Оливер Леоненко - Оскорбление

— Состояние цели?

— "Зонд Один" передает только свою телеметрию, "Зонд Два" слишком удален от цели… передайте команду на "Двойку" сблизиться с целью, лейтенант… — руки Джефферса жили, казалось, отдельной жизнью. — Есть контакт! Наблюдаем только два перехватчика противника, расходятся с боевыми блоками на высокой скорости, но быстро ее гасят!

— Сколько "Орлов" уцелело? — резко спросила генерал.

— Наблюдаем четыре блока из пятнадцати. Шестнадцатый и пятый отклонились от цели, восьмой и шестой сближаются с противником. Тридцать секунд до подрыва. Двадцать. Пятнадцать… дерьмо! Виноват, наблюдаем разрушение обоих боевых блоков до подрыва! Поправка — наблюдаю разрушение всех четырех боевых блоков! Цель не поражена! "Игла Один" изменяет положение, возвращается на исходную позицию.

По бункеру пронесся зубовный скрежет.

— Характер разрушения?

— Чувствительности приборов недостаточно, к тому же через десять минут цели выйдут из зоны уверенного наблюдения "двойки". Может быть, ударное, а может — тепловое воздействие. Так… Мэм, один из вражеских перехватчиков идет на сближение с "Зондом Два". Похоже, они не собираются дать нам и эти десять минут.

— Постарайтесь получить максимум данных, — последовал приказ. — Чем больше мы выясним о пришельцах — тем больше шансов остановить их на земной орбите.

Мрачная тишина опустилась на ЦУП. Неторопливо сближались две крохотные точки на мерцающем дисплее.

— Цель сблизилась с зондом на расстояние ста семидесяти метров, огня не открывает. Есть изображение в оптике высокой четкости, генерал, — наконец выговорил оператор зонда. — Вывести на главный экран?

— Давайте.

Картинка сменилась. Впервые с начала этой войны у людей появилась возможность настолько близко увидеть противника.

Экран пересекла крестообразная тень. Изображение все-таки расплывалось, к тому же камера зонда оставалась направлена на вражеские корабли, а не на перехватчик. В зоне охвата камеры виднелся только кинжалообразный силуэт и отходящее от рукояти "кинжала" подобие увенчанного четырьмя сигарообразными выступами хвостового оперения.

— Взгляните на тепловой рисунок, — донесся голос из дальнего кресла. — Утолщения разогреты сильнее, чем ближайшая к нам часть. Разнесенные вокруг центра тяжести двигатели?

— Возможно, — пробормотал еще кто-то из операторов. — А носовая часть — орудийный модуль? Если… эй!

Экран залила голубая вспышка.

— "Двойке" конец?

— Никак нет, — бросил Джефферс. — Зонд продолжает движение по заданной траектории, цель удаляется по пересекающемуся с курсом "Иглы Один" направлению. Выход из зоны наблюдения через три минуты.

— Значит, они в состоянии селектировать наши разведывательные и боевые модули… — себе под нос пробормотала генерал. Обвела взглядом подчиненных.

— Что ж, джентльмены. Поздравляю с достигнутыми результатами. Мы получили кое-какую информацию о наших гостях, и это уже — маленькая победа, если вспомнить, какая технологическая пропасть нас разделяет, — она коснулась собственного селектора. — Доктор Маккарти! Через час подготовьте предварительный отчет ваших специалистов по итогам боя.

***

Как по заказу, погода выдалась на редкость хорошей. Горизонт на западе еще затягивали облака, но ветер торопливо гнал их в сторону города.

От опоры ЛЭП все еще доносилось потрескивающее гудение. А вот гул человеческих голосов, наоборот, вдруг как-то резко притих, и толпа запестрела пятнами вскинутых лиц. Кто-то, поддавшись моменту, даже прикрутил громкость у динамиков проекционного экрана, выставленного в дальнем конце полустанка. Росгвардейцы, отделявшие толпу от перрона, тоже задрали головы. Тысячи взглядов — ненавидящих, испуганных, любопытных — уперлись в шесть ярких огней на восточном небосклоне.

— … и считанные секунды отделяют нас от момента, когда объединенные космические силы человечества нанесут агрессору ответный… — вещал торопливо и неслышно для всех, кроме ближайших к колонкам рядов беженцев, диктор. Ник прислушивался к новостям вполуха. Наверно, за последние пятьдесят лет это был первый случай, когда за боевыми действиями могло воочию наблюдать не меньше народу, чем по Сети и телевидению.

Порыв ветра зашуршал бесчисленными бумажками, взвыл в балках навеса. Ник поежился, отвел на секунду взгляд от шести звездочек, теперь, впрочем, походивших скорее на крохотные луны.

И пропустил тот момент, когда одна из вражеских звезд вдруг сверкнула ослепительно ярко, налилась сине-белым пламенем, словно разряд от сварочного аппарата.

Все, кто находился на платформе, выдохнули разом. Кажется, свет был достаточно ярким, чтобы отбросить слабые тени людей и предметов. Сверкание длилось всего две или три секунды — а затем голубой огонь съежился, вернувшись к своему обычному трепетному свечению.

Полная тишина продержалась недолго. Сотни человек заговорили одновременно, "Видел?!", "Удалось?!", "Нихрена себе!", "Это что, все?!" смешались в возбужденный ропот. Колонки подкрутили обратно, и над полустанком раздалось казенно-жизнерадостное: "Пока мы не получили никаких комментариев от Министерства обороны, однако наш корреспондент, дежурящий в Пулковской обсерватории…"

Ник медленно отвел взгляд от шести звезд.

— Так что? — спросил он у пустоты.

— Обреченная попытка, — ответил, тем не менее, его сосед, сидящий на обшарпанном и перетянутом веревкой чемодане обладатель вытертого и полинялого чесучового костюма. Он нервно подергивал клочковатый клинышек собственной бородки. Морщинистое личико, похожее на печеное яблоко, сморщилось. — Ну подумайте сами, молодой человек! Высшая цивилизация, создания, способные путешествовать между звезд! Они управляют антиматерией, могут разнести нашу планету на атомы силой одной мысли! Вы серьезно считаете, что у человечества есть против них какие-то шансы? Мы должны выглядеть рядом с ними, как индейцы перед европейцами, даже хуже — как микробы перед естествоиспытателем! Если они захотят нас уничтожить — им достаточно синтезировать несложный микроорганизм, способный поразить все живое на поверхности Земли! — в азарте сосед принялся размахивать пальцем перед носом Ника и тот поспешил отстраниться.

Второй сосед, затрапезного вида мужичок в толстовке, фыркнул.

— За индейцев я вам так скажу, — заметил он. — Был я в пятнадцатом году в командировке в Уругвае. Так вот что — индейских физий у них на улицах больше, чем таджикских — в Душанбе.

Чесучовый костюм сбился и затряс головой, видимо, не в силах поймать нить собственной мысли.

— Думаете, у нас есть шансы? — спросил Ник у толстовки.

— Да хрен их знает, — откровенно ответил тот. — А знал бы, работал бы, наверно, в Генштабе, а не в слесарке. Я вон в детстве читал "Зверобоя" — так там те индейцы, как попривыкли, бодренько так начали бледнолицых резать на скальпы, да еще и с прибытком — прирежут наглосакса, скальп загонят французам, и наоборот, — он прервался, нашарив в кармане пачку дешевых сигарет.