Пол Макоули - Тихая Война

— Они пытаются перехватить контроль, — доложила Сада Мэси. — Но я их блокирую.

Полицейский справа вытащил пистолет и направил его на антенну впереди грузовика. Тут один из роботов повернул стрелу крана, выдернул мужчину из седла и поставил на проезжую часть — его мотоцикл проехал еще несколько метров и остановился. Второй кран опустил поддон перед полицейским слева — женщине пришлось затормозить, а грузовик катился дальше к разверзнутой пасти одного из шлюзов.

Мэси принялась оглядываться в поисках отказников, которые угнали краны, но не увидела ни одного. И тут она поняла, что ребята могли быть где угодно, а роботами они управляли через городскую сеть. Вдалеке Мэси заметила человека, одетого в желто–черный наряд: он мчался по центральному проспекту, вдруг столкнулся с роботом, похожим по форме на мусорный бак, потерял равновесие и плюхнулся на задницу, но тут же подскочил и продолжил свой марафон. Похоже, он что–то кричал. Чуть ближе к ним двое полицейских пришли в себя и тоже вернулись к преследованию. Но было поздно — грузовик уже заехал в шлюз, внутренний люк закрылся прямо у офицеров перед носом. Спустя мгновение распахнулась внешняя дверь, и машина выбралась на выложенную стальной сеткой дорогу, что пересекала темную равнину и вела к космопорту. Сада крикнула Мэси, чтобы та держалась крепко, — грузовик резко повернул, подскочил на невысоком поребрике и двинулся по пыльной, слегка холмистой равнине.

— И еще небольшая поправка к плану. Нам не нужно ехать в космопорт, потому что твой парень за нами приедет сам. Пожалуй, тебе стоит надеть скафандр.

Мэси сняла комбинезон и почувствовала себя особенно уязвимой. Капсула была прозрачной, а за тонкой стеной царил смертельный холод, беспощадный, пропитанный радиацией вакуум. Высоко в небе рядом с узким полумесяцем Юпитера горел крохотный диск Солнца. Девушка залезла в скафандр, натянула до плеч его сегментированное туловище, пропихнула руки в рукава и села, чтобы пристегнуть внешние ботинки к защелкам на лодыжках.

Все это время Сада сканировала черное небо, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Вдруг она вскрикнула и вскинула руку — ее палец указывал куда–то высоко над головой. Мэси заметила звезду, быстро движущуюся по черному небу, — она становилась все ярче и наконец приобрела очертания большого межорбитального транспортного корабля. Грузовик сбросил скорость и вскоре замер, а звездолет пронесся над ними с пылающими реактивными двигателями, погасил импульс и приземлился перед машиной. Мэси засмеялась. Когда Ньют говорил, что его корабль легко заметить, он не шутил.

«Слон» был розового цвета.

Лок Ифрахим отделался лишь парой синяков на своей гордости — в остальном побег Мэси Миннот из Восточного Эдема никоим образом не скомпрометировал его. Некоторое время он работал над отчетом, формулируя все так, чтобы вина легла на Иво Тиргардена и других жителей Восточного Эдема, но это оказалось излишней предосторожностью. Ни одна важная персона не обратила внимания на инцидент: так, незначительный постскриптум к досадному, но в целом вполне тривиальному происшествию. Спустя четыре недели Лока наконец–то отозвали обратно в Бразилиа с повышением по службе и назначили в комиссию по анализу информации о политических игроках в городах и малых поселениях в системе Сатурна.

Работа в комиссии оказалась захватывающим и стоящим делом: здесь трудились умные и невероятно амбициозные молодые люди, перед ними стояла срочная и в высшей степени важная цель — подчинить Земле Внешнюю систему. В офисах, как в старомодных отделах новостей, царила деловая суматоха: люди перебрасывались идеями в пространствах памяти, кропотливо создавали и вскрывали динамические социополитические модели, проводили интервью с каждым, кто хоть раз побывал во Внешней системе, составляли кипы файлов по диспозициям и обновляли информацию по общему положению дел.

Целый этаж отвели под ИИ, иммерсионные камеры и пространства памяти с высоким разрешением для Группы теоретической разработки стратегий, которая моделировала все возможные способы вторжения и захвата городов и поселений Внешней системы. Варгеймеры. Команды серьезных молодых людей, бледных как смерть. Они не имели никакого опыта боевых действий, зато цитировали теории различных гуру и профи, словно Священное писание. Гремучая смесь стимуляторов, адреналина и тестостерона поддерживала их: пока они проводили огромные и сложные симуляции в режиме реального времени, спать и есть им приходилось прямо в своих кабинках. Соперничество между командами накалялось до невообразимого предела. Не раз по приезде на работу утром Лок наблюдал, как служба безопасности выводила под ручки какого–нибудь заработавшегося варгеймера, находившегося в состоянии ступора или в бреду, а однажды между соперниками разгорелась драка — чтобы их усмирить, пришлось вызывать отряд быстрого реагирования, который пустил по всему этажу слезоточивый газ.

Активное меньшинство настаивало на геноциде как единственном способе решить проблему Внешней системы: они предлагали разрушить тенты и купола городов и деревень с помощью «интеллектуальной дроби», или ликвидировать поселки, сбросив на них водородные бомбы, или уничтожить дальних при помощи биологического оружия, ядовитых газов и гамма–излучения. Однако подобные тактики, как правило, считались неосуществимыми. Арсеналы Великой Бразилии сильно обеднеют, и страна окажется уязвимой — столько требовалось водородных бомб, согласно этим планам. Кроме того, наиболее враждебно настроенные города, вроде Парижа на Дионе, создавали собственные системы противоракетной обороны, а еще в большинстве населенных пунктов имелись бункеры и убежища, где люди могли укрыться в случае, если герметичность тентов нарушится. Были и такие территории, которые располагались глубоко под грунтом, и ни одно оружие не могло их достать. Да и вообще дальние расселились на нескольких спутниках Юпитера и Сатурна — убить их всех одновременно не представлялось возможным, а значит, кто–нибудь обязательно решится отомстить и нанести ответный удар по Земле. Помимо всего прочего геноцид считался политически неприемлемым, поскольку в результате пропадали важные ценности, которые на протяжении всего этого времени оправдывали развязывание войны как таковой. Более столетия дальние занимались различными теоретическими и прикладными изысканиями: невозможно было подсчитать выгоду, которую принесли бы их базы данных и геномные библиотеки, взятые в плен ученые и гении генетики. Да и города являли собой значительную ценность. Вот почему большинство варгеймеров занимались разработкой стратегии так называемой асимметричной, или «тихой», войны — смеси пропаганды, шпионажа, саботажа и политического принуждения с более традиционными тактиками, только приспособленными к ведению войны в уникальных условиях Внешней системы.