Дмитрий Астаев - Гонка к Источнику [СИ]

— Регистрирую формирование подпространственной дуги. — громко сказал сенсорщик — Четыре… Нет, пять… Восемь волокон. Основные параметры соответствуют виденному нами пять минут назад объекту. Расчётная точка выхода — в пятистах километрах от станции по вектору 11-172.

— Помехи! — веско сказал Шорл.

— Есть. — преданно бросил офицер вооружений.

— Ну вот. — досадливо покривился старпом — Начинается…

— Как началось, так и закончится. — фыркнул Лийер со злостью. Всё это чертовски походило на наглое вторжение. — Двум «сто шестым» с прикрытием — немедленный взлёт! Район патрулирования: двести тысяч километров в направлении противоположном от предполагаемой точки выхода возможного противника.

— ГПП активирован.

Шорл включил «капитанский столик». Дисплей мгновенно ожил, и после ещё нескольких нажатий, превратился в тактическую карту. В центре, почти что сливаясь друг с другом, горели зелёным несколько значков — авианосец, станция, и эсминцы. Значки располагались в центре прозрачной фиолетовой сферы, плавно теряющей интенсивность по мере увеличения диаметра — так обозначалась зона действия генератора подпространственных помех. История этого не очень-то и сложного устройства была смешной и грустной одновременно. Вскоре после открытия подпространства, перед людьми встал интересный вопрос — а что, извините, мешает нашему потенциальному противнику запустить по нам сотню-другую ракет с дуговыми двигателями, которые могут беспрепятственно материализоваться хоть в спальне Императора? Тогда, вместо доработки самого дугового двигателя, Империя начала лихорадочно придумывать от него защиту, собрав для этой цели лучшие умы планеты, и без оглядки спуская неимоверные средства. Это, как ни странно, дало реальные плоды «всего» спустя десять с хвостиком лет неустанной работы. Ещё лет двадцать потребовалось чтобы довести самое дорогое изобретение в истории человечества до ума, и в 6697-ом году, первый в мире ГПП был принят таллским флотом на вооружение…

— Контакт. — торжественно провозгласил Нарлос — Восемь неопознанных объектов сошли с дуги на расстоянии ста семи тысяч километров по вектору 41–16. Спектральный профиль поверхности корпуса соответствует виденному пять минут назад кораблю… Товарищ капитан!

— Один из малых кораблей взорвался! — опередил каплея офицер вооружений — Не смог стабилизироваться после вынужденного выхода из подпространства!

— Отлично. Наверное… — рассудил каперанг — Продолжайте отчёт, товарищ Гарс.

— Предварительный анализ состава покрытия корпуса: феротитан, керамика, карналид, и прочие тяжёлые кремнийорганические полимеры. Размеры:..

— Архаика… — вставил старпом.

— Скажи это тем эсминцам. — цыкнул на него Лийер.

— …в длине, и сто десять в поперечнике. Остальные четыре корабля примерно соответствуют нашим эсминцам: сто восемьдесят метров в длину, и сорок в поперечнике. Объекты излучают сильное торсионное поле. Раса не идентифицирована. Компоновка напоминают Таркау, но это не они…

— Пошлите коммуникационный запрос. — кивнул Лийер оператору, и посмотрел на старпома — Подождём…

— Объекты перестали читаться в электромагнитном спектре. — прозвучал голос оружейного офицера — Фиксирую силовые поля вытянутой эллипсоидной формы. Поля отражающие, ионизирующие, двусторонние. Приблизительная интенсивность — тысяча девятьсот гларат.

Каперанг уменьшил масштаб карты на своём столике. По данным сенсоров, пришельцы двигались плотным строем, ежесекундно приближаясь к авианосцу на шестьдесят пять километров. И двигались, что интересно, со включёнными силовыми полями, прямиком к зелёным отметкам, сгрудившимся у центра. Возможно, кто-то назвал бы такое поведение дружественным, но только не Шорл. А если учесть, что эти «друзья» — а кто же ещё? — уничтожили три имперских эсминца, и полностью обезоружили космическую станцию… Видит бог, не мы начали первыми.

— Сто шестые стартовали! — выкрикнул диспетчер.

И правда: от зелёных значков на капитанском столе отделились несколько точек — это два тяжёлых шаттла дальней связи «ДС-106», с эскортом из шести истребителей, спешили поскорее убраться из зоны действия ГПП. Поскольку использовать дуговую связь со включёнными помехами было нельзя, такая тактика была единственной возможностью поддерживать связь с внешним миром. Шаттлы принимали от авианосца обычный радиосигнал, и ретранслировали его по дуге конечному получателю.

— Объекты игнорируют нашу передачу и продолжают сближение прежним курсом. — подсказал капитан-лейтенант спустя ровно одну минуту.

— Боевая тревога. — сказал Лийер громким, но спокойным голосом, будто только этого и дожидался последние пять минут — Мы примем бой. Поднять силовые поля. Эскадрильи один-два — немедленный взлёт. Остальную авиацию перевооружить по схеме «Б», после этого — взлёт. Установить первый и второй защитные периметры, конфигурация стандартная. Занять позицию между противником и станцией… — он быстро сверился с трёхмерной компьютерной схемой — Вектор 26–60, расстояние три тысячи. Включить системы электронного противодействия. Всем боевым частям приготовиться к ведению огня. Сопровождению следовать за нами. И передать абордажной команде, чтобы поторапливались. — командир тихо вздохнул, и вполголоса добавил — Беда с вами… Никогда по-хорошему не понимаете.

Вокруг засуетились.

— Доклад от командира разведгруппы. Столкнулись с трудностями. Требуются дополнительные пятнадцать минут.

— Н… — Шорл открыл было рот, но заткнулся, не договорив — Ладно, пусть продолжают. Мы здесь по любому задержимся.

А что прикажете делать? Сказать «чтобы через три минуты всё было сделано», грозно сдвинув брови к переносице? Оставим это режиссёрам красочных боевиков. Нет, он бы конечно отдал такой — да хоть десять! — таких приказов, если бы они могли хоть на что-то повлиять, но в этом-то и проблема! Звуковые волны, исходи они хоть из уст самого Императора, просто не способны увеличить производительность людей, и без того работающих на, а то и вовсе — за пределами человеческих возможностей. Такова суровая реальность.

Пространство вокруг крейсера, тем временем, стремительно заполнялось юркими фигурками истребителей, которые быстро выстраивались в группы по четыре. Каперанг рассеянно взглянул на тактическую схему. В левой стороне экрана горел большой условный значок «авианосец» с подписью «ВКА-116 Оскар», вокруг которого роились маленькие значки типа «истребитель» без надписей. Справа и слева также находились значки «эсминец», с соответствующими пояснениями, и к ним, из противоположенного конца «игрового поля», неторопливо приближались три «тяжёлых неопознанных корабля», в сопровождении четырёх «средних».