Раджнар Ваджра - ТРОЙНОЕ СОЛНЦЕ: история времен Золотого Века

Мои ползучие зрители пытались уничтожить нас. И им удалось прикончить одного, а двух других ранить. Полагаю, что нормальной человеческой реакцией в такой ситуации была бы убийственная ярость. Мне пришло в голову, что стоит мне взять в руки УВ-пушку, как я за пару секунд превращу всех этих змеиных наблюдателей в обугленные трубки.

Но нельзя провести меткую черту между тренировками и проверкой в боевых условиях. В виртуальных сценариях, казавшихся абсолютно реальными благодаря особым препаратам, мне приходилось сталкиваться со многими эмоционально сложными ситуациями. Поэтому я сказала волнению да, а ярости — нет. Если честно, было даже что-то пугающее в том, насколько тщательно меня подготовили. Вместо того чтобы поспешить осуществить праведную месть как нормальная девчонка, я автоматически попыталась взглянуть на происходящее сточки зрения инопланетян. Хотя вряд ли чужаки мыслили точно так же, как мы, наличие разума предполагало некие общие логические принципы, а тут логика была совершенно очевидной.

Если в качестве оружия вы выбираете яму, куда падают ваши враги, то, скорей всего, ничего более смертельного у вас в арсенале нет. Так что бы я чувствовала, если бы представители моего вида изобрели микросхемы и радио, но не винтовки? И если бы при этом на мою планету высадились пришельцы, вооруженные технологиями, на столетия опережающими достижения моих соплеменников? Разве я не постаралась бы держаться в тени и тщательно изучить пришельцев, особенно если бы обнаружилось, что у них имеются орудия убийства? Судя по изученным мной отчетам, разведчики стреляли из УВ-пистолетов в тех немногочисленных животных, что пытались на них напасть…

«Эмили, — сказала я себе, — понять мотивацию змей, несомненно, очень нужно и важно, но в первую очередь тебе следует позаботиться о том, чтобы оказать медицинскую помощь своим ребятам».

Мика застонал и попытался сесть, но на полпути передумал. Я бросилась обратно к нему.

— Ты сильно ранен? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Этот здоровенный болван еще и улыбнулся мне.

— Потребуется срастить пару ребер слева, так что лучше мне пока еще полежать тут. Пожалуйста, помоги мне перевернуться на правый бок, чтобы я мог добраться до Приама.

Наверное, Мика пострадал сильней, чем готов был признаться, потому что ворочать его крупное тело пришлось в основном мне. Он осмотрел марсианина, доверив большую часть работы поочередно включавшимся медицинским имплантам, — и в кои-то веки его улыбка угасла.

— Эм,у нас тут проблема. УПриама коллапс легкого — проткнуло сломанное ребро.

— Что мне делать?

— Кориака упал вместе с нами?

— Боюсь, что да. Мика, он мертв.

— Ох. Как жаль. Он показался мне славным парнем. Его мешок здесь?

— Я искала, но найти не смогла. Может, он зарыт под всем этим мусором.

Мика полагал, что может пожать плечами, но кончилось это лишь тем, что венерианец болезненно передернулся.

— Тогда ты должна найти его коммуникатор, выбраться из этой ямы и вызвать немедленную… немедленную…

— Мика, его рация разбита, а влезть на эти стены, э-э, проблематично. Ты заметил… Мика?

Ответа не последовало, но я видела, как живот венерианца поднимается в такт дыханию. Так что он либопотерял сознание, либо решил, что сейчас самое время вздремнуть. Я не стала трясти его, чтобыразбудить, пускай мне этого очень хотелось.

Я не могла позволить Приаму умереть, да и не была уверена, что жизнь Мики не зависит от моих решений. Значит, ясно, что нужно сделать: выбраться из этой чертовой дыры и продолжить передавать сигнал о помощи, надеясь, что он пробьется сквозь помехи. Одновременно надо постараться как можно скорей добраться до базы.

Взобраться но стене точно бы не удалось, так что же мне оставалось?

И тут я вспомнила, как во время фиаско в Сан-Диего Приам продемонстрировал трюк, который до этого был известен мне лишь в теории. Сама я никогда такого не пробовала. «Д-левитация», где «Д» означает «давление». Ее базовый принцип был достаточно прост, хотя и не очевиден.

Суть заключалась в том, чтобы использовать контроль инерции для уравновешивания силы тяготения и давления воздуха. Когда вы подпрыгиваете, земное притяжение заставляет нас упасть. Но если убрать достаточно инерции, бесчисленные молекулы воздуха остановят ваше падение и вы сможете зависнуть. А если воздух под вами теплей того, что выше, и поэтому поднимается наверх? Тогда вы сможете подняться вместе с ним.

Мне оставалось лишь рассчитывать на этот принцип, но крайне важно было убрать ровно столько инерции, сколько нужно, — а на это могло повлиять множество факторов. Мой размер и вес могли сильно сказаться на результате, так же как гравитация Эбретона, давление воздуха в пещере и еще куча параметров, которые просто не приходили мне в голову.

Я поглядела вверх. Здешние термальные потоки благоприятствовали моей задумке, но, когда я окажусь наверху, придется двигаться вбок, чтобы достичь твердой земли, — и это будет крайне непросто. Ладно, сначала надо подняться, подумала я, а потом уже решим, что делать дальше. Я подобрала снегоступы и закрепила за спиной.

Отодвинувшись как можно дальше от кишащей змеями стены и стараясь не вступить в кровь Кориаки, я взобралась на упавшее дерево, чтобы встать чуть повыше. Затем я настроила комбез на минимальную инерцию, подпрыгнула что было сил, увеличила инерцию, как только ноги оторвались от ствола, и тут же вновь ее погасила. В прыжке я попыталась перевернуться горизонтально, чтобы максимально усилить сопротивление воздуха. Три раза я с проклятиями плюхалась на землю. В исполнении Приама это выглядело проще некуда. Лишь с четвертой попытки все получилось правильно, и я начата подниматься. Термальные потоки были самым важным параметром, но они отличались тут таким непостоянством, что очень сложно было лежать плашмя. На полпути к большому отверстию наверху я заметила, что мои длиннотелые зрители зашевелились.

Сами по себе эти твари были не слишком гибкими, но сейчас десятки их начали соединяться друг с другом, сжимая двойными отростками на конце тел голову следующей змеи. Вскоре это превратилось в длинную цепь. Я поднялась еще на метр или два, прежде чем один конец этой цепи оторвался от стены. Совместное мышечное усилие, и вот уже конец цепи, как огромная плеть, хлестнул поперек пещеры и угодил прямо мне по ребрам.

Тут бы мне и конец, если бы я не была «в развязке». Но сейчас удар лишь оттолкнул меня в сторону, и отталкивал, только пока цепь касалась меня. Так что счет в поединке со змеями был пока один-ноль в мою пользу. Я продолжала взмывать вверх, чего, впрочем, нельзя сказать о моей уверенности.