Антон Емельянов - Последняя петля [CИ]

Стоп, но если он смог так развиться, то и мне это по силам? Да, наверняка у него были, а точнее, есть союзники, но тут важен сам факт — не знаю, сколько у него ушло времени, но этот человек добился очень многого. И пусть я не совсем согласен с тем, как он свои достижения применяет, но, черт побери, немного гордости за соотечественника я все равно испытал.

— Что-то еще? — Озеров уже хотел продолжить переговоры, но его помощник явно не закончил. Кстати, слишком много тому позволяется, да и тон Озерова… Пожалуй, не ошибусь, если предположу, что рядом с ним женщина. По голосу не разобрать — он искусственный, так как на голове этого неизвестного шлем. Разве что по линиям тела, но из положения лежа особо не увидеть…

— Да, Карм Даус зашевелился, — это же имя наместника… Этот-то тут при чем? — Он кого-то усиленно ищет. В штабе думают, что он мог выйти на наш след.

— Ты же сама сказала, — ага, точно — женщина, — что эту операцию не засекли, а все остальное… Оно уже не имеет значения! Соул не сможет повторять эту петлю бесконечно, даже ее силы рано или поздно исчерпаются. Мы победим, а потом вычистим всех, кто нам мешал. Раньше вели поднимали логи каждой петли и устраняли неугодных, теперь это сделаем мы. И… возвращайся на место! Я еще тут не закончил.

Озеров замолчал (похоже, желание выговориться после победы над двумя аристократами вели его уже оставило), а я почувствовал, как мое сердце пропустило удар… Я не хотел себе раньше признаваться, но уже начал считать себя немного бессмертным, а редкие мысли о грядущих последствиях просто не воспринимались всерьез. И тут такое. То, что петлю каким-то образом поддерживает родина вели, я знал еще со времени первой смерти от рук наместника. И вот Озеров повторяет это и добавляет о конечности этого эффекта.

Но это не главное. Если раньше я собирался отсидеться в стороне, накопить силы, денег, возможностей, но не влезать в грядущий конфликт, а просто снять сливки, то новые знания все в корне изменили. Если после завершения петли можно уточнить информацию по каждому ее участнику, то меня гарантированно найдут. Или одни победители, или другие — это не будет иметь никакой разницы. Потому что для каждого из них я буду проблемой, а проблемы, как известно, принято устранять… Тогда, получается, у меня есть только один выход: мне нужно выбрать свою сторону, помочь ей победить и тогда… Тогда меня можно будет и оставить в покое!

Вот только за кого я хочу быть? За сопротивление, которое вроде бы стремится помогать Земле, но подставляет ее под космическую бомбардировку? Или за империю, которой по большому счету плевать на всех нас? Первыми явно кто-то управляет, вторым просто нельзя доверять…

— Максим Огнев, ты думал, после всего, что натворил, сможешь спрятаться от меня в армии? На этой планете тебе от меня не укрыться. Готовься, скоро тебя ко мне привезут, — неожиданно мои мысли прервало пришедшее на телефон сообщение. Отправитель — наместник Карм Даус, он даже сам подписался для верности! Но как оно до меня дошло? Озеров же говорил, что связь глушится… Или наместник планеты может использовать какие-то неизвестные повстанцам технологии?

Вполне возможно… Так, может быть, вот он мой шанс сделать правильный выбор?

Я давно заметил, что в чрезвычайной ситуации мозг начинает работать заметно быстрее. А с учетом моего опыта смертей — и подавно. Раздумывал я недолго, сложив два и два, и вывел максимально подходящий вариант.

— Горячо жду встречи с вами, наместник, — набрал я ответный текст. — Только прошу отнестись к моим словам серьезно и не экономить на подкреплении.

Вроде бы никакого сарказма в моих словах не чувствуется. Все-таки мне сейчас крайне важно, чтобы Карм Даус внял моей просьбе, а не счел ее наглым выпадом. Другой вопрос, сработает ли обратная связь с учетом того, что база накрыта невидимым куполом…

Нет покрытия

Выданное телефоном сообщение повергло меня в уныние. Не знаю, как наместник смог до меня достучаться, но связаться с ним в ответ я не могу. Как быть? В любом случае свой выбор я не изменю — и дело тут не в моих моральных предпочтениях. Повстанцам я просто не нужен, мне нечего им предложить, а значит, нет и смысла выбирать их сторону. Убьют, и вся недолга, как любил говорить мой дедушка. А вот империи я, напротив, могу пригодиться. Начнем с того, что мне известно имя одного из террористов, причем далеко не последнего по званию. А еще, судя по всему, знающему о петле. И это, пожалуй, чуть ли не самый главный аргумент против его кандидатуры.

— Полагаю, времени прошло достаточно! — зычно выкрикнул Озеров в сторону моих выживших сослуживцев, спрятавшихся под защитным куполом. — Повторяю в последний раз: представители любой расы вселенной, кроме захватчиков вели, могут присоединиться к сопротивлению! Считаю до трех, и на этом мое щедрое предложение утрачивает силу. Решайтесь, пока не поздно! Раз!..

Я живо представил, что под защитным куполом началась жестокая схватка — люди и жители других планет, что входили в состав империи, набросились на немногочисленных вели и теперь рвут их на части.

— Два! — крикнул Озеров.

— Прими честный бой, трус! — раздался усиленный динамиками голос усатого экзаменатора. — Наши солдаты верны идеалам империи!

— Три! — безжалостно закончил коммандер повстанцев.

И без того развороченный ударом с воздуха полигон в буквальном смысле слова закипел. Кто-то из инструкторов вели включил тренировочные макеты, вернее, то, что от них осталось. Обугленные металлические штыри, спрессованный чудовищной температурой углепластик, какие-то невероятные обломки из блестящего на солнце материала — все это пришло в движение, внося сумятицу в ряды врагов. Кто-то заорал, как я поначалу подумал, от неожиданности, но потом дымящийся металлический прут чуть не проткнул меня самого, выскочив рядом из-под земли, и я понял, что клювом лучше не щелкать…

Все вокруг двигалось, гремело и полыхало. Защитный купол раскрылся, и отряд выживших с устрашающими воплями побежал в сторону ощетинившихся оружием повстанцев. Как их тут, оказывается, много! Впрочем, еще бы — только севших десантных ботов я насчитал десятка полтора, а сверху еще и новые начали сыпаться.

Я рванулся назад и в сторону, пытаясь уйти от перекрестного огня, нашел дымящуюся воронку, нырнул в нее, чуть не закашлявшись от прогорклого дыма. Но именно последний меня в итоге и спас — в мутной пелене я был почти невидимым, а подпитываемый индивидуальный щит не давал окончательно задохнуться, хоть немного и пропускал этот самый дым. Ну, конечно же — щит ведь не универсальный, против газов он плохо работает…

Высунув нос из воронки, я наблюдал за жестокой бойней, которую устроили повстанцы моим сослуживцам. Не знаю почему, но я не мог отвести взгляд, только стискивая зубы каждый раз, когда очередной человек или вели падал, сраженный лучом бластера или ударом бона. Озеров, кстати, производил самое гнетущее впечатление — он не зверствовал, а убивал методично и… словно бы походя. Как будто мух или тараканов, настоящий фанатик, безжалостный и одержимый собственной великой целью.