Оксана Малинская - Новая жизнь

В мысли Вилсона невольно ворвалась другая девушка. А потом… А потом он встретил Маривонн. Она была совсем другой, нежели Ева. Ева была высокой стройной блондинкой, с холодным взглядом и немного равнодушным отношением ко всему. Иногда ему казалось, что его жена лишена человеческих чувств. Маривонн же была молодой, невысокой, черноволосой, фигуристой, и очень живой. В ее глазах всегда светилось тепло, она на самом деле беспокоилась о жителях Тимора. Кроме того, она помогла новичкам добраться и адаптироваться на их планете. Может, она и не была столь умной и столь похожей на ледяную статую, как Ева, но в ней было добро, и Вилсон невольно к ней тянулся. Он видел симпатию девушки к нему, и сам чувствовал, что она ему нравится, но… Он был женат. И точка. Он взрослый мужчина, президент колонии, он не может позволить гормонам свести его с ума.

Вилсон невольно перевел взгляд на окно и снова уставился в бездну. Эх…

— Как же мне надоел этот спутник! — раздраженно воскликнул он. — А вдруг излучения, которые он испускает, сводят людей с ума и заставляют делать такие вещи?

— Какие излучения? — спросила Ева, уже в халате устраиваясь рядом на кровати.

— Ну, помнишь, Деклан…, — Вилсон осекся, но потом все же продолжил. — Деклан говорил, что сфера искусственная, и что она испускает излучения и приманивает собак к лагерю?

— Чего? — Ева ненатурально засмеялась, но ее смех всегда был таким. — Дорогой, Деклан ничего такого не говорил.

— Ну как же, — Вилсон несколько растерялся и наморщил лоб, вспоминая. — Он сказал… что сфера искусственная, и что из-за нее на планете повысился уровень электромагнитных излучений, и что ее построили инопланетяне.

Ева так громко засмеялась, что Вилсону показалось, будто это звук ломающегося льда, так странно он звучал. Его жена нечасто смеялась. Но почему она смеется сейчас?

— Что смешного я сказал? — совсем растерялся президент.

— Дорогой, ну у тебя и фантазия, — Ева покачала головой. — Инопланетяне построили сферу и запустили какие-то излучения, чтобы приманивать собак? Откуда ты взял эту чушь?

— Как же, Деклан это говорил! И ты там тоже была и все слышала!

— Деклан ничего такого не говорил, — ледяные глаза смотрели прямо на него. Лицо Евы не выражало никаких эмоций. — Он сказал, что не знает, в чем причина такого поведения псов, вот и все. Ты не помнишь?

— Не может этого быть, — растерялся Вилсон. — Но я же слышал…

Могла ли жена ему соврать? Он не знал. Ее лицо никогда не выражало эмоций, кроме холодной ярости иногда. Он не знал, способна ли она на ложь. Голубые глаза смотрели прямо на него. Неожиданно ему стало страшно. Ему показалось, что это глаза убийцы. Но Вилсон тут же отогнал эту мысль. Это его жена, а не убийца! Просто она от природы очень холодна.

— Ты переутомился, — снова сказала она. — Перенервничал. И это неудивительно, ведь сегодня ты обнаружил на своей планете такое… Деклан ничего не говорил. Спи.

Вилсон лег на кровать и задумался. Неужели Деклан такого не говорил? Может, он сходит с ума? Однако почему он тогда не может отделаться от ощущения, что Ева врет, и он лежит в постели с причиной всех бед?

Белый потолок. Жгучая боль в груди. Тысячи кинжалов. Безмолвные крики. Душевная рана. Месяц.

Крис все еще не дает о себе знать. Девушка у него уже новая. Какая-то низкорослая кривозубка. Понятия не имею, где он ее откопал. Неужели она лучше меня?

Пару раз я сталкивалась с ним на улице, но он лишь сухо здоровался и шел дальше. Как будто мы просто знакомые. Я-то думала, что мы друзья, ну, хотя бы приятели. Как видно, нет.

Рот отчаянно ловит воздух. Вряд ли дело в жаре, у нас дома своя температура. Почему же тогда так трудно дышать?

Дверь отъехала в сторону. Вошла мама. Ее лицо было встревоженным. Я лишь поморщилась:

— Мам, дай мне спокойно поплакать, — хриплым голосом сказала я.

— Кендис, — как-то странно сказала она. Только тут я заметила, что она переживает не за меня. — Я думаю, тебе нужно знать… Крис в больнице.

— Что? — я аж подскочила. Мои душевные страдания тут же отступили на второй план. — Я немедленно иду к нему.

Я очнулась оттого, что мне в нос ударил противный металлический запах. Фу, чем это так пахнет? Я почувствовала, что меня мутит. Подняв голову, я с изумлением обнаружила, что уснула прямо на эскизе платья, над которым весь день работала. Карандаш немного размазался, но рисунок все равно можно было разглядеть. Посмотрев на свое отражение на идеально отполированном столе, я недовольно скривилась: та половина лица, которая лежала на листе, покрылась графитом. Взяв со стола ластик, я принялась оттирать следы карандаша с лица, невольно цокая языком, когда моя кожа тянулась вслед за резинкой.

Едва я закончила, я заметила, как на меня изумленно смотрит светловолосая девушка с шоколадным загаром. Я невольно удивилась: и где это она на этой планете умудрилась так загореть? Насколько я успела заметить, все здесь были бледные. Девушка продолжала на меня смотреть, и я недовольно буркнула:

— Чего уставилась?

— Никогда не видела, чтобы лицо терли ластиком, — сказала она, встала со своего места и подошла ко мне. — Ты же новенькая, да? Меня зовут Трейси, — и она протянула мне руку.

Я вовсе не была уверена, что хочу заводить новые знакомства, но девушка выглядела вполне безобидно, и я пожала ей руку:

— Кендис, — представилась я.

— Очень приятно, — Трейси широко улыбнулась, продемонстрировав идеально ровные и белые зубы. — Ну как тебе Тимор? Я тут живу уже год, и мне очень нравится.

— Неплохая планета, — согласилась я и снова поморщилась. — Слушай, а чем это так пахнет?

— А фиг его знает, — беспечно сказала Трейси. — Я слышала, что что-то говорили про биолабораторию. Может, они там какой-нибудь химический опыт проводили.

Я задумчиво кивнула. Похоже, что Трейси была расположена поболтать, но мне этого совершенно не хотелось. По своей природе я была одиночкой, и единственное, что могло заставить меня общаться с людьми — это Крис. Кстати, о нем. Надо бы найти Стива и узнать, не успокоился ли мой друг по отношению ко мне. Да и вообще выяснить, чем они занимаются уже два дня.

Я хотела мягко отшить Трейси, как вдруг прямо передо мной нарисовался парень с широкой улыбкой на лице. Его черные волосы с красной прядью были взлохмачены, а в глазах светилось восхищение, невольно напомнившее мне взгляд того ботана на вечеринке, когда он смотрел на Лору. Лично я не видела в себе ничего такого, чем можно было бы восхищаться, поэтому отнеслась к его появлению несколько настороженно.

— Привет, красотка, — выпалил он, отчего моя настороженность повысилась вдвое. — Может, познакомимся?