Лоис Буджолд - Гражданская кампания

Грегор подался вперед:

– Лорд Форкосиган попросил меня встретиться с тобой, Никки, из-за неприятных слухов, возникших вокруг смерти твоего отца. Учитывая эти обстоятельства, твои мама и двоюродный дедушка согласились, что это необходимо.

– Хотел бы напомнить, – вмешался дядя Фортиц, – что я ни за что бы не согласился, если бы не эти трепливые идиоты.

Грегор кивнул.

– Прежде чем я начну, я должен кое-что оговорить… кое о чем предупредить тебя. Хоть ты и не отдаешь себе в этом отчет, Никки, но в доме твоего дедушки ты постоянно живешь под определенным тайным контролем. По просьбе твоего дяди этот контроль, как правило, ограничен и ненавязчив. За последние три года его лишь дважды усиливали во время особо сложных расследуемых им дел.

– Бабушка показывала нам наружные видеокамеры, – застенчиво проговорил Никки.

– Это всего лишь часть, – пояснил дядя Фортиц.

Самая незначительная, согласно краткой вежливой информации, данной Катрионе офицером СБ в тот день, когда они с Никки въехали в дядин дом.

– Все коммы тоже либо обеспечены закрытой связью, либо прослушиваются, – продолжил Грегор. – Оба автомобиля содержатся в охраняемых местах. При появлении в доме кого-либо незнакомого или подозрительного меньше чем через две минуты на место прибудет бригада СБ.

Никки вытаращил глаза.

– Остается удивляться, как удалось пройти Формонкрифу, – не удержалась Катриона.

Грегор виновато улыбнулся:

– Ваш дядя не пожелал, чтобы Имперская безопасность трясла всех и каждого, кто к нему приходит. А Формонкриф был в списке допущенных в дом из-за его предыдущих визитов. – Он снова перевел взгляд на Никки. – Но если мы с тобой продолжим сегодня беседу, ты перешагнешь невидимую черту между низким уровнем контроля и куда более высоким. Пока ты живешь в доме деда или… если когда-нибудь переедешь в особняк лорда Форкосигана, разницы ты не заметишь. Но все дальние поездки по Барраяру придется оговаривать с ответственным офицером безопасности, а покидать пределы планеты ты не сможешь вообще. Список школ, в которых ты сможешь учиться, резко сократится, станет более элитарным, и – как мне ни жаль – все эти школы очень дорогие. Положительное здесь то, что тебе не придется опасаться встреч с обыкновенными преступниками. Отрицательное же, – он кивнул Катрионе, – что каждый гипотетический похититель, который сможет проникнуть через систему безопасности, автоматически будет считаться чрезвычайно опасным.

– Майлз об этом не упоминал, – задохнулась Катриона.

– Могу сказать, что Майлз об этом скорее всего даже не подумал. Он прожил в таких условиях большую часть своей жизни. Разве рыба думает о воде, в которой плавает?

Катриона исподволь глянула на Майлза. У него был такой вид, будто он только что наткнулся на стену, о существовании которой даже не подозревал.

– Поездки за пределы планеты! – Никки ухватился за единственный важный для него пункт. – Но… Я хочу стать скачковым пилотом.

– К тому времени, когда ты достаточно подрастешь, чтобы учиться на пилота скачкового корабля, ситуация, я думаю, изменится, – ответил Грегор. – Все, что я говорю, касается ближайших нескольких лет. Ты по-прежнему хочешь, чтобы я продолжал?

Катриону он не спрашивал. Он спрашивал Никки. Она затаила дыхание.

Никки облизнул губы.

– Да, я хочу знать.

– Второе предупреждение, – продолжил Грегор. – Отсюда ты выйдешь с не меньшим количеством вопросов, чем пришел, с той лишь разницей, что вопросы будут другими. Все, что я тебе скажу, – правда, но не полная. А когда я закончу, ты получишь абсолютно всю информацию, которую можешь получить на данный момент как из соображений твоей личной безопасности, так и безопасности Империи. Ты все еще хочешь, чтобы я продолжил?

Никки кивнул. Этот невероятный человек гипнотизировал его. Как и Катриону.

– Третье – и последнее. Иногда долг форов призывает нас в слишком юном возрасте. То, о чем я тебе расскажу, наложит на тебя бремя молчания, которое способен выдержать не всякий взрослый. – Он обвел взглядом Майлза, Катриону и дядю Фортица. – Впрочем, у тебя есть мама и дедушка с бабушкой, с которыми можно это бремя разделить. Но сейчас, возможно, впервые в жизни тебе придется с полной ответственностью дать мне слово фора. Ты можешь?

– Да, – шепотом выдавил Никки.

– Говори.

– Даю слово Форсуассона… – Никки замолчал, вопросительно глядя Грегору в глаза.

– Не разглашать содержание этого разговора.

– Не разглашать содержание этого разговора.

– Отлично. – Грегор откинулся на спинку кресла. – Я постараюсь говорить как можно более кратко и четко. Когда лорд Форкосиган вместе с твоим отцом вышел из купола и оправился на опытную станцию, они захватили там врасплох нескольких воров. И наоборот – воры захватили врасплох их. И твой отец, и лорд Форкосиган попали под выстрел из парализатора. Воры сбежали, оставив их обоих прикованными за запястья к перилам снаружи станции. Ни у твоего отца, ни у лорда Форкосигана не хватило сил разорвать оковы, хотя они оба пытались.

Никки стрельнул глазами на Майлза, который был вдвое меньше Тьена, почти одного роста с мальчиком. Катрионе казалось, что она видит, как вращаются колесики в голове сынишки. Если его отец, который был намного крупнее и сильнее, не смог освободиться, разве можно винить Майлза в том, что это не удалось ему?

– Воры не желали смерти твоего отца. Никто не желал. Никто не знал, что его респиратор почти пуст. Это в дальнейшем было подтверждено во время их допроса с суперпентоталом. Юридическое определение такого рода преступления не «убийство», а «непредумышленное убийство», кстати говоря.

Никки был бледен, но плакать явно не собирался.

– А лорд Форкосиган… – несмело проговорил он, – …не мог поделиться с ним своим респиратором, потому что тоже был прикован?

– Мы находились примерно в метре друг от друга, – ровным тоном пояснил Майлз. – Ни один из нас не мог дотянуться до другого.

Он чуть развел руки в стороны. Рукава задрались, обнажив рваные розовые шрамы на запястьях, где наручники разодрали кожу и плоть до кости. Разве Никки не видит, что он чуть руки себе не оторвал, пытаясь освободиться, мрачно подумала Катриона. Майлз автоматически одернул рукава и сложил руки на коленях.

– А теперь трудная часть, – произнес Грегор, мгновенно вернув себе внимание Никки. Должно быть, Никки казалось, что, кроме них с императором, в целом мире никого больше нет.

Он собирается продолжить? Нет! Нет! Не надо! Остановитесь на этом … Катриона не знала, какие чувства мелькнули на ее лице, но Грегор лишь кивком показал, что понял, однако отметает возражения.

– Это та часть, которую твоя мать никогда бы тебе не рассказала. Причина, по которой твой отец потащил лорда Форкосигана на опытную станцию, состоит в том, что твой отец позволил этим ворам подкупить себя. Но потом передумал и хотел, чтобы лорд Форкосиган объявил его Имперским Свидетелем. Воров разозлило такое предательство. И они приковали его к перилам, чтобы наказать за попытку восстановить свою честь. С целью окончательной дискредитации твоего отца они прикрепили к его спине дискету со сведениями о полученных им взятках, чтобы спасатели непременно ее нашли. А потом позвонили твоей маме, чтобы она за ним приехала. Но – поскольку не знали, что его респиратор почти пуст, – позвонили ей слишком поздно.