Ясмина Сапфир - Мельранский резонанс

Галлиас замер тоже и сверлил меня внимательным, немигающим взглядом. На лице его, в глазах читалась такая мольба, что у меня просто не оставалось выбора. Как бы ни относился я к Галлиасу, каждый заслуживает второго шанса. Каждый имеет право хотя бы попытаться исправить ошибки юности. Я коротко кивнул, соглашаясь.

Дядя приподнял брови и уточнил, будто не мог поверить в свою удачу:

– Так ты согласен?

– Да! – раздраженно выпалил я и заспешил вперед, по коридору.

Галлиас поравнялся со мной почти сразу же, и торопливо обогнал, показывая дорогу. Да-а-а… Он явно очень отличался от того смазливого, изнеженного красавчика, каким помнила дядю мама. В каждом движении Галлиаса ощущались уверенность и сила. В каждом жесте чувствовалась натренированность. Я не видел, как он дрался в нашем Черном бою воочию – слишком увлекся, побеждая Свангарда. Но смотрел запись, подаренную Валли. Галлиас сражался как настоящий мужчина. Ни разу не растерялся, не выказал ни малейшего страха. Пожалуй, еще и это сыграло сейчас роль. Я зашагал следом за дядей, в свою каюту, и бросил ему в спину:

– А Лас и Эйми? Я хотел бы уточнить – каковы наши планы.

– Ждут там, – бодро сообщил дядя, совершенно преображаясь. Он больше не выглядел как побитая собака – жалким неудачником, безнадежным просителем. Теперь Галлиас походил на настоящего Саркатта, и я подумал, что не зря мы его взяли.

Тогда я еще не понимал – насколько был прав.

Мы молча добрались до очередной из однотипных кают «улучшенного класса». Все они походили на мини-квартиры. Здесь была ванная, столовая, куда, в специальный шкаф-телепорт поступала горячая еда, спальня и даже рабочий кабинет.

Именно там и ждали меня Лас с Эйми. Тетушка устроилась на зеленом диване с ворсистой тканой обивкой, в тон к стенам, Лас возвышался у окна, скрестив руки на груди.

Галлиас пропустил меня вперед, прикрыл за собой дверь и застыл у порога, как вкопанный.

Лас развернулся ко мне, и по выражению лица его, нахмуренным бровям становилось ясно – новости хуже, чем ожидалось.

У меня защемило сердце. Захотелось вернуться в особняк Стемисов, забрать Милану и улететь вместе с ней, куда глаза глядят. Я стиснул челюсти, пытаясь справиться с приливом индиговских эмоций. В груди бешено забилось, в висках зашумела кровь, плечи свело.

Лас окинул меня недовольным взглядом, прищурился, прошелся по кабинету и присел на небольшой, темно-зеленый рабочий стол.

– В общем, так, господа Саркатта. В галактической базе зафиксировано всего шесть таких индиго, как Рас с Даром. Трое пропали без вести. Мы попытаемся найти их, есть кое-какие следы, предположения, свидетельства. Но это на самый крайний случай. Легче всего выйти на трех других. Первый, как я уже говорил Расу, живет на негостеприимной планете Йокка. Планета не вращается вокруг своей оси и потому поделена на ледяную пустыню темной стороны и знойную пустыню – светлой. Ураганы и ветра там такие, что ломают даже самые прочные здания и транспортники. Как мы все знаем, на Йокке находится колония для несовершеннолетних преступников гуманоидных рас. Ивар Красный, тот самый плазменный индиго, которого мы ищем, оживляет детей, если те гибнут и считает, что способен наставить их на путь истинный. В общем, он слегка того, – Лас покрутил пальцем у виска и прицокнул языком. – Гаэтанна Норманни, вторая плазменная индиго живет в земной колонии, на станции Рассвет. Эта исследовательская станция занимается изучением новых видов жизни, недавно обнаруженных в космосе или на вновь открытых планетах. Но одна беда – ее очень трудно найти. Станцию мотает по всей Галактике, и несколько раз она даже немного вылетала за рубежи Союза. Мы запросили нынешние координаты Рассвета у руководства Галактического союза. Но пока известно лишь, что недавно станция покинула орбиту Талии, одной из трех планет системы Нарисса. Как только Рассвет остановится возле очередной планеты, звезды или просто в космосе, он немедленно отправит весточку правительству Союза. А оттуда кое-кто пообещал переслать информацию нам. Но пока что станция, видимо, в пути, и сколько это продлится, мы не знаем. У Рассвета особый уровень доверия. Его не контролируют, как многие другие исследовательские станции. Рассвет не отчитывается обо всех своих передвижениях, давая знать только о новых остановках.

Третья индиго – Мария Газель живет на Земле, но вот уже несколько лет как съехала с прежней квартиры, и данных о новом ее местонахождении у нас нет. Площадь поиска – вся зеленая планета. У нас нет ни следов, ни зацепок, ни свидетелей. Ничего, что навело бы на мысль – куда пропала Мария, жива ли она вообще, находится ли в здравом уме. А теперь следует решить – куда мы направимся в первую очередь. Я предлагаю все же на Йокку. Условия там убийственные. До колонии придется добираться самим, по смертоносному лесу, мимо озер с ядовитыми испарениями. Но зато мы точно знаем – где Ивар. Что скажете?

Пока Ласилевс рассказывал о результатах своего хакерства, злость разливалась внутри, беспомощность стянула горло тугой петлей. Каждый из названных индиго казался очень далеким, труднодосягаемым. Никто из нас не знал – согласится ли он помочь, не отмахнется ли от незнакомых просителей. Хуже всего то, что мы имели дело с землянами. С индиго, рожденными и выросшими на зеленой планете. Большая часть таких сородичей считала себя почти людьми и недолюбливала мельранцев. За исключением разве что кровных родственников. А ведь именно ради семьи мельранских вельмож мы и затеяли поиски. Предприятие выглядело все более авантюрным, опасным, безнадежным. Я вспомнил Милану, ее взгляд – лучистый и ясный. В нем читалось столько надежды, столько веры в меня. Черт! Я стиснул челюсти и передернулся от зубовного скрежета, Ласилевс недовольно прицокнул вновь. Эймердина встала, торопливо приблизилась и ласково погладила меня по голове. Совсем как в детстве, когда прибегал к ней с разбитыми коленками, шишками, ранами и произнесла:

– Рас. Пока есть надежда, надо верить. У нас есть зацепки, есть великолепный транспортник, лучшие биоботы последних моделей. Они отправятся с нами на планету, на поиски. Давай думать о лучшем и просто действовать. Так учил меня брат, Вальгарс…

Я выдохнул и немного расслабился, с неохотой покосился на Галлиаса и неожиданно обнаружил, что он вовсе не выглядит понурым или напуганным. Неужели поход по опасной планете, где неосторожные путники в одно время гибли сотнями, не пугает неженку-дядю? Галлиас поймал мой взгляд, покачал головой и очень спокойной изрек:

– Мы справимся. Я за Йокку. А ты, Рас?

И вот когда белоручка Галлиас, франт и лежебока, каким его знали многие годы, задал мне этот простой вопрос, все встало на свои места. Я выпрямил спину, расправил плечи и перестал скрипеть зубами. Эймердина снова погладила по голове и ласково улыбнулась. Лас хмыкнул и уточнил: