Наталья Мар - Мир [SelfPub, 16+]

– Чудо какое: ко мне-то – и нет претензий, – бормотал он, переключая глоустер в режим коротких выстрелов. – Зато у меня к вам есть. Вы нападаете на мои корабли.

Выстрел. Осечка. Шчер приблизился, широко улыбаясь, как неразумному пацаненку, что бросал камешки ему вслед.

– Отдай оружие. Ты не можешь убить меня и сам остаться жив.

Выстрел. Надпись: «ошибка идентификации». Твою ж дисперсию!

– Да забирай, – бесполезный глоустер полетел шчеру в голову. Детина пригнулся, но из-за неожиданности слишком неловко вышло: пушка махнула его в челюсть и брякнулась где-то позади.

Шчер судорожно подбирал оружие, а когда обернулся, Эйден толкнул его на пол и прижал коленом для верности. Выстрелы ионных нитей из напульсников прожгли верхний слой рукава и воротника андроида, скользнули по металлу на шее, не оставляя следа на крепком сплаве. Бесноватые остатки плазменного клубка он смахнул рукой без кожи. Шчер приготовился повторить выстрел, но его запястья оказались скрещенными и крепко зажатыми у его же горла.

– Какие удобные… Это иольверы? Выстрелишь – сам оторвешь себе голову. – предупредил Эйден и практически уселся на нем верхом. – Превратишься – выжжешь себе глаза.

– Чего тебе надо?

– Что вы скрываете на третьем кольце? Почему сохнет лес?

Шчер подергался, но не сбросил робота. Две линьки не позволяли ему превращаться частично, иначе он даже в узкой каменной щели проткнул бы синтетика насквозь. Слишком удачные карты выпали аспиду.

– Только наш магнум Лешью в курсе. Мне нет дела, чего тут сохнет!

– Где искать магнума Лешью? Я считаю до трех и запускаю твой иольвер, а лучше оба.

– Твои уловки не сработают. Магия не дура, ты умрешь вслед за мной!

– Раз.

Шчер молчал и щурил глаза. Смелый мужик. Такого соперника по правилам хорошего тона следовало оставить в живых.

– Два.

– Магнум берет в повстанцы только преданных. Языком своим подавись, аспид.

– Ясно, – робот обернулся на секунду. – Ирмандильо, фрины в каком экологическом статусе?

– Вымирающий вид.

Синтетик пожал плечами:

– Надеюсь, ты оставил потомство. Три, – робот запустил иольверы, и под хрипы шчера запахло жареным. Фрин инстинктивно обратился, скидывая робота, но только переломал себе ноги о стены и обмяк.

Сзади прихромал Тарталья. Он подобрал свой глоустер и задумчиво взглянул на паучье тело.

– И когда Вы теперь умрете? – поинтересовался он, имея в виду, когда «мы умрем». Эйден вдохнул запах гари.

– Чуть позже.

– Я вроде как обеспокоен: вон, у Вас уже и глаз покраснел. А этот шчер сказал: «магия не дура».

– Магия не дура. Пошли, надо проверить корабль.

Снаружи было ослепительно: яркая белая звезда сменила оранжевую и катилась высоко над лесом. На болоте стояла тишина. Судя по всему, на гломериде больше не было патрульных.

– Так когда же умрете все-таки?

– Если не активируешь мне глоустер, то, вероятно, к концу главы.

Ирмандильо застыл, колеблясь.

– Не могу – за недостатком данных для анализа. Мне нужно знать, чего именно мы ищем. И отчего этот красный глаз? Иначе – учитывая новые обстоятельства – мне придется вернуться на Брану. Вместе с Вами, разумеется.

– Ты же слышал: мне нужен магнум Лешью и то, что он здесь прячет.

– Что это? Что-то опасное? Мятеж? Оружие? Заговор?

– Да.

– Это не ответ, – Ирмандильо погладил запястье в том месте, где был неполный код.

– Но я действительно не знаю. Пока все, что я могу утверждать, это что оно чрезвычайно опасно для Алливеи.

– Что с того?

– И для суверенитета Браны – этого тебе достаточно? Ты же давал присягу его защищать.

– Я-то да. А какое лично Вам дело до столицы?

– Не хочу децентрализации власти в Альянсе. Нельзя давать обезьяне в каждую лапу по камню.

– Так значит, оружие. Тем более необходимо сообщить Харгену.

– Пока это лишь подозрения, но каков будет его ответ?

Ирмандильо не вчера был собран, раз уже научился фальшивить так, что сам себе верил:

– Это только ему решать. Он пришлет спецотряды для выяснения обстоятельств.

– Он пришлет сюда волну магнетара. Алливейцы ценны для Зури, но эти шчеры слишком опасны. А теперь представь, если здесь на самом деле ничего такого и нет? Надо проверить. Мы быстро. Туда-обратно, одна нога…

– У меня уж и так одна нога.

– Видишь – мой план работает на опережение. Ирмандильо… Ирмандильо, я в шаге от того, чтобы оглушить тебя, обездвижить и уйти одному.

– Ладно. Вот, – робот протянул синтетику глоустер. – Я зажимаю сенсор предохранителя и, не отпуская, передаю Вам оружие из рук в руки. Так оно регистрирует нового владельца.

Стрелять по шчерам оказалось куда опаснее, чем не стрелять: к такому выводу пришел Тарталья, соглашаясь уступить Эйдену. Они пошлепали дальше по болоту. Гломериду впереди затягивало в трясину.

– Быстрее, – подгонял Эйден хромого напарника. – Еще полчаса, и не взлетим.

– Мы разве собираемся взлетать? Зачем?

– Ну, как же. Лучший способ попасть к пауку – притвориться мухой и пожужжать вокруг.

– Это мокрица. И что, если нас обстреляют, приняв за насекомых?

– Если и так, то не сильно. Они едят эзеров живьем.

Все клинкеты были нараспашку, будто корабль тщательно обыскали. Мелкие вещи в каютах валялись на полу, но повреждений корпуса или разбитых приборов они не увидели. Аварийное освещение в коридорах горело ровно. Значит, корабль не терпел крушения, но посадка была незапланированной. При мысли об этом непонятное, но тревожное ощущение вновь лизнуло синтетика. Язык ибрионца щелкал непрерывно, и на его кончике сконцентрировалась досада: здесь нет следов. Еще точнее: отсюда тщательно убрали все следы. Озарение вспыхнуло одновременно с окликом Тартальи.

– Здесь труп! – раздалось с мостика, и Эйден поспешил на голос.

У стены, под штурвалом, белоснежный плед накрывал тело. Худое, по очертаниям женское. Эйден взялся за край савана и сжал его в руке, неспособный откинуть, чтобы заглянуть внутрь. Запах крови мешался с горько-пряным оттенком.

Спокойно. Она не могла… не может управлять звездолетом такого класса. Хотя с чего ты взял, что это именно пилот?

– Что-то у меня… – донесся голос Ирмандильо. – Что у меня с сердцем? Или не у меня?

Да она же выше этой. Точно. Дыши ровно. Хоть как-нибудь дыши!

– Что происходит? – полицейский оседал на колени, желтея.

Эйден откинул покрывало с лица Чесс.

– Ничего.

Он посмотрел в серое лицо Ирмандильо и услышал, как беснуется кровь в его собственных ушах. Кровь, что стыла целую минуту. Он повторил:

– Ничего. Выйди наружу, отдышись. И там какие-то звуки… Проверь.

Ирмандильо вышел, качаясь, а синтетик кинул саван на лицо девушки. Вот тебе и генеральная репетиция переключения реле. Вот и пробный тест, который он провалил: даже несмотря на вирус, его чуть не убили мысли о ее смерти. А незнакомка и правда была пилотом. Бранианкой. Ножевые ранения, свернута шея… Странно: если это шчеры, почему бережно накрыли? Если эзеры… тем более.