Оливер Леоненко - Оскорбление

Ли-ча распростерлась на спине, наполовину погруженная в колышущуюся массу. Что-то твердое и округлое подпирало ей затылок — Ш-Телл давно уже не думала, на чем покоится ее голова. И не пыталась посмотреть. Неосторожное движение уже стоило ей левого уха и сводящей с ума вспышки боли в черепе.

Небо выплывало из красного тумана и скрывалось в нем же. В легких что-то клокотало. Ноздри забивал запах ее собственной крови. Ниже пояса Ш-Телл ничего не чувствовала — и на очень короткое время даже порадовалась этому.

Кажется, она теряла сознание не один раз. Но боль упрямо и властно вырывала ее из спасительного обморока, заставляла конвульсивно дергаться — и разгоралась с новой силой.

Наверно, поминаемый Каятом (удачи тебе на твоем Пути-Испытании, где бы он не пролегал!) соленый ад как-то так и выглядел. Неподвижное солнце — голубое слепящее марево на краю поля зрения. Темная пелена над куполом, порой лицо Ш-Телл озаряли отсветы протягивающихся через космос сине-огненных призраков. Так же, краем глаза, еле различимые склоны железных холмов. Боль. Вдох. Боль. Вдох.

Разве что голокожих призраков, явившихся терзать грешницу, недоставало.

Сквозь боль и мрак Ш-Телл почувствовала, как ее губы растягивает безумная улыбка.

"И зачем я об этом подумала?"

Рука со стремительно чернеющей кожей заскребла по поверхности купола. Раз, другой. Алые от лопнувших капилляров глаза с пестрой радужкой уставились в лицо Ш-Телл, стремительно мутнея. Из ноздрей и ушей потянулись пузырящиеся и засыхающие струйки крови. Призрак навалился на купол, заслонив Ш-Телл картину неба. Обмяк. Беззвучно и очень медленно сполз к подножию купола, оставив на нем темные полосы.

Ш-Телл больше не пыталась обдумывать или пытаться понять происходящее. Даже страха уже не оставалось. Она отбоялась свое еще там, в ревущем и сверкающем чреве раненого корабля Оскорбителей. Осталось только лижущее бока и шею кольцо пламени.

Но голову она все равно повернула. Очень осторожно, совсем на чуть-чуть. И скосила глаза в сторону замеченного ей шевеления.

Что-то белое с красной оторочкой, выступающее из серой массы совсем рядом с лицом… Нет. Об этом — не думать. И не приглядываться.

Там, за прозрачной стенкой, на железной равнине, медленно вздувался белесый пузырь. Подрагивал, увеличивался, внутри него что-то копошилось, будто личинка рачка-овода под кожей неосторожного ныряльщика. Матовая поверхность натянулась, лопнула. Обнаженная фигура вздыбилась в луже стремительно испаряющейся слизи.

С виду существо напоминало ли-ча — только необычно тонкокостного и высокого, с крохотными, прилегающими к черепу ушами. Мех рос на его теле уродливыми пучками, обнажая большие пятна голой светло-серой кожи. Чужак стоял к Ш-Телл достаточно близко — шагах в пятнадцати, и ли-ча видела, что создание явно было гермафродитом.

Оно поднесло руку к горлу. Голова судорожно дернулась. Стекленеющие глаза снова поймали взгляд Ш-Телл. Существо дрогнуло, обвисло, медленно начало клониться на железный грунт.

На глаза Ш-Телл вновь попался край кости, выглядывающей из серой массы… Она сглотнула. Подбородок дернулся. Там, где было ухо, опять вонзилось в череп огненное лезвие.

Нет. Не время для забытья… Следующий обморок мог стоить ей глаза. Поэтому Ш-Телл, преодолевая боль, все же очень медленно и аккуратно пристроила затылок обратно в устойчивое положение.

И только тогда — снова потеряла сознание. Успев заметить, как растет еще один белесый волдырь чуть дальше.

Снова вынырнула из беспамятства. Тишину купола нарушали лишь ее короткие судорожные вздохи-хрипы. Начало подводить зрение — левый глаз то и дело затягивало багрово-зеленой пеленой…

Поэтому на закрывшую небо тень Ш-Телл обратила внимание не сразу.

Округлый диск вплыл в ее поле обзора медленно и величаво. Чем-то он напоминал корабль, доставивший ее с Ником в этот ад — такая же полупрозрачная линза, увенчанная, показалось Ш-Телл (впрочем, тут она не могла сказать с уверенностью) длинной черной ниточкой. Лучи синего солнца играли на обшивке. Середка нижней, видимой части диска была вогнутой. Показалось — или за прозрачным материалом движется чей-то светлый силуэт? Она не знала.

Диск рос. Наплывал на ее купол — который от лица Ш-Телл уже отделяли считанные сантиметры. Заполнил собой небо, лучи синего солнца расплескались в нем на тысячи зайчиков, болезненно обжигая сетчатку здорового глаза. Ш-Телл опустила веки.

И вновь несколько секунд — или минут — выпали из памяти ли-ча, и когда она очнулась — в прозрачном куполе над ее головой уже зияла рваными краями большая пробоина.

Нечто отдаленно похожее на лицо выплыло из пелены.

Плоское, безносое, будто оплывшее. Крохотные глазки еле просматривались в складках розовой кожи где-то ближе ко рту. Огромная голова, испещренная темной сеткой вен, склонялась на грудь, словно шея не могла выдержать ее вес. Маленькие, словно детские, руки и ноги не соответствовали распухшему телу. Левая ладонь у существа, более всего смахивавшего на гигантский эмбрион, отсутствовала — вместо нее вниз каплей свисал, покачиваясь, какой-то бесформенный бурдюк темно-красного цвета.

В пластах кожи, заменявших этому… этому подбородок, прорезалась щель. Раздался булькающий звук.

— Большее ничтожество трудно себе и представить, — сообщило создание на чистом экваториальном. — Даже для объедка с пиршественного стола слабого владыки.

Ш-Телл попыталась что-то сказать. Что — она и сама не знала. Все равно вместо речи она издала лишь клокочущий хрип.

Существо, не обращая внимания на ее потуги, шлепнуло заменявшей руку каплей о поверхность жидкости. Серые брызги полетели в сторону Ш-Телл, вызвав у нее протестующий не то стон, не то скулеж.

Эмбрион копался в чем-то невидимом для Ш-Телл рядом с ее головой. Лицевые складки подергивались, будто чудовище что-то флегматично пережевывало. Порой из них доносились неразборчивые звуки, может — обрывки слов на неведомых Ш-Телл языках. Она смотрела, как двигаются рядом с ее лицом валики полупрозрачной кожи, и пыталась не потерять сознание в который уже раз.

— Элемент риска, — сообщило создание недовольным тоном. Вгляделось в Ш-Телл, будто рыбак в пойманную рыбу перед потрошением. — Но и интересует меня не настолько многое. Что же…

Со странной грацией эмбрион поднялся на ноги. Обошел вокруг купола, оказавшись за спиной Ш-Телл. Она ощутила, как мягкая ладонь опускается на ее затылок.

— И не надейся. Роскошь безумия тебе предоставлена не будет.

Раздалось шипение. Хватка усилилась. Рука чудовища скользила по ее шее. Давление сделалось непереносимым, тело пронзила вспышка дикой боли — и исчезла вместе со всеми ощущениями теперь уже ниже затылка.