Питер Гамильтон - Эволюционирующая Бездна

Он понимал, что нельзя смешивать личные дела с работой. Но как трудно было удержаться и не обвинять ее в том, что Кристабель так и осталась частью системы благородного семейства, что ее всегда очень обижало.

Сомнения по поводу отношений с Кристабель заставляли Эдеарда ненавидеть самого себя, но после явления Небесного Властителя положение только осложнилось. В этом и крылась истинная причина его бессонных ночей. С того самого дня, когда потолок Лилиала-холла расчистился под его взглядом, он напрягал все свои чувства, чтобы ощутить мысли Небесного Властителя, но каждый раз терпел неудачу.

Разочарование затуманивало его мысли, вызывало уныние и вспыльчивость. Что еще хуже, все, кто близко его знал, заметили это, и потому он чувствовал себя еще хуже, не имея возможности раскрыть им причину.

Он снова тяжело вздохнул и осторожно, чтобы не разбудить Кристабель, скатился с кровати. Третьей рукой он подхватил одежду и бесшумно на цыпочках вышел в коридор. Одевшись, Эдеард накинул свой черный плащ и прошел к центральной лестнице. Там, вместо того чтобы спускаться по ступеням, он окутал себя маскировкой и просто перегнулся через перила и прыгнул с десятого этажа. Это было глупо и весело, и он уже несколько лет не проделывал ничего подобного. Маккатран по его просьбе замедлил падение, и Эдеард приземлился, лишь негромко стукнув подошвами о каменный пол. По пустынным переходам первого этажа он прошел прямо к принадлежащему семье причалу. Полночь давно миновала, и в Главном канале не было почти никакого движения. Эдеард все же выждал несколько минут, пока огонек единственной гондолы не скрылся за поворотом в Высокую заводь. Как только водный путь очистился полностью, он протянул третью руку и укрепил поверхность воды. Еще один прием, которым он не пользовался давным-давно.

Эдеард бегом пересек канал прямо по воде. На полпути его настиг про-взгляд. Это было настолько предсказуемо, что он почти ждал его.

– Когда-нибудь я тебя разыщу, – телепатировал он вдоль линии восприятия, протянувшейся к району Кобара. – И ты это знаешь.

Про-взгляд исчез так быстро, словно его кто-то оборвал. Эдеард усмехнулся и продолжил путь к общественному причалу, откуда по деревянным ступеням поднялся в Эйри.

Впереди высились крученые башни. В нижней части каждой из них из-под темных потрескавшихся декоративных карнизов сочился слабый оранжевый свет, падающий на пустынные извилистые улицы. А наверху, на фоне мерцающего туманностями неба, выделялись темные силуэты.

Эдеарда привел сюда инстинкт. Заступница в своем писании рассказывала, как немощные, дряхлые и просто состарившиеся люди ждали на верхушках башен, а потом, когда Небесный Властитель пролетал над городом, их души возносились к небу и покидали Кверенцию. Эдеард подошел к самой высокой из башен, откуда много лет назад его сбросили заговорщики из числа отпрысков благородных семейств. На ее вершине он будет ближе к Небесному Властителю, чем в любой другой точке Маккатрана. Он решительно отбросил мрачные воспоминания, связанные с этим местом, прошел к центральной винтовой лестнице и начал подниматься, описывая один виток за другим, пока не добрался до верхней площадки. По краю, как и прежде, возвышались восемь остроконечных зубцов, поднимающихся к небу еще на сорок футов.

Воспоминания, связанные с этим местом, действовали на него угнетающе. Здесь поджидал его Медат после того, как заманил в башню. Здесь стояли заговорщики из благородных семейств, сумевшие преодолеть его защиту и… Он поморщился, глядя на секцию ограждения, откуда его сбросили вниз. С тех пор прошло много времени, больше сорока лет, но воспоминания были удивительно отчетливыми. Настолько, что он даже обыскал про-взглядом площадку, чтобы убедиться, что кроме него здесь никого нет.

«Глупо», – упрекнул себя Эдеард. Он решительно уселся на пол, скрестив ноги, и поднял взгляд к небу. Над вершинами западного края небесного свода, почти у границы аквамаринового сияния туманности Ку сверкал Браслет Гикона. Несмотря на то что теперь Эдеард знал, где искать, невооруженным взглядом Небесного Властителя было не видно. Вместо этого Эдеард мысленно обратился к нему. Всеми силами своего разума он сосредоточился на приветствии и даже визуально представил, как единственная мысль устремляется вдаль через пространство.

И Небесный Властитель наконец ответил ему.

Финитан удалился на покой и жил в районе Тоселла, в одном из домов, которые гильдия эгг-шейперов предоставляла самым достойным из своих членов, когда те уходили на покой. Это было большое прямоугольное здание с пышным красно-зеленым орнаментом на уровне третьего этажа. У входа не стояло никакой охраны, лишь ген-пес, свернувшийся рядом с воротами, рассеянно посмотрел на Эдеарда и зевнул. В те времена, когда Эдеард только обосновался в городе, какая-то охрана имелась при каждом большом здании. Большие семьи и гильдии содержали отряды, по численности не уступавшие отрядам констеблей. Теперь они значительно уменьшились, и обязанности охранников снова перешли к ген-формам.

Через открытые деревянные ворота Эдеард прошел в центральный двор, ограниченный стенами, по которым до самых верхних балконов поднимались плети гурклозы с пышными красно-белыми цветами, а в середине, в небольшом пруду, весело журчал фонтан. Несколько ген-мартышек трудились на источающих сильный аромат клумбах, а другие подметали серо-белые плитки двора. По центральной лестнице Эдеард поднялся сразу на третий этаж.

На площадке его поджидала молоденькая послушница в безукоризненно чистой бело-голубой форме. Она слегка наклонила голову.

– Идущий-по-Воде.

– Как он?

– Сегодня немного получше. Утром боль не такая сильная. Он в сознании.

– Так он принимает лекарство?

Она с сожалением улыбнулась.

– Только когда сам этого захочет и если боль становится невыносимой.

– Я могу его навестить?

– Конечно.

Окна в комнате Финитана были узкими и длинными – от пола до самого потолка. Стены и потолок белые, а пол – блестящий, красновато-коричневый, с зелеными вкраплениями в виде мелких листьев, словно они упали и окаменели в ткани города. Обстановка тоже отличалась простотой, только стол и несколько стульев, да широкая кровать, наполовину утопленная в полукруглый стенной альков. Финитан сидел на постели, прислонившись спиной к нескольким плотным подушкам.

– Я побуду снаружи, – негромко сказала послушница и закрыла за собой массивную резную дверь.

Эдеард подошел к кровати, попутно прихватив третьей рукой один из стульев. Тихонько усевшись, он внимательно осмотрел своего давнего друга. Финитан сильно похудел; казалось, что болезнь пожирает его тело изнутри. Несмотря ни на что до последнего времени он неплохо держался, но теперь очень ослабел. Под кожей явственно выделялись голубые вены, а густые прежде волосы поредели и стали совсем седыми.