Джон Де Ченси - Автострада запредельности

— Как только вы приведете себя в порядок, — продолжал парень за конторкой, — можете присоединиться к празднованиям, если хотите…

Я смотрел на веселящихся, потом повернулся снова к клерку, который смотрел на регистрационную книгу, в которой я только что подписал свое имя.

Он посмотрел на меня.

— Это вас действительно так зовут?

— Это то мое имя, которое я употребляю чаще всего. — Когда он не стал смеяться, я сказал:

— Я просто пошутил. Естественно, меня именно так и зовут.

— Вы Джейк Макгроу? Тот самый Джейк Макгроу?

Снова моя необъяснимая слава расписалась в этом мотеле раньше, чем я в него приехал.

— Я единственный Джейк Макгроу, которого я знаю.

— У вас есть бортовой компьютер по имени Сэм?

— Угу.

— Понятно, — сказал он, задумчиво кивая. Он повернулся, но продолжал смотреть на меня искоса, словно не был уверен в чем-то важном.

Это была его проблема. А вот то, во что он в конце концов поверит — как бы не оказалось это моей проблемой.

Наши комнаты на третьем этаже были примитивны, но опять же, в грубой обшивке стен, маленьких оригинальных лампах и ручной работы мебели было сплошное своеобразное очарование, отдающее стариной. То же самое можно было сказать про каждый предмет в этих комнатах — кровати, ночники, ширмы и стулья.

Почему-то Сьюзен не понравилась ее кровать, хотя кровати в целом были просто очаровательны. На изголовьях были вырезаны цветочные мотивы.

— Кровать вся в шишках, — жаловалась она, — и простыни серые.

— Потерпи, принцесса, — дразнил ее Роланд. — Мы потом вытащим горошинку из-под матраса.

— Почему-то все мои знакомые — комедианты. Пойдемте поедим.

Все они спустились вниз. На обратной стороне двери в комнату было большое зеркало, и я остановился, чтобы осмотреть себя в зеркале. На мне было то, что в моем понимании вполне можно считать официальным платьем: моя кожаная куртка звездного снабженца замечательного покроя, с кантами по всем швам, с маленькими карманчиками, по которым пущены всюду, где можно, молнии. Обычно я одеваюсь в средней степени неаккуратно, но все мои обычные тряпки нам пришлось бросить на различных планетах. Эта куртка и рабочие штаны составляли практически весь мой гардероб, если не считать шорты и всякие такие штуки, которые человек обычно надевает на себя, только когда у него свободное время и он один. Куртка заставила меня почувствовать себя слегка не в своей тарелке, потому что придавала мне смешной пижонский вид. Я выглядел как кадет космической школы.

Я прошел по узким ступеням к холлу, где вся остальная компания в полном сборе поджидала меня. Мы пошли в «Стрижающий меч». Теперь в холле было даже больше народу, чем раньше, они все пытались, но тщетно, пробраться внутрь бара. Как только мы присоединились к толпе, тот клерк, который сидел за конторкой, перехватил нас.

— У нас для вас и вашей компании есть столик, мистер Макгроу. Если вы соблаговолите пойти за мной…

— Столик? — спросил я, не веря собственным ушам. — Там?

— Да, сэр, прямо тут.

Я повернулся к моим спутникам, но они совсем не были удивлены, поэтому мы послушно пошли за администратором, когда он прокладывал нам дорогу сквозь кучу людей, которые толпились вокруг входа в бар. Казалось, наш проводник знает все про тех людей, которых он или вежливо приветствовал и аккуратно отодвигал с дороги, или просто отталкивал, когда те, кого он просил посторониться, не слушались его немедленно. Его внушительные размеры, даже в сравнении с теми лесорубами, которых он отодвигал с дороги, давали ему все права, которые он мог потребовать, если бы даже он и не был в дополнение ко всему.

«Стрижающий меч» был темным, дымным, шумным, он весь пропах пролитым пивом и кулинарным жиром. Огромный бар занимал всю стену. Сами стены были сложены из ошкуренных бревен, которые постарались сделать плоскими с внутренней стороны, чтобы они потеснее прилегали друг к другу, а потолочные балки были оструганы так, чтобы сделать их квадратными и гладкими. Столов и стульев было великое множество, но и людей было уж что-то чересчур много. В основном это были лесорубы. Интерьер был украшен соответственно стены были увешаны топорами, пилами, режущими инструментами всех мастей и сортов, парами альпинистских ботинок, ледорубами, веревками и прочим тому подобным барахлом. Место было весьма подходящее для глиняных кружек, запаха пота, кожи, место, которое омывается доброй дружбой и безобидным поддразниванием. Все пели, включая барменов, а они-то уж, поверьте мне, были очень и очень заняты.

У администратора действительно был для нас столик, против входа у дальней стены около бара. Он примыкал к каменному очагу. Мы все сели, я поблагодарил администратора и спросил его, как его зовут, думая в то же время, надо ли мне дать ему на чай. Я сунул было руку в карман.

— Зейк Мур, сэр. И оставьте чаевые для прислуги. Ешьте на здоровье.

— Спасибо большое, Зейк.

Уходя из зала, он подогнал к нам пухленькую официанточку, потом помахал нам рукой и ушел.

— Эй, люди! Привет! А что вам сегодня подать?

Остальные стали заказывать. Я обратил внимание на инопланетную структуру древесины. Она была почти правильной геометрической формы, странно пронизанная зелеными и лиловыми прожилками, но основной цвет дерева был темно-коричневый. Однако непохоже было, чтобы древесину протравливали морилкой, скорее всего, это был ее естественный цвет. Я постучал костяшками пальцев по стене. Чувство было такое, словно я ударил по металлу. Я повернулся и послушал, как поют в компании рядом. Странные стишата. Те, кто сидели у стола возле бара, пели, а остальные подхватывали припев, который был похож на что-то вроде:

Каждая новая строфа становилась все цветистее и непристойнее. В каждом новом стишке намекали на самые разнообразные извращения, на непристойности и прочее. Отдельные рифмоплеты вставали и пели свои собственные куплеты, каждый из которых стремился перещеголять предыдущий в непристойности. Толпа выла от хохота. После последнего очередного куплета все пели песню снова, прибавляя еще и последний услышанный. Я спросил барменшу, откуда появилась тут эта песня. Она не знала, но ответила, что она слышала ее на Высоком Дереве с той самой поры, как ребенком приехала сюда. Судя по ее внешности, это было не раньше прошлого четверга. Хотя, впрочем, черт возьми, может, просто я старею.

Мы все слушали песню, пока ожидали, когда принесут то, что мы заказали. К тому времени, как появилось пиво, Джон и Сьюзен катались в корчах от хохота, а Роланд и Дарла улыбались, хотя и немножко неуверенно. Карлу тоже песня понравилась, даже очень. Винни и Лори пытались переговариваться через царящий вокруг гвалт и шум.