Лидия Евдокимова - Туманность Иридии [СИ]

Никто не пошевелился. Тогда Хамад пожал плечами и, направив раструб ружья в стену, нажал на спуск. Яркий шарик плазмы прожёг перегородку и выжег узел кабелей и проводов. По рубке поплыл запах дыма от сгоревшей изоляции и оплавленного пластика. Вперёд выступил невысокий усатый мужчина в форме эдарианского флота. Он смерил Хамада взглядом и молча кивнул остальным. Люди мгновенно порхнули по своим местам, врубая движки корабля и начиная предстартовый отсчёт.

Янис уселся прямо на пол, для верности взяв в руку энергокнут и продолжая присматривать за командой. Хамад, коротко поклонившись своему капитану, удалился проверять остальные помещения. Где-то ещё должны были оставаться люди, хотя судно и было оснащено полноценным искином, но пассажиры требовали некоторых условий, которые явно не собирались обеспечивать себе сами.

Карилис думал о тех, кто не дождался возвращения домой. Джон Майерс, Ольга Заски, Кейси Стоклер, десяток людей из штурмовой бригады Хамада, техники, парочка учёных, прилипших к команде комитетчика перед очередным рейдом…

Много имён, слишком много имён, за каждым из которых стояла целая история. Глупая, банальная, скучная, яркая, но разная. Янис понял, что он плачет только тогда, когда капли упали ему на руку, в которой он сжимал энергокнут. Он зло и быстро стер с лица влагу, поджал губы и упрямо уставился на команду судна, поднимающегося над планетой. До выхода в открытый космос оставалось недолго.

— У нас проблемы, — заявил со своего места капитан корабля. Тот самый усатый мужчина в форме эдарианского флота. Он ткнул пальцем в экран, на котором разворачивалась трёхмерная карта взлётного поля. С трёх сторон по периметру уже поднимались каплевидные транспорты ксеноформ. Система оповещения сообщала о том, что по ним собираются ударить сразу с трёх сторон. Карилис закрыл глаза. Всё было кончено. Их не выпустят с планеты, не дадут уйти так просто. Действительно, зачем было охранять площадку взлёта, если автоматизированная система уже готовит к перехвату сторожевые катера?

— Я должен вернуться, — прошептал он, — меня ждут.

В мыслях возникло лицо Линды. Она улыбалась Карилису, подмигивая и дразня соблазнительным платьем из серого атласа.

— Меня зовут Янис Карилис, Комитет по Контролю за ксеноформами, — вставая на ноги и вытягиваясь во весь рост, произнёс Ян чужим голосом. — Приказываю вам открыть огонь по чужим кораблям из всех орудий и вывести корабль на стационарную орбиту. После чего вы должны доставить меня в пределы Конгломерата.

Янис удивлялся, откуда в его голосе взялось столько металла и тяжёлого отчаяния, но думать о своих переменах было уже некогда. Вернулся Хамад и доложило том, что он нашёл несколько человек и запер их в кают-компании. На рукаве старпома виднелась дырка, из которой сочилась кров от рваной раны на плече. Заметив взгляд капитана, Хамад только кивнул на руку и сказал:

— Там оказалась охрана из дипломатической миссии. Не все, слава Пророку Аммаду, но пришлось нескольким объяснить, что мы свои.

Янис кивнул в ответ. Он не стал спрашивать, что стало с теми, кому Хамад это объяснял. Да он и не хотел этого знать. Идея вернуться обратно, оказаться дома настолько захватила его, что он и не заметил, как начали исполняться его приказы.

Первый корабль смело ударами из пушек судна, на котором находился Ян, буквально через полминуты после того, как они оказались вне пределов атмосферы и замерли на стационарной орбите, прокладывая дальнейший курс. Планета ксеноформ находилась совсем близко от границ Конгломерата и называлась Гефея. От неё до ближайшего мира людей можно было добраться за пару недель хорошего хода. Если бросить на двигатели всю мощь реактора, не жалея его и людей за пультами, время сокращалось вдвое.

Второй сторожевой катер немного оцарапал краску на борту «Милании», как называлось судно усатого капитана Родерика, и был подбит ракетой с антивеществом в ближнем бою. Третий катер предпочёл уйти на посадку, прекратив преследование. «Милания» взяла курс на Кронар и сразу дала полный вперёд на всех мощностях. Карилис и Хамад сидели спина к спине до тех пор, пока к ним не подошёл капитан Родерик и не сказал, нагнувшись к мужчинам:

— Вы можете опустить оружие и разместиться в гостевых каютах, если желаете. И если не собираетесь просидеть здесь две недели.

Ян поднял на капитана взгляд, потом посмотрел на Хамада. Из раны на руке у него до сих пор шла кровь, пропитывая грязную форму шахтёра. Карилис поднялся на ноги, помог встать своему другу и спросил Родерика:

— Какие у меня гарантии, что я доживу до конечной точки полёта, при условии, что лягу спать в гостевой каюте?

Родерик распушил усы и фыркнул.

— Слов о том, что вы являетесь представителем Комитета по Контролю, разве уже недостаточно? — возмущённо спросил он. Хамад белозубо улыбнулся шутке капитана. Он подошёл к нему, смерил того взглядом и ответил:

— Уважаемый, вы только что стали свидетелем того, как представители Комитета вылезли из подземных шахт, где держат рабов. И мы там, поверьте на слово, не в дипломатию играли. И что-то никто не проявлял к нам положенного уважения. Так что, в наше время слова о принадлежности к Комитету, скорее, гарантируют обратный эффект, нежели целость и сохранность.

Родерик задумался.

— Всё равно, вы не просидите тут две недели, — пожал он плечами, отходя к своему креслу. — Когда надоест, вас проводят до ваших кают. И, уважаемый, — ядовито ввернул обращение Родерик, — можете мне тоже поверить на слово, мне никогда не нравилось то, чем мы занимаемся, посещая Гефею тайком.

— Вы помогаете из солидарности? — спросил Ян.

— От безысходности, — сухо обронил Родерик, начиная разгон для прыжка в подпространственный карман из заданной точки. — Думаете, мистер Карилис, мы все не приговорены к смерти после того, как доставили сюда миссию? Или вы реально считаете, будто нас всех отпустили бы по возвращении? Если уж умирать, так хотя бы рядом с людьми. А не с дипломатами от Сената, — процедил он, по-военному отдавая честь комитетчику. Карилис вздохнул. Ещё одна правда в копилку новых знаний. Пилоты, штурманы, техники, инженеры, навигаторы, чёртова туча обслуги и ремонтных бригад, созданные, воспитанные и обученные годами на Эдарии — зачем? чтобы в один прекрасный день группка в отглаженных костюмах и с кожаными папками в холеных руках ткнула в «Миланию» пальцем и зарезервировала судно для полёта в один конец, обрекая всех, кто на борту, на смерть. Форма Родерика давала понять, что он и его корабль состоят на военной службе Эдарии, выполняя транспортные рейсы и перевозя некрупные грузы для Конгломерата. Свидетели дипмиссии были не нужны, а вернуться можно и на кораблях союзников, если всё пройдёт хорошо.