Фрэнк Херберт - Дюна. Первая трилогия [litres]

Вокруг ругались и стонали солдаты, ощущая пришедшую слепоту.

– Держитесь! – выкрикнул Пол. – Помощь вот-вот прибудет!

Жалобы не умолкали, и он добавил:

– Это говорит Муад’Диб! Я приказываю всем держаться! Помощь уже на подходе!

Наступило молчание.

А потом ближайший из охранников, как это и было в видении проговорил:

– Неужели здесь сам Император? Кто-нибудь видит его? А?

– У всех нас больше нет глаз, – отвечал Пол. – Мои глаза они тоже забрали, как и ваши. Взяли глаза, но не зрение. Я вижу вас всех. Как вы теснитесь возле грязной стены, как держитесь за нее. Мужайтесь. Стилгар возвращается вместе с друзьями.

«Твок-твок» – слышались взмахи крыльев приближающихся орнитоптеров. Раздались торопливые шаги многих ног. Пол глядел на спешащих друзей, соизмеряя звуки с видением.

– Стилгар, – крикнул Пол, махнув рукой. – Сюда!

– Благодарение Шаи-Хулуду, – отозвался Стилгар, подбегая к Полу. – Ты не… – в наступившем безмолвии лишь пророческое зрение позволяло Полу следить за Стилгаром, за той мукой, с которой он глядел на изувеченные глазницы друга и Императора. – О, мой господин, – простонал Стилгар. – Усул… Усул… Усул…

– Что камнежог? – выкрикнул один из новоприбывших.

– Выгорел, – отвечал Пол погромче. Он показал рукой. – Бегите туда. Спасайте всех, кто уцелел там… поближе. Живее! – Он вновь повернулся к Стилгару.

– Неужели вы видите, мой господин? – изумленным тоном проговорил Стилгар. – Неужели это возможно?

Вместо ответа Пол провел пальцем по щеке Стилгара и, ощутив слезу, проговорил:

– Не время, дружище, тратить на меня влагу. Я еще жив.

– Но глаза!

– Они смогли ослепить только мое тело, но не меня, – отвечал Пол. – Ах, Стил, я словно очутился в апокалиптическом сне. И все мои действия так отвечают ему, что вот-вот мне станет скучно жить – все будущее я знаю уже наперед.

– Усул, я не… я не…

– И не пытайся понять. Просто прими. Я – не здесь, я – в каком-то мире неподалеку от нашего. Он похож на наш как две капли воды. Мне даже не нужно проводника. Я вижу все вокруг. Каждое движение, выражение на твоем лице… Пусть у меня нет глаз, но я вижу.

Стилгар резко качнул головой.

– Сир, следует скрыть вашу рану от…

– Мы не будем скрывать ничего, – отвечал Пол.

– Но закон…

– Стил, мы живем по кодексу Атрейдесов. Пусть закон фрименов гласит: слепой да останется в Пустыне, но он применим только к слепым. А я не слеп. Вся моя жизнь – арена борьбы между злом и добром. Мы с вами живем в поворотной точке истории, и у каждого своя роль.

В наступившем молчании Пол услышал слова раненого, которого вели мимо.

– Ужасно, – стонал он. – Огонь, буря огня…

– Никого из них не отведут в Пустыню, – произнес Пол. – Слышишь меня, Стил?!

– Слышу, милорд.

– Купите всем новые глаза за мой счет.

– Будет исполнено, милорд.

Уловив трепет в голосе Стилгара, Пол произнес:

– Я буду на командном топтере. Распоряжайся здесь.

– Да, милорд.

Пол обошел Стилгара и направился по улице. Видение подсказывало ему все: все детали, каждую неровность почвы, каждое лицо. На ходу он отдавал распоряжения, обращался к людям из своего окружения, называл их по именам, подзывал к себе тех, кто имел отношение к сокровеннейшим сторонам деятельности правительства. И он чувствовал, как трепет охватывает всех за его спиной, слышал их испуганные перешептывания.

– Его глаза!

– Но он же видел, называл по имени!

Оказавшись в командном топтере, Пол выключил личный щит, потянулся к микрофону, выхватил его из руки ошеломленного связиста, торопливо один за другим отдал несколько приказов, вложил микрофон обратно в руку офицера. Обернувшись, Пол подозвал к себе специалиста по оружию, энергичного и блестящего, принадлежавшего к новой уже породе фрименов, лишь смутно припоминавших жизнь в сиетчах.

– Они воспользовались камнежогом, – проговорил Пол.

После мгновенной паузы молодой человек откликнулся:

– Мне уже сообщили об этом, сир.

– Конечно. Ты понимаешь, что это значит?

– Безусловно, он был снаряжен атомным зарядом.

Пол кивнул и представил себе, как мечется сейчас разум молодого человека. Атомное оружие запрещено Великой Конвенцией. Когда обнаружат покушавшегося, его ждет возмездие объединенных сил всех Великих Домов. Сразу забудутся прежние раздоры, перед лицом новой опасности и древних страхов они потеряют всякое значение.

– Камнежог нельзя изготовить, не оставив следов, – проговорил Пол, – подбери необходимые приборы и отыщи место, где он был сделан.

– Немедленно, сир, – бросив на Пола последний испуганный взгляд, офицер заторопился его выполнять.

– Мой господин, – обратился к Императору откуда-то из-за спины его связист, – ваши глаза…

Пол обернулся, потянулся в глубину кабины, нащупав рукоятку, перестроил командный передатчик на свою частоту.

– Вызовите Чани, – приказал Пол. – Скажите ей… скажите, что я жив и скоро буду у нее.

Собирают силы, подумал Пол, подмечая страх в запахе пота, наполнявшем кабину.

Он покинул тебя, Алия,

Покинул лоно небес. Свят, свят, свят!

Огненные пески

Перед тобой, Господин наш,

Ты, который видит

Без глаз.

Демон думал обороть его!

Святой! Трижды Святой!

Выбрал он муки!

«Луна падает». «Песни Муад’Диба»

После семи дней лихорадочной суеты Цитадель охватило неестественное спокойствие. Было утро, повсюду сновали люди, но они перешептывались, склоняясь друг к другу, и ходили буквально на цыпочках. Топот сменившегося караула нарушил тишину, но, встретив осуждающие взгляды, вошедшие притихли, подобно прочим.

Вокруг слышались разговоры о камнежоге:

– А он говорил, что огонь был сине-зеленого цвета и пах адом.

– Дурак твой Элпа! Он сказал, что скорее покончит с собой, чем воспользуется глазами тлейлаксу.

– Не нравится мне все, что говорят об этих глазах.

– Муад’Диб прошел мимо меня и окликнул по имени.

– Как он видит, не имея глаз?

– Люди покидают нас, вы слыхали? Повсюду страх. Наибы сказали, что собираются в сиетче Макаб на Великий Совет.

– Что они сделали с Панегиристом?

– Я видел, как его вели в палату, где заседают наибы. Представляете себе, Корба под арестом!

Чани поднялась в этот день рано, ее смутила тишина в Цитадели. Проснувшись, она обнаружила, что Пол сидит возле нее, пустые глазницы его обращены были к дальней стене их спальни. Всё, пораженное избирательным воздействием камнежога, все омертвевшие глазные ткани были удалены. Впрыскивания и мазь позволили сохранить плоть вокруг глазниц, но ей казалось, что излучение проникло глубже.