Наталья Бульба - И только вера...

Лишь здесь и сейчас…

Его губы, чуть сбитое дыхание, крепкое тело и… я.

И руки… Надежные руки, позволяющие отбросить все сомнения и стать слабой.

И не только нежность, но и какая-то ранящая осторожность, с которой он вжимал меня в себя, давая почувствовать, насколько жаждет этой близости его тело…

И…

Все закончилось в один миг. Джориш просто отступил, оставив меня растерянной… растерзанной его силой, его неутоленным желанием… Подняв со стула плащ, накинул на плечи и поднялся на платформу телепортатора, давая понять, что продолжения не будет.

Наверное, так было лучше…

Наверное, но это не отменяло ставшей острой, пронзительной боли.

Молчание, в котором добрались до «Дальнира», было наполнено яростью.

Моей яростью…

Я почти ненавидела его… за разрушенную стену, под защитой которой мне было невыносимо, но при этом так отрешенно спокойно. Себя… Дарила с Торреком! Стаса! Дэна! Дарфина…

И даже Искандера, посмевшего умереть, оставив меня одну…

И эту проклятую войну…

И отца, которого опять не было рядом, когда он оказался так нужен…

Эта «почти» было так сильно, что в последний момент я все-таки не сдержалась, задав душивший меня всю дорогу вопрос:

— Почему? — глухо выдохнула, замерев… застыв у стапельного подъемника.

— Почему? — уже как-то привычно переспросил Джориш. Откинул капюшон плаща, позволив увидеть свое лицо, на котором больше не было безмятежного спокойствия. — Хочу быть уверен, что не загонишь себя на очередную грань, — с каждым произнесенным словом говоря все тверже, все весомее, начал он. — Что доживешь до следующей нашей встречи, не позволив себе не вернуться. Что…

— А ты?! — я перебила. Грубо, вызывающе… — Что будешь делать ты, пока я буду учиться тебя ненавидеть и надеяться поквитаться?!

— Ее организовывать, — наклонившись, прошептал он в самое ухо. Затем резко выпрямился, и бросил, обращаясь уже не ко мне: — Не стоит стоять у меня за спиной, капитан-лейтенант Дрей. Это может быть очень опасно.

— Мне об этом известно, — выступил из темноты Дарил. — Капитан? — вопросительно посмотрел на меня.

Внешне — расслаблен, но это была та самая расслабленность, когда в любой момент можно ожидать удара…

Позер и показушник!

Странно, но именно эта мысль вернула сбитое равновесие.

Игра в открытую…

— Все в порядке, Дарил, — обойдя Джориша, подошла я к демону. — Пусть судьба будет к вам милостива, господин эрари, и…

— … милосердна, — закончил он, правильно поняв, что я приняла брошенный им вызов. — Не забудьте, что сказал капитан Дарфин, — добавил, не оглянувшись. — Завтра вам понадобятся все ваши силы.

Он уже давно ушел, а мы с Дарилом все еще стояли на платформе, глядя на освещенные прожекторами посадочные столы. На корабли, которым вскоре предстояло принять еще ни один бой…

Думая каждый о своем, вглядывались в ночь, похожую на большую иллюзию… Вслушивались в тишину, которой не было…

Просто жили, признав, что в «здесь и сейчас» нашлась своя… волнующая прелесть…

Ежов шевельнул могучими плечами. Сидевшая у него на закорках Хелия довольно взвизгнула и ухватилась крепче, обняв адмирала за голову.

Шторм «всхлипнул» — малышка не рассчитала, ткнув пальцем главе О-два в глаз, адмирал ответил генералу укоризненным взглядом…

Оба понимали, что это только начало, но вот каким будет продолжение…

Гадать не пришлось, ждать оно себя не заставило:

— Дядя Женя, а почему папа может быть только один?

Генерал сглотнул рвущийся из груди смех, но отсутствие привычки к подобным развлечениям сделало свое дело, выбив пусть и по-мужски скупую, но все-таки слезу.

— А сколько бы ты хотела? — флегматично поинтересовался Ежов, осторожно сдвинув ладошку девочки, когда та попыталась выдавить ему и второй глаз.

В отличие от Шторма, который не только не скрывал своих эмоций, но и, казалось, не без умысла их усиливал, адмирал выглядел непотопляемо.

— Много! — ни на мгновенье не задумавшись, решительно ответила Хелия.

Шторм «застонал» и демонстративно отвернулся, чтобы не смущать ребенка своим похожим на истерику весельем.

— И кого бы ты выбрала в папы? — посмотрев на Злобина, Ежов как-то… лениво приподнял бровь.

Мол… и как это все понимать?

— Тебя, — убрав одну ручонку с его лба, начала перечисление Хелия. — Дядю Колю…

— Подполковник Волгин… — Злобин чуть слышно прокомментировал ее выбор стоявшему справа от него Ракселю.

— … дядю Олега… — загнула она следующий пальчик.

— Воронов…

— … дядю Вячека…

Шторм трагически закрыл лицо руками…

— С этим и так все понятно… — Злобин был все так же… спокоен.

— … дядю Рекса…

— Ликрай… — пояснил Злобин.

— А почему Рекс? — шепотом уточнил Раксель.

— Да есть у нас на базе приблудная шавка, — неожиданно… тяжело вздохнул адмирал. — Ликрай однажды распинал молодых, а Волгин взял потом и ляпнул, что тот лаялся, как собака… Теперь оба следят за своей речью.

— А разве пять — это много? — воспользовался Ежов заминкой девочки.

— Не сбивай меня! — грозно потребовала малышка, сменив ладошку. — Дядя Марк… — загнула она пальчик на второй руке.

— А я тебе говорил, не балуй, — пожал плечами Злобин, когда пристроившийся у окна Валанд бросил на него удивленный взгляд.

— Дядю Андрея… — Останавливаться Хелия точно не собиралась.

— Сороченок? — на этот раз кандидата в отцы Раксель опознал сам.

— Он, — кивнув, подтвердил Злобин. — Общаются по сетке. Все обучающие и развлекательные программы — его работа.

— А кто будет главным? — успев, пока она не назвала следующее имя, спросил Ежов.

Боясь поранить Хелию украшавшими форму знаками отличий, китель он скинул, оставшись в рубашке.

— Конечно, папа! — обиженно протянула девочка. Поерзала на его плечах, устраиваясь удобнее, поправила перекрутившуюся вокруг худенького тельца футболку и закончила… весьма категорично: — Он же мой папа!

— А как же остальные?

Шторм сорвался с кресла, но сделав пару шагов остановился. Если такое заливать, то только коньячком, но пока ребенок поблизости, не стоило даже думать.

Малышка обеспокоенно засопела…

— Хорошая девчушка, — все так же, не повышая голоса, произнес Раксель.

— Хорошая, — согласился Злобин. Отставив на стол кружку с уже холодным кофе, направился к Ежову. — Так, ребенок, пора спать!

Анхелия судорожно вздохнула, обвела всех обиженным взглядом, и медленно, нехотя, начала сползать с высокого и мощного Ежова.

Тот перехватил, поставил на ноги, сверху вниз посмотрел на то, как воинственно топорщатся две довольно тощие косички и… хмыкнул, подмигнув Злобину. Обычно заплетал приемную дочь сам Борис, но сегодняшний день стал исключением — перелет для девочки оказался тяжелым, когда тот уходил, Хелия еще спала в комнате отдыха Штормовского кабинета.