Оксана Малинская - Новая жизнь

Миранда подняла равнодушные глаза на Габриэллу:

— Как вы выжили? — спросила она, цепляя ногтем выскочившую из трико нитку.

Габриэлла снова тяжело вздохнула. Ее руки слегка тряслись, на дряхлом лице читалась вселенская усталость. Какая же она старая, вдруг подумала Миранда. Последняя из первооткрывателей, тех, кто прилетел на эту маленькую заснеженную планету сто лет назад. Как она прожила все это время? Чего только, наверное, не видела эта мудрая женщина. Похоже, что и ее дни скоро сочтены, думала Миранда, вслушиваясь в тяжелое дыхание Габриэллы. Она дышала медленно и с хрипами, как будто на ее груди кто-то сидел.

— Я умираю, — подтвердила догадку Миранды Габриэлла. — Мне уже сто тридцать семь лет, и организм потихоньку начинает отказывать…

— Ничего себе, — выдохнула Миранда. — А по вам ни за что не скажешь.

— Спасибо, конечно, за комплимент, но в моем возрасте внешность уже ничего не значит, — Габриэлла закашлялась. — Но, прежде чем я умру, я должна сделать кое-что. Я должна отдать последний долг Тимору, отблагодарить его за то, что он давал мне дом на протяжении последних ста лет…

Миранда недоуменно нахмурилась:

— О чем вы? Тимора больше нет. Есть только горстка выживших людей, которые ютятся по своим комнатам и боятся выйти. Они победили. Все закончилось.

— Ничего еще не закончилось, — Габриэлла медленно покачала головой. Ее глаза лихорадочно блестели. — Пожалуй, у меня еще есть немного времени, чтобы я могла рассказать тебе свою историю.

Взгляд Миранды снова поскучнел.

— Я знаю вашу историю, — пробормотала она, глядя в потолок. — Вы — одна из первооткрывателей.

— Ты только это и знаешь, — вяло усмехнулась старая женщина. — А знаешь ли ты, что я тоже была вирусологом?

— Вы? — Миранда удивленно подняла глаза. — Я думала, вы ботаник или еще кто.

— О да, я была вирусологом, — Габриэлла поправила свою шаль. — Именно я открыла «цветную слепоту».

— Разве вы? По-моему, это был Майкл Томпсон…

— Он изучал эту болезнь, пытался разобраться в ней, это да, — сказала Габриэлла. — Но ему это не удалось. Она слишком отличается от того, что человек в принципе способен понять. Но я понимала ее. О да, понимала, хоть и была первой.

— В каком смысле «первой»? — не поняла Миранда.

— Ох, Миранда, — Габриэлла вздохнула и снова закашлялась. — Я была первым человеком, который заболел «цветной слепотой».

Миранда уже больше не могла оставаться равнодушной к происходящему. Она села на диване и широко раскрытыми глазами уставилась на усталое лицо старой женщины.

— Вы не можете ей болеть, — возразила биолог. — Вы абсолютно нормальны. За все семнадцать лет, что я провела на этой планете, вы ни разу не наблюдались у врача по этому поводу. О вас не хранится никаких данных. Вы разумно рассуждаете, но не знаете больше, чем положено. И вы не видите никаких цветных пятен. У вас нет «цветной слепоты».

— Увы, но она есть, — Габриэлла тяжело вздохнула и опять закашлялась. — Просто с появлением силового поля вокруг лагеря мы оказались отгорожены от большей части атмосферы Тимора, постепенно вся энергия внутри преобразовалась в человеческую и, по сути, мы устроили на планете кусочек Земли, а на ней «заболеть» невозможно. Но сейчас…, — Габриэлла с улыбкой посмотрела на Миранду. — Я вижу не тебя, а фиолетово-голубую энергию.

— Силовое поле…, — пробормотала Миранда. — Его отключили.

— Чтобы остановить этих существ, пришлось открыть доступ тому, что миллионы лет боролось с ними, — Габриэлла поправила шаль, ее руки при этом тряслись. — Не буду посвящать тебя в подробности, ты все равно не поймешь. Скажу лишь, что создания, захватившие скелеты и наши тела, называются минорами, и необходимо их остановить. Они убивают эту Вселенную, они вынашивали эти планы много лет. И начинают они с этой планеты.

— Но что они делают? — спросила Миранда. — И зачем?

— Они хотят уничтожить магнуров — других существ, живущих на планете, чтобы те не могли им помешать, потом занять их место, а потом…, — Габриэлла тяжело вздохнула. — Зачем-то им нужны человеческие тела, но пустые, без самого человека внутри. К сожалению, в отличие от людей, миноры все это время прятались за силовым полем, так что мы не можем понять ни в чем их план, ни что за штуковину они спрятали в той сфере, которая защищена барьером…

— Мы? — перебила ее Миранда. — Кто это «мы»?

Габриэлла задумчиво на нее посмотрела, перебирая костлявыми пальцами складки шали, а потом сказала:

— Люди болеют «цветной слепотой» не просто так, знаешь ли. В этом есть план.

— И какой же?

— Если у тебя ее нет, то ты не часть его, так что не забивай свою голову ненужной информацией, — сказала Габриэлла. — Ты не сможешь защитить свой разум от миноров, так что так для тебя безопаснее.

— Безопаснее? — Миранда недовольно нахмурилась. — Меня больше не волнует моя безопасность. Все, кого я знала и любила, умерли. И я знаю, что скоро последую за ними. Миру конец, Габриэлла. Моему миру точно.

Габриэлла устало вздохнула и бросила взгляд на темнеющее небо за окном. Когда она заговорила, ее голос стал печальным.

— Возможно, ты и права, Миранда. Возможно, тебе не выбраться из этой истории живой. Я-то уж точно не дотяну до конца дня. Я знаю, что ты видела страшные вещи и совсем потеряла волю к жизни. Именно поэтому для этого задания я выбрала тебя.

— Какого задания? — опять равнодушно спросила Миранда.

Габриэлла посмотрела ей прямо в глаза.

— Они видели, что я тебя забрала, значит, они будут думать, что ты важна. Что ты что-то знаешь. Ты должна совершить отважный поступок, Миранда. Ты должна пожертвовать собой.

Миранда промолчала. Пожертвовать собой? А разве не это она делала с той самой секунды, когда пришла в себя и решила, что, что бы ни планировала Ева, она должна ее остановить? Она и не собиралась выбираться живой из этой переделки. Особенно теперь, когда ее мир представляет собой сплошную черную пустоту, заполненную ничем.

— Что именно я должна сделать? — решительно спросила она.

— Просто иди к ним. Найди их, хотя, я думаю, они и сами скоро найдут тебя. Возможно, ты снова увидишь людей, которых любила, Миранда, и должна быть к этому готова.

— Я готова, — Миранда старалась не думать о тех ужасных картинах, которые она видела.

— Но ты не должна прятаться от боли, — мягко сказала Габриэлла. — Наоборот, когда ты увидишь Деклана, или Кельвина, или Френсиса, ты должна этому поддаться. Позволь отчаянию накрыть тебя. Это скроет от них твои мысли, и они не смогут понять, знаешь ли ты что-то на самом деле, или нет.

Миранда сглотнула. В общем-то, все понятно. Она должна умереть.

— А вы что будете делать? В чем заключается ваш план? — спросила она.