Пол Макоули - Тихая Война

— Мы хотим выяснить, что же Лок Ифрахим надеется узнать о нас. Тогда мы сможем не только выстроить картину его намерений, но и разгадать планы его хозяев. Подобная информация окажется неизмеримо полезной для всей Внешней системы.

— Я принесу вам информацию на блюдечке, а вы ее перепродадите. Ох, простите, отдадите задаром, за кредиты.

— Ну, в общем и целом.

— Но вы не отрицаете, что так и будет. Допустим, я откажусь сотрудничать — что тогда?

— Мы живем в маленьком сообществе, способном выжить, только если в нем царит гармония. Иногда, во избежание дисбаланса и конфликтов, человеку приходится идти на жертвы во имя высшего блага. В нашем случае жертва не столь уж значительная, не правда ли? Да и вообще можно взглянуть на это как на своего рода искупление. Шанс исправить все то, что наделало ваше горделивое упрямство. — рассуждал Иво. Он отодвинул стул и поднялся. — Я не жду от вас немедленного решения. Подумайте об этом, Мэси. Подумайте как следует, но не тяните. Мистер Ифрахим прибудет уже через два дня.

Мэси отправилась на длительную прогулку по длинным и узким паркам Восточного Эдема, оливковым рощам, по усыпанным цветами лугам, где паслись овцы и ламы, вокруг вереницы прудов, мимо обнесенных защитным куполом жилых домов, библиотеки, театра. Она не могла поверить, что вся ситуация с Джибрилем и этой глупой стычкой, суд, тюрьма — все это было спланировано, чтобы заставить ее сотрудничать. Скорее всего, решила она, Иво Тиргарден и его приспешники узнали о готовящемся визите Лока Ифрахима уже после того, как Мэси отправили в исправительный центр. Тогда–то они и провернули финт с ее освобождением, выселением и увольнением в неуклюжей попытке заставить ее сделать доброе дело. На Земле, в Великой Бразилии, власти поставили бы ее перед выбором: выполни приказ или пеняй на себя. Но Иво Тиргарден со своими дружками верили в собственное моральное превосходство. Отдавать приказы, заставлять людей поступать против воли, угрожать — все это противоречило их природе. Но и довериться Мэси они тоже не рискнули. У них не было уверенности, что она согласится им помочь. Вот они и разработали для нее ловушку, из которой существовал лишь один выход. Возможно, они даже убедили себя, что делают всё ради ее же блага. Они давали ей возможность исправить ошибки, совершенные по глупости.

Ситуация от этого приятнее не становилась — Мэси вообще предпочитала брутальную честность всяким манипуляциям и хитростям, совершаемым с добрыми намерениями. И чем дольше она об этом думала, тем больше ее охватывала злость. Она злилась не на Иво Тиргардена, не на Джибриля — на себя. За то, что была столь наивной. За то, что обманывала себя и верила, будто когда–нибудь жители Восточного Эдема примут ее и начнут ей доверять. За то, что только сейчас она поняла: город оказался тюрьмой, а ее квартира — всего лишь симпатичной версией камеры в исправительном центре.

Она могла остаться здесь и выполнить их просьбу, могла остаться и отказаться работать на них, смириться с той участью, которую ей уготовят. Любое решение похоронит ее заживо в этом месте до конца дней. Или же она могла придумать, как вырваться на свободу.

Едва ли будет трудно улететь с Ганимеда. Мэси не сомневалась, что, как только закончится его короткий срок в исправительном центре, Ньют Джонс ей поможет хотя бы ради удовольствия утереть нос благопристойным жителям Восточного Эдема. Куда сложнее вырваться из города. Ньют не может попасть в Восточный Эдем — она не может выбраться наружу. Вдобавок, если она попробует связаться с ним напрямую, какой–нибудь ИИ, без сомнения, подслушает разговор и передаст информацию Иво Тиргардену. В сложившихся обстоятельствах она даже не рискнула искать информацию о корабле Ньюта в сети.

Оставался еще щепетильный вопрос времени. Лок Ифрахим должен прибыть в Восточный Эдем раньше, чем освободят Ньюта, то есть Мэси придется дать ответ Иво Тиргардену о том, готова ли она сотрудничать, до того, как удастся составить план побега. А Мэси не покидало ощущение, что, откажись она помочь, ее вновь упекут за решетку…

В конце концов девушка оказалась в северной части города, в кладбищенском парке — здесь, как и во всех городах и населенных пунктах Внешней системы, запасы углерода, азота, фосфора и других полезных элементов, содержащиеся в телах умерших дальних, возвращались в замкнутый круг экосистемы: в процессе ресомации тела растворялись, затем жидкость выпаривались, а оставшийся порошок церемониально рассеивали среди корней недавно высаженных деревьев. Парк представлял собой тихую узкую долину, в центре которой располагалось озеро, а от него вверх уходили засаженные деревьями склоны: здесь, как и в свободной зоне Радужного Моста, любое видеонаблюдение было запрещено. Именно через парк Ньют Джонс пробрался в город, когда пытался ввезти контрабандный груз, но Мэси понятия не имела, каким из шести шлюзов он воспользовался или как он обошел ИИ, который контролировал их. Нужно было спросить у него, пока имелась возможность — тогда, в тюрьме. Однако сам факт того, что Ньюту это удалось, давал ей надежду. Если он смог попасть в город, она сумеет выбраться.

Девушка поднялась по склону, оставив позади сосновую рощу, побродила по поросшему жестким вереском пятачку, отделяющему лес от основания изогнутой крыши цвета небесной лазури в погожий весенний денек на Земле. Воздух был теплым. Вокруг цветущего куста порхали бабочки. В траве скакали белые кролики. Мэси прошла мимо шлюзов, вмурованных в искусственные камни, что высились в конце канала с песчаным дном, — она внимательно рассматривала землю вокруг, подмечая углубления и холмики, возможные потайные места. Спустилась обратно лесом, по узкому пешеходному мостику перешла через озеро, чтобы посмотреть на шлюзы на другой стороне долины, а затем добрела до небольшой зеленой поляны — ее любимого места в парке. Там она долго сидела и обдумывала варианты.

В конце концов Мэси вернулась в центральный район Восточного Эдема, надела спексы и позвонила Иво Тиргардену, чтобы сообщить: она сделает, что от нее требуют.

— Что ж, если такова твоя воля, я просто счастлив.

— Да, всё в порядке. Я так решила.

— Хорошо. Но пока ты с ним не встретишься, твое положение в Восточном Эдеме не изменится. Надеюсь, ты понимаешь.

— Лок Ифрахим должен увидеть, в каком я бедственном положении. Тогда он решит, что я обратилась к нему за помощью, потому что я в отчаянии.

— Мэси, ты прекрасно разобралась в ситуации. Давай увидимся — нам надо многое обсудить.

Тем же вечером Мэси встретилась с тремя отказниками на заправочной станции, располагавшейся под озером кладбищенского парка. Об этом месте все давно позабыли. Здесь было сыро и холодно, как и подобает местам для тайных собраний: на бетонном полу поблескивали лужи, из труб над головой медленно падали крупные капли, единственный свет исходил от граффити, извивавшихся по стене подобно клубку змей. Когда Мэси озвучила свою просьбу, Сада Селена, лидер среди отказников, лишь пожала плечами.