлично помню.

— «Моя звёздочка»?

Зарек хмыкнул.

— Ты добралась до словаря.

— Так точно.

— Это одно из значений. Второе — «моя путеводная звезда». Это ты, Лера…

Ух, ты ж! Мне аж польстило.

— А что означает эр-хадда'ж?

— Где ты такое слышала?

— Риген…

Зарек озадаченно нахмурился и выпустил мою руку.

— Не уверена, что правильно воспроизвела и перевела…

— При каких обстоятельствах это случилось?

— Разве так важны обстоятельства?

— Ещё как! Когда тебя так называют, обстоятельства более чем важны.

— М-м-м… — мною сразу овладели нехорошие предчувствия, и я выложила штурману всё о нас с капитаном. Заодно пожаловалась на подлый композитный шкаф, что спровоцировал наше взаимное нечаянное соблазнение.

У Зарека глаза округлились и зрачки заблестели.

— Теперь многое ясно, — заявил он.

— Э… Что?

— Яркая перемена в тебе, и…

— Так кем он меня назвал?

Зерек вскочил и принялся ходить взад-вперёд, резко остановился и присел на корточки перед скамейкой.

— Думаю, в той ситуации это прозвучало как «ныне ты звезда в моём небе».

Ничего так себе! Осчастливил!

— Понимаешь, что это значит, Лера?

— Нет.

— Едва ли ты готова оценить подобный жест и принять ответственность.

Повеяло холодком… Ветер ворвался в мой двор и разлохматил сад.

— В чём же проблема, Зарек?

— Это не я должен тебе объяснять, а Риго.

— Но он меня избегал! То есть, мы оба…

Штурман вздохнул.

— Значит, этому есть веская причина… Даже не знаю, стоит ли, но… Кое-что тебе необходимо знать. Две вещи. Заранее, чтобы они тебя не шокировали потом.

Чего-то мне уже страшно…

— Первое, в той ситуации эр-хадда'ж тянет на признание. Ещё не избранница — о-варал, но уже… Это только первый шаг всерьёз чреватый… Меня настораживает поведение капитана. Не мог он тебе такое сказать.

— Это почему же? — обиделась я. — Не достойна?

— Дело не в тебе, а в Риго. Сама понимаешь. Он — эрф-джаммрут. Скорее направит Попрыгунчик в чёрную дыру, чем скажет эр-хадд'аж человеческой женщине. Такие эрфы, как он, подобного землянкам не говорят, даже под страхом смерти. Ты для него — глехам.

— Да, но мне всё же удалось его соблазнить…

Что бы он там не утверждал.

— Капитана это впечатлило.

— Несомненно впечатлило, при том, что он утратил контроль и был не в себе.

— Из-за моего пения, да? — догадалась я, чувствуя, как в душе поднимаются тоска и разочарование. — Кстати, ты от меня утаил, кое-что…

— Второе! Самое главное… Я счёл, что тебе это знание бесполезно относительно Риго, потому что… Ошибался, наверное…

Он заметно колебался.

— Говори уж, не томи.

— Лера, это немыслимо!.. То, что возникло между вами. Совершенно невозможно! Парадоксально… Риго от рождения невосприимчив к музыке, в отличие от прочих джамрану. Абсолютно, глобально нечувствителен! Поразительно, что он вообще среагировал на твоё пение. И так бурно…

— А что с ним не так? Очередной дефект?

— Нет… Такое иногда встречается у традиционалистов. Циклическая мутация не считается изъяном, так как обуславливает устойчивость к воздействиям генетического характера. Это скорее достоинство, чем недостаток. Таких рождается один на сотни тысяч. В организме Риго присутствует редкая аминокислота, обеспечивающая подобную защиту.

— Гм… А мне показалось, он с энтузиазмом воспринял моё пение и вовсю услаждался.

— Ты права, но… У всего есть оборотная сторона. Риго многого лишён. И от этого страдала его покойная жена, слишком чувствительная к музыке… Не джамрану сложно это представить, но часть генетического удовольствия при обмене проходила как бы мимо Ригена. Он и не знал, что такое бывает, пока вас не пленил коварно композитный шкаф… Он пережил генетический восторг какого раньше не испытывал. И с кем? С глехам! Человеком, землянкой… Не пойми меня неправильно. Я реформист и мне эти эрфовы заморочки с генетической спесью чужды, но Риго потрясён и растерян…

— Но как? Вернее, почему я?!

— Не знаю… Голос, мелодия, тембр… Сдаётся мне, ты своим пением нейтрализовала аминокислоту…

— Угораздило же!

— Крайне странно, но… Прими как данность. Я и сам ошарашен.

— И что теперь?

— Держись крепче. Он так обалдел, что в ходе вашего феерического обмена спонтанно изменил тебя. Сотворил генетическое оружие против мужчин, привлекательное во всех отношениях. И не обольщайся, что скоро пройдёт, изменения стойкие. Погоди, от тебя ещё крышу у парней сносить начнёт.

— Гатрак!

А тут водятся другие мужики? В смысле, без тентаклей…

— Вот-вот… Но гатраками старайся не ругаться.

— Да? Почему?

— Тех гатраков давно уже нет…

— Что с ними стряслось? Вымерли? Сгинули? Экологическая катастрофа?!

— Эволюционировали. Вместе с планетой-матерью… Так, о чём это мы?.. Наверняка ты ощутила приход и отдачу.

Я задумалась, припомнила…

— Кажется.

— Наверняка. Просто тебе неведомы эти чувства, чтобы вычленить и сопоставить.

— Я видела спирали!

— О! Так и есть… А Риген в порыве генетического экстаза повёл себя как истинный эрф-джаммрут, заполучивший избранника.

— Значит, он не специально?

— По всем признакам, нет…

— О чём треплешься, оболтус? — на дорожке против розовых кустов неподалёку от пергалы стоял Риго. Мы и не заметили, как он появился.

— Принесло, — буркнул Зарек. — Теперь мне точно житья не даст со своей ревностью… Ухожу я! Уже иду. Приятного дня!

И подмигнув мне, рванул прямиком через кусты к выходу. Едва за штурманом задвинулась калитка, Риген опустился на скамейку, осторожно, словно боялся меня вспугнуть, и серьёзно так заявил:

— Вэлери, нам очень нужно поговорить.

Похоже, эксперименты с высокими технологиями откладывались надолго…

Ненавижу выяснять отношения! Особенно таким способом…

— Но, Риго… — я вздохнула.

— Это очень серьёзно, — он придвинулся ближе и заглянул мне в глаза. — Всё, что ты услышишь от меня… Не пугайся, преждевременно.

Уже боязно!

Воздух звенел… То ли от насекомых-невидимок, то ли от напряжения… Откуда-то ветер доносил щебет птиц, но поблизости не летало ни одной.

Не ко времени вспомнилось, что пчёлы здесь с кулак. Тогда какие же птицы?

Риген опёрся ладонью на край скамьи, так, что его шипы едва касались меня и продолжил, отвернувшись и рассматривая цветущие кусты:

— Вэлери… Когда я опомнился, после нашего обмена в шкафу, и те бесподобные ощущения схлынули… Хотя признаюсь их отголоски всё ещё бродят в моей ДНК… Моим первым побуждением было тебя убить…

Во рту резко пересохло, язык прилип к гортани, и я начала потихоньку отодвигаться, вспомнив поведение шипастого в лаборатории Акрохса. Риген, не глядя, уловил мой манёвр.