Питер Гамильтон - Звёздная дорога

Осмотр показал, что семь панелей треснули и лопнули.

– Все дело в холоде, – объяснила Офелия Эльстону, пока они шли вокруг сломанного купола. – Мы не ожидали, что будет так холодно.

Вэнс разглядывал зигзагообразную щель в панелях. Просевший купол навел его на мысли о птенце, который не смог разбить скорлупу, чтобы выбраться наружу.

– Все купола могут треснуть?

– Если мы попытаемся их передвинуть, то да. Они теперь слишком хрупкие, чтобы их поднимать.

– А если мы оставим их на месте, под весом сугробов панели тоже разрушатся, верно?

– Скорее всего, сэр, это зависит от количества снега.

Оба повернулись на северо-восток, откуда, как показала «сова», надвигалась следующая буря. Начался снегопад, тонкие твердые частицы оседали зернистым слоем поверх уже лежащего снега. Розовый солнечный свет тускнел с приближением вечера, предоставив небо неугомонным авроральным волнам.

– Как же нам их защитить? – спросил Вэнс.

– Мы подумали, что бульдозеры могут воздвигнуть из существующего снега стену вокруг каждого купола. Она послужит чем-то вроде волнолома, по крайней мере для этого бурана. Это лучшее предложение, что у нас есть.

– Ладно, попробуем. Как быть с этим куполом, он подлежит ремонту?

– Нет, сэр. Мы не можем исправить панели, нам надо сделать новые и собрать его заново. И мы не успеем это сделать за то время, что осталось сегодня.

Вэнс окинул лагерь долгим взглядом. Он вынужден был признаться самому себе, что зрелище удручающее. Шесть человек и «Лендровер-Тропик» едва виднелись посреди снежного поля на расстоянии в полкилометра, где они ждали завершения спуска «совы». Бульдозеры и автопогрузчики медленно ездили вокруг, оставляя в снегу глубокие колеи, которые людям приходилось перешагивать на пути. Прочий транспорт почти скрылся под снегом, превратившись в странные холмы. Проторенная тропа вела к клинике, где сугробы вздымались до самой крыши квик-кабины, лишь там закругляясь. Ко входу прорыли спуск прямо сквозь снег, который удерживал хлипкий самодельный навес из шестов и упаковочных ремней. Впрочем, подумал он, теперь в Вуканге все выглядело самодельным. В микрофактурную мастерскую вела настоящая дорога, так много транспорта туда подъезжало. Персонал лагеря, всегда по меньшей мере парами, медленно передвигался в своих парках и стеганых брюках, забирая свежие припасы из поддонов, которые сначала надо было откопать при помощи лопат, напечатанных микрофактурщиками. Команда, отвечавшая за общие системы, трудилась над топливными элементами, проверяя, не сломаются ли они во время бурь.

Все неправильно, подумал Эльстон. Они пытаются противостоять погодным условиям и одновременно сохранять бдительность на случай возвращения пришельца. Каждодневная борьба отнимала все их время и силы. Надо было как-то выбраться из этого смертельного тупика. И им ни за что это не осилить, оставаясь здесь.

Вэнс принял решение и запросил соединение с Антринеллом и Джеем.

– Мы уедем отсюда, отправимся колонной в Сарвар.

– Ты уверен? – спросил Джей.

– Да. Здесь сложилась разрушительная ситуация. Мы сидим и ничего не делаем, представляя собой цель для атак существа. На обогрев куполов уходит огромный объем горючего. Прямо сейчас у нас достойный запас биойля, которого хватит машинам на весь путь до Сарвара. Если останемся тут ещё на неделю или десять дней, резерв сделается предельно допустимым. Мы должны подготовиться и выехать как можно скорее. План, который прислал Вермекия, сгодится для начала, но нам придется его существенно изменить.

– Ты сделал правильный выбор, – сказал Антринелл. – Я не думаю, что они доставят нам припасы в течение месяца. Политики в руководстве экспедицией слишком сильно нам подгадили.

– И мы, скорее всего, будем в большей безопасности в пути, – прибавил Джей. – Вермекия прав: существу будет трудно за нами угнаться.

– Я не отказываюсь от нашей главной цели – поймать его, – сказал Вэнс. – Надо будет учесть это в плане путешествия.

– Понятно.

Вэнс начал отдавать приказы. Бульдозерам надлежало построить защитные снежные стены вокруг пяти оставшихся куполов. Людей из сломанного купола Джустика следовало расселить по прочим убежищам. Микрофактурщики и транспортники должны были переехать в укрепленную микрофактурную мастерскую, чтобы жить там во время бурана и начать печатать вещи, необходимые для пути на юг. Как только закончится буран, нужно будет заняться переоснащением машин. Главам подразделений было предписано во время бурана держать связь по кольцевой линии, чтобы обсудить детали организации колонны.

Марвин Трамби продолжал работать, пока остальные обитатели лагеря суетились, готовя его к следующему бурану. В мобильной биолаборатории-2 было спокойно и удобно. Топливные элементы, снабжавшие энергией системы кабины и лаборатории, работали на высокой температуре, которая просачивалась в кондиционер, поддерживая стерильную внутреннюю атмосферу на цивилизованных двадцати трех градусах. Освещение было белым и ярким. В их маленьком жилом отсеке, втиснутом между кабиной водителя и самой лабораторией, имелось пять коек, кухонная ниша и даже душ в маленьком санитарном кубикле.

Когда наступало затишье между снежными бурями, Марвин тоже таскал грузы снаружи, так что ему довелось прочувствовать, чему подвергались остальные. Он испытывал слабые угрызения совести из-за того, что жил в биолаборатории, но его работа была самой важной в экспедиции. Об этом, похоже, все забывали из-за убийств, солнечных пятен и погодных выкрутасов.

Он сидел за рабочим столом, который тянулся по всей длине помещения, и слушал лёгкий джаз, пока оборудование проводило генетический анализ образцов. В биолаборатории было пять отдельных систем для ПДРФ-анализа [89] ПДРФ-анализ – полиморфизм длин рестрикционных фрагментов (ПДРФ, Restriction fragment length polymorphism, RFLP) – способ исследования геномной ДНК. . Марвин неделю за неделей сидел за этим столом, изучая образцы растений, которые собирали его коллеги. Биолаборатория содержала самую всеобъемлющую базу данных по ботанике Сент-Либры, за исключением Университета Хайкасла. Когда к нему попадали кусочки коры, веток или пучки листьев, взятые при помощи устройств для отбора проб, Марвин первым делом проводил процедуру визуальной идентификации. Все, что напоминало растение, уже включённое в базу данных, немедленно отвергалось. Некоторые представляли собой зебровые зеркала, версию «CO 2в кислород», в то время как записи показывали преобразователь «кислород в CO 2» с той же формой листа, – они тоже отвергались. Экспедиция искала куда более значительные расхождения, чем эти. Даже если ограничиться только теми прошедшими генетический анализ видами, о которых до сих пор никто не знал, две биолаборатории успели получить авторадиограммы для более чем девятнадцати тысяч различных растений, выискивая доказательства того, что хоть одно из них имело другого предка, произошло от другой ветви эволюционного древа. Они не нашли даже намека на различие.