Ларри Нивен - Рассказы. Часть 2

— Нет?

— Нет. Здесь я получил всё, что у меня было, когда я присматривал за строительными роботами на Земле, плюс ещё одну вещь, о которой у меня не хватило ума забыть. Уйдя из АРМ, я потерял цель в жизни.

Я заметил, что Майрон прислушивается к нашему разговору. Сильвия смотрела на голографическую стену. Три стены показывали пейзаж Меркурия: скалы, сверкающие, словно угольки, в бледнеющих сумерках, и суетящиеся вокруг лазеров роботы, создающие иллюзию жизни. Четвёртая стена обычно показывала новости. В этот момент на ней были видны колышущиеся ветви огромных секвой, выросших за триста лет в Хоувстрайд-Сити на Луне.

— Сейчас наступили хорошие времена, — продолжил я. — Нужно признать это, иначе они быстро пройдут. Мы соединяем звёзды и при этом весело проводим время. Заметь, как часто мы танцуем. На Земле я был слишком дряхлым для танцев…

Сильвия затрясла моё плечо.

— В чём дело, Силь…

Я сам услышал, как только замолчал.

— Станция Томбо [4] Клайд Томбо — американский астроном, открывший Плутон. передала последнее сообщение от «Принца фантазии». Видимо, «Принц» снова…

За четвёртой голографической стеной засияло звёздное небо. Вдруг откуда ни возьмись на изображении появился силуэт, он двигался стремительно и резко остановился, как игрушка на ниточке. Он имел овальную форму и был со всех сторон усыпан тем, что моя память тут же определила как оружие.

Фиби не сможет больше продолжать свой полёт. Боевые коты успеют глубоко проникнуть в Солнечную систему, прежде чем её астероид станет средством устрашения. Тот или иной корабль боевых котов обнаружит на своём пути поток шлака, движущийся со скоростью кометы или даже быстрей.

К этому моменту Антон уже должен выяснить, есть ли у АРМ план отражения агрессивных инопланетян.

Что до меня, то я свою задачу выполнил. Я много работал на компьютере, сразу после того как прилетел сюда. Никто с тех пор к нему не прикасался. Дайм-диск должен быть на месте.

Мы старались написать сравнительно простую программу.

До тех пор пока боевые коты не уничтожат один из кораблей, подталкиваемых лазерами Меркурия, ничего не изменится. Враг должен себя выдать. Тогда один из лазеров случайно нацелится на корабль боевых котов… и такое может случиться с каждым из них. Через двадцать секунд система вернётся в нормальное положение, пока вдруг не появится другая цель.

Если боевые коты убедятся, что Солнечная система защищена, возможно, они дадут нам время по-настоящему подготовиться к обороне.

Астероид уйдёт вглубь системы, опасаясь солнечных бурь и метеоритов. Фиби может избежать нападения боевых котов. Мы здесь тоже можем уцелеть, под защитой адского сияния солнца и лазерных пушек, способных сражаться с вражескими кораблями. Но я бы не стал биться об заклад.

Мы сможем получить корабль.

И он сможет развить достойную скорость.

Тау Кита — маленький бледно-жёлтый карлик с системой, состоящей из четырёх планет. Собственно говоря, все они необитаемы. Две из них — газовые гиганты. На третьей атмосфера вообще отсутствует; и только на планете, расположенной в самой глубине системы, переизбыток воздуха.

Эта планета, размерами напоминающая Венеру, обладает сходными с ней атмосферными условиями: воздух густой, горячий и коррозийно-активный. Ни один первопроходец не решился бы отметить её на карте как пригодную для заселения.

Но роботы, к сожалению, не люди.

В течение двадцать первого и двадцать второго веков именно рэмроботы занимались исследованием неизведанных пространств. Они были, разумеется, всесторонне подготовлены и запрограммированы, однако их миссия сложностью не отличалась: они искали планету, пригодную для обитания.

К несчастью, в их программы изначально закралась ошибка, о которой конструкторы не догадывались: роботы искали всего лишь определённую точку, пригодную к обитанию согласно заложенным в них критериям оценки атмосферного состава, средней температуры, влажности воздуха и прочих данных. Найдя таковую, робот посылал данные на Землю, и ООН немедленно отсылала туда колонистов.

Единственная серьёзная проблема заключалась в том, что корабли, доставляющие людей на эти вновь открытые планеты, были одноразового использования. Возможности вернуться назад не существовало.

Так был заселён Джинкс — планета Пасхального Яйца, родина квадратных мужчин и женщин (пять футов высотой и столько же в ширину), самых сильных двуногих во всей Галактике, рано умирающих от сердечной недостаточности.

Так образовалось и Плато. Атмосфера, по многим показателям схожая с условиями на Венере, действительно была непригодна для жизни — исключая разве что плоскую горную вершину на высоте сорока миль, где воздух разрежен. Здесь-то и приземлился робот.

Прошло несколько столетий…

Маленький четырёхместный шаттл медленно поднимался над заснеженной вершиной горы Луккитэт. Его единственный пассажир, Дуглас Хукер, угнал этот корабль с Земли пятнадцать лет назад. Он не осмеливался вернуть его — земные законы куда суровей здешних.

Но и на Плато Хукер оставаться не мог. Впрочем, обитатели этой местности вряд ли стали бы по нему скучать. Он был душевнобольным, излечившимся не так давно. Автодок перенастроил некоторые процессы его организма, устранив биохимическую причину безумия. Последовавшие за тем два года психоанализа, гипноза, тренинга и прочих процедур значительно повлияли на его память. Сейчас Хукер внешне ничем не отличался от любого нормального гражданина.

Тем не менее, после того, что он совершил, Плато для него было закрыто навсегда.

Белоснежный ландшафт внизу по мере отдаления постепенно приобретал округлые контуры. Когда Плато исчезло из поля зрения, Хукер развернулся и взял курс на Мир Очарованных. Это решение было принято несколько месяцев назад, когда появилась слабая надежда на выздоровление. Мир Очарованных — маленькая уютная планета с пониженным уровнем гравитации. Жаль только, что она находится далековато от Земли; с научно-технической точки зрения миряне запаздывают в развитии на несколько десятков лет. Зато появление современно оснащённого корабля их наверняка обрадует.

Возможно, они схватят его и посадят в тюрьму, хотя он уже отбыл срок на Плато. По крайней мере, его не убьют, а тюремное заключение можно выдержать. Здоровье у него превосходное; хотя ему уже восемьдесят семь, он выглядит на двадцать. Что ни говори, а за последние столетия медицина была значительно усовершенствована.

(Хотя… присмотритесь повнимательней. Двадцать? Нет. Он болен. Правда, шрамов на теле не заметно — они где-то в глубине его глаз. Пройдут долгие годы, прежде чем эти рубцы, таящиеся сейчас в глубоких пещерах мозга, проявятся на поверхности).