Ясмина Сапфир - Мельранский резонанс

Все получилось. Правда, Лу и Нарта обещали «забрать» в карантинный центр, но лишь когда Рас и его спутники вернутся из поездки. Мы выиграли для полузулубов немного времени, и очень надеюсь, не для того, чтобы они бежали, разрушив собственные жизни окончательно.

Наконец, Лу тряхнула головой и просияла улыбкой понимания.

– Мила! Запомни! Эмоции индиго! Тебе надо направлять их, когда перенимаешь способности. Используй их, чтобы усилить дар. И тогда срезонируешь намного сильнее обычного. Вот как сейчас, с моим даром прорицателя.

– Как это направлять? Как использовать эмоции? – ошарашенно пробормотала я. Предложение Лу выглядело абракадаброй. Эмоции – они же, как стихия, особенно мои чувства, порывы огненной индиго. Как можно использовать их, контролировать? Это же все равно, что пытаться укротить бурную горную реку, подчинить неистовый океанский шторм.

Лу вгляделась в мое лицо, недолго помедлила и выдохнула:

– Ладно, уговорила. Я научу тебя. Останусь, насколько потребуется. Но научу. Похоже, тебе это очень пригодится. Нам всем очень пригодится.

Я попыталась вернуть это странное, незнакомое ощущение предвидения. Когда события будущего оживают вокруг, словно сама очутилась там. Хотелось увидеть, почувствовать – что же подсказывал Лу ее удивительный дар. Но будто наткнулась на глухую стену. Только глаза почему-то заныли, и в висках загудела кровь.

Полузулубка тронула за плечо, а потом, словно осмелев, осторожно погладила, как маленькую девочку.

– Милана. Сразу, с наскока не получится. Мы должны научиться ловить момент. Перекидывать энергию эмоций в твою ауру, чтобы она как можно мощнее резонировала со способностями других. Это очень сложно. Но, думаю, что знаю – с какой стороны подступиться. А сейчас тебе просто надо передохнуть. Каждый резонанс отнимает у тебя уйму энергии. Ты не ощущаешь этого, но я вижу по ауре. Она истончилась, потеряла яркость, половину красок. Нужно восстановиться, набраться сил. Тогда и приступим к тренировкам.

Я только кивнула, все еще немного ошарашенная, сбитая с толку видениями и новостями Лу.

Полузулубка встала и потянула меня к дому.

– Пойдем. Поешь, выпьешь горячего травяного чая и успокоишься. Вот увидишь – все образуется.

Я посмотрела на Лу, и в горле образовался колючий комок. Было страшно подумать, что вскоре мы расстанемся навсегда. Полузулубка решила покинуть Мельранию во что бы то ни стало. Поможет ли им с Нартом протекция Раса, дадут ли власти союза гражданство, права, свободу или захотят снова запереть в четырех стенах… Не зависимо ни от чего Лу собиралась умчаться вместе с Нартом куда-нибудь очень далеко, на другой конец Галактики и никогда не возвращаться. Слишком много дурных воспоминаний осталось здесь, застенок, где полузулубов держали как лабораторных крыс. Лу хотела забыть обо всем и больше никогда не видеть Мельранию.

А, значит, и мы с ней вряд ли пересечемся снова.

Хорошо, что Лу решила потренировать меня. Не пришлось умолять ее подождать, приводить аргументы Раса, запугивать. Не уверена, что это сработало бы. Не после всего, что пережили Лу с Нартом… И не после того как глотнули свободы здесь, в поместье Стемисов.

Мы с Лу взялись за руки и вошли в дом. Теперь мы гуляли здесь беспрепятственно, распоряжались прислугой и могли переехать в любую свободную комнату.

Хозяева поместья большую часть дня проводили в медицинском центре, пристроенном к замку справа.

Он очень напоминал больницу. Желтый купол-здание, сотни сверкающих окон, специальные сканеры на входе, которые проверяли на микробы, вредное излучение, генетические отклонения. В общем – на все вредное и опасное, что только знала медицина Союза. Даже виртуальное табло в холле первого этажа – и то было на месте.

Семейство Беллард Стемис раз за разом проходило какие-то оздоровительные процедуры, принимало лекарства, способные замедлить течение болезни. Завтракало и обедало тоже в медицинском центре, а ужинали мы вместе. В той самой столовой, где впервые встретились, чтобы обсудить причины похищения. Я гнала от себя неприятные мысли. Но не думать о том, что такая жизнь и не жизнь вовсе – жалкое существование, постоянная борьба за каждый лишний день, час, минуту с близкими и любимыми, никак не получалось.

Проходя мимо хозяйских апартаментов, гостиной, Лу тяжко вздыхала, но не говорила ни слова.

Мы старались не обсуждать Стемисов друг с другом. Уж лучше беседовать о чем-то другом, гораздо более приятном. О том, что вселяло надежду и веру.

Например, о Расе, Нарте и о том, что нас всех наверняка ждет прекрасное будущее. Иначе просто не может случиться. Не после всего, что мы пережили.

Главное, чтобы между нами черной тенью не встала гибель Стемисов. Вряд ли мне удастся забыть, простить себе, что могла спасти эту замечательную семью, но не спасла…

Я улетал от Миланы и, казалось, внутри что-то обрывалось. Болезненно и безвозвратно. Так и подмывало вернуться назад, схватить ее, скрутить по рукам и ногам, засунуть в машину и увезти с собой. Я понимал, что Милана сочувствовала Стемисам – их участи не позавидовал бы никто. Но оставлять мою русалку, одну, на незнакомой планете, у чужих, в общем-то мельранцев, было слишком тяжелым испытанием для нервов.

Еще утром родня хором клялась, что будет поддерживать Милану. Мама обещала звонить ежедневно, спрашивать – не нужно ли чего, узнавать – как настроение, самочувствие. Отец подвязался возить свою Лиссу, если русалке потребуется помощь, даже просто общество. Отпусти он ее к похитителям Миланы с кем-то другим, я бы здорово удивился.

Теперь мы понимали всю отчаянность положения Стемисов, но доверять им безоговорочно не выходило. Не после того, как тяжелобольное семейство выкрало русалку, а заодно Лу и Нарта.

Наверное, я накрутил бы себя снова, окончательно потерял самоконтроль. Слишком болезненным было расставание с Миланой на неведомый срок, слишком тяжелым после того как мы наконец-то нашли друг друга.

Спасла только эсэмэска от Эймердины. Она очень вовремя выскочила из телефона и покрутилась перед самым носом. Тетушка писала, что вместе с Ласом ждет меня в личном космотелепорте семьи Саркатта.

Ух, ничего себе, новости! Я думал, мы вылетаем только ночью! Планировал потихоньку собрать чемоданы, доставить в космотелепорт… Но, видимо, все это уже сделали за меня.

Похоже, Ласилевс здорово усовершенствовал свои навыки хакера, или информация оказалась не так хорошо спрятана, как думалось нашим спецслужбам.

Что ж! Чем быстрее улетим, тем быстрее вернемся.

Мама любила говорить: «Раньше начнем, раньше закончим».

Казалось, я впитал ее пословицы с грудным молоком, и часто думал не как мельранец, а как землянин. Я никогда не летал на родную планету Елиссы Варламовой – просто не пришлось, но относился к «младшей сестре Мельрании» с какой-то особенной теплотой.