Ларри Нивен - Рассказы. Часть 1

Но даже он не знал, зачем коммуникатору находиться на втором этаже базы. Этот механизм мог посылать сигналы хоть вниз, сквозь всю планету. Лир убедился в этом, когда изучал его. Он передавал информацию при помощи азбуки Морзе на Детектор Массы на борту «Персиваля Ловелла», находившегося в это время по другую сторону Марса. Лир установил как-то Детектор Массы рядом с коммуникатором на хорошо закреплённой платформе, не боящейся вибрации. Детектор вычертил волны с настолько острыми вершинами, что некоторым из нас показалось, будто они чувствуют исходящее из механизма гравитационное излучение.

Лир был влюблён в этот аппарат.

Он не приходил обедать. А если приходил, то пожирал еду, словно оголодавший волк.

— Там внутри расположена тяжёлая точечная масса, — рассказывал он нам с набитым ртом через два месяца после посадки. — Эту массу заставляет вибрировать электромагнитное поле. Смотрите, — он выдавил из тюбика на стол приправу и начал рисовать пальцем, макая его в пасту. Головы сидящих повернулись в его сторону. — Возникающие гравитационные волны очень слабы, так как масса очень большая и амплитуда почти не отличается от нуля.

— Что это за точечная масса? — спросил кто-то из нас. — Нейтронная материя? Как в ядре звезды?

Лир покачал головой и запихал в рот следующий кусок хлеба.

— Нейтронное вещество такого размера было бы нестабильно. Я бы сказал, что это больше всего похоже на квантовую чёрную дыру. Хотя как измерить её массу, я не знаю.

— Квантовая чёрная дыра? — изумились мы.

Лир с довольной миной кивнул.

— Можно считать, что мне повезло. А ведь я был против полёта на Марс, считал, что на такие деньги можно исследовать целую кучу астероидов. — Он встал из-за стола, ударившись головой о потолок, отодвинул поднос и пошёл заниматься своими делами.

В тот самый день, как Лир оставил защёлку в своём скафандре открытой, Шильдер наложил на него взыскание. Лир ценил одиночество этих прогулок, вот они и кончились. Шильдер представил ему список людей, с которыми он мог выходить наружу — шесть человек, на которых Шильдер мог положиться. Разумеется, это были люди с высокой самодисциплиной, менее всех склонные симпатизировать образу жизни Лира. С таким же успехом он мог попросить самого Шильдера с ним прогуляться.

Поэтому он больше никуда не ходил. Теперь мы все хорошо знали, где он находится. Как-то я остановился под ним, наблюдая сквозь решётчатое перекрытие. Он закончил демонтаж защитной оболочки, покрывающей гравитационный генератор. То, что из-под него показалось, напоминало немного кусок компьютера, немного электромагнитную катушку, а квадратная таблица с кнопками могла бы быть инопланетной пишущей машинкой. Лир старался определить порядок подключений, не снимая изоляции с проводов, применяя для этого датчик магнитной индукции.

— Как дела? — спросил я.

— Так себе, — ответил он. — Очень мешает изоляция, а я боюсь её снимать. Трудно себе представить, какая огромная энергия течёт по этим проводам, так они хорошо экранированы. — Он улыбнулся мне сверху. — Хочешь, кое-что покажу?

Я с готовностью кивнул.

Он переключил что-то над тёмно-серой круглой панелью.

— Это микрофон. У меня ушло довольно много времени, чтобы его найти.

— Затем, отключив микрофон, он оторвал ленту с регистратора Детектора Массы и показал мне на ней плавные синусоиды. — Смотри, это звуки моего голоса, наложенные на гравитационные волны. Они не исчезнут, пока не достигнут края Вселенной.

— Лир, ты говорил в столовой о квантованных чёрных дырах. Что это всё-таки такое?

— Гм-м. Видишь ли, прежде всего это чёрная дыра.

— Ясно, — кивнул я. Лир нас просветил ещё во время полёта.

Когда не очень массивная звезда исчерпывает ядерное топливо, она сжимается, превращаясь в белого карлика. Звезда величиной с Солнце может сжаться до десяти миль в диаметре и будет состоять из плотно прижатых друг к другу нейтронов — самого плотного вещества во вселенной. Но гигантские звёзды меняются не совсем так. Когда такая звезда состарится, когда царящие у неё внутри давления газов и излучения делаются настолько слабыми, что удержать силы гравитации становится невозможно, звезда начинает проваливаться внутрь себя, пока гравитация не втиснет её в сферу Шварцшильда и она не исчезнет из нашей вселенной. Что происходит с ней дальше, нам неизвестно. Сфера Шварцшильда — это граница, сквозь которую не проходит ничто, даже свет. Звезда перестаёт существовать, но масса её превращается в дыру в пространстве, являющуюся, возможно, воротами в иную Вселенную. Чёрную дыру может оставить после себя только сжимающаяся звезда, — говорил нам Лир. Могут существовать даже целые чёрные галактики. И никакого другого способа образования чёрных дыр нет.

— Почему?

— В настоящее время считается, что только умирающие звёзды могут дать жизнь чёрным дырам, но вполне вероятно, что было время, когда чёрные дыры образовывались в нашем измерении и из других источников. Вполне возможно, что этот процесс происходил во время Большого Взрыва, давшего жизнь нашей вселенной. Силы, высвободившиеся во время взрыва, могли в некоторых областях втиснуть материю в сферу Шварцшильда. То, что после этого остаётся, и называется квантованными чёрными дырами.

И тут я услышал у себя за спиной характерный смешок капитана Шильдера. От Лира его заслонял угол коммуникатора, а я не услышал, как он подошёл.

— Нельзя ли поконкретней? — спросил, усмехаясь, Шильдер. — Какие они по размерам, эти ваши чёрные дыры? В руку её можно взять, Лир?

— В ней можно пропасть, — ответил Лир.

— Чёрная дыра с массой Земли имела бы в диаметре один дюйм.

— Нет, я говорю о дырах с массой 10 в пятнадцатой степени грамм, как та, что вполне может находиться в центре Солнца… — начал было астрофизик.

— Э… э… э… — капитан задёргался в припадке смеха.

Лир старался, как мог. Он не любил, когда над ним потешались, но не знал, как с этим покончить.

— Взять дыру с массой 10 в семнадцатой степени грамм и диаметром в 10 в минус четырнадцатой степени дюймов, — пояснил он. — В неё бы вошло всего несколько атомов.

— Да? Ну, вот и хорошо. По крайней мере, знаешь, где её искать. Осталось за ней только сбегать. Ну так как? — Шильдер вопросительно посмотрел на учёного.

Лир, пытаясь не уронить достоинства, кивнул.

— Квантованные чёрные дыры могут находиться на астероидах. Небольшой астероид легко может притянуть квантованную чёрную дыру.

— Вот теперь мне всё ясно! — осклабился капитан.

— Да. Нам нужно только исследовать астероиды Детектором Массы. Если масса хоть одного астероида окажется больше расчётной, то, отбуксировав его в сторону, мы обнаружим оставшуюся на его месте чёрную дыру.