Наталья Бульба - Космический маршал. В шаге от победы. Часть 2. Оборванные стропы

— Лиз? — вывел меня из раздумий голос Шторма. Тоже… слишком «сладкий» для нынешних обстоятельств.

— Что, Лиз? — посмотрела я на него исподлобья.

— Ты ведь уже что-то придумала? — ответил он мне мягким и каким-то… трогательным взглядом.

Когда касалось Шторма, обманываться не стоило…

— Если генерал, — я кивнула на Орлова, — не расстреляет за превышение полномочий, то — да, придумала.

— И? — его улыбка была еще ничего, а вот в глазах… В них был весь Шторм! Хитрый, изворотливый, знающий все и даже больше…

Выглядел он при этом обворожительной лапочкой, что не мешало ему относиться к породе отъявленных сволочей.

— Так генерал еще не сказал своего слова, — ухмыльнулась я.

— Считай, что сказал, — подыграл нам Орлов, обреченно вздохнув.

— Ну, тогда не говорите, что я не предупреждала, — многообещающе протянула я, сбрасывая вызов.

Риман ответил уже через секунду, окинул сборище ничего не выражающем взглядом и… точно так же, как Орлов, обреченно вздохнул:

— Что я должен сделать? — не ошибся он с трактовкой происходящего.

— Объявить о нашем разрыве и устроить здесь хороший шухер, — не разочаровала я… их всех.

Тишина была недолгой. Первым, как я и предполагала, отреагировал Шторм. Не захохотав — заржав, повернулся к нам спиной, уперся в подоконник.

— Неожиданно… — тронул подбородок Кривых, переведя взгляд со Славы на меня.

— Я бы сказал, что — кардинально, — довольно прищурился Шаевский.

— По принципу: врагов за спиной не оставлять, — прокомментировал мои слова Лазовски. — После такого заявления рассчитывать на твое участие в игре никто не будет. Не в ближайшее время.

— А причина? — невозмутимость лиската была на том самом, запредельном уровне, когда бесполезно что-либо понимать.

Я и не пыталась…

Не в нынешних обстоятельствах.

— Измена, — ровно произнесла я, вновь оправдав их ожидания. И тут же добавила, стараясь не замечать, как «темнеет» взгляд Римана. — Я и Александр Кабарга.

Букеты, которыми меня баловал Сашка…

Всего лишь полевые цветы, но именно они могли сегодня стать спасением для будущего, в котором наша Галактика продолжала существовать свободной…

Это место в императорском парке Шаевскому знакомо не было. Если не считать гор, видневшихся над вершинами деревьев, но это дальше. Здесь же — беседка, похожая на ажурный шатер — тончайшее кружево… Изумительная работа. Хрупкость, воплощенная в камне…

Узор продолжали стриженные ряды кустарника, которые то волнами взмывали вверх, то ниспадали до самой земли и… рисовали, рисовали, рисовали, выписывая зеленью замысловатую вязь…

И — цветы. Много крошечных, похожих на звездочки белоснежных цветов…

Суть подобного выбора подполковнику была понятна, но это если не оценивать ситуацию еще и с другого ракурса, с пересчетом на возможное количество охраны по периметру и уровень ее подготовки.

Давно уже на уровне рефлексов…

Этот раз стал исключением. Все очень осознанно, критично и похоже на последний бой…

— Пап… — как-то жалобно протянула Лаура, задрав голову, чтобы посмотреть ему в глаза. — Я — боюсь…

— Мы можем уйти, — твердо произнес Шаевский в ответ, догадываясь, что скажи сейчас дочь: «Да!», — выполнить ее просьбу будет совсем непросто.

И не важно, что до стоянки катера не больше трехсот метров… Если последует приказ — задержать, то…

Мысли были мрачными, как раз под настроение.

Лаура шевельнулась, на мгновение крепче прижалась к нему и… отстранилась, прося выпустить из своих объятий.

— Я боюсь за него, — отойдя, безнадежно выдохнула девушка. Прошла несколько шагов, остановилась у мостика, вытянувшегося дугой над бегущим в каменном ложе ручьем. — Боюсь потерять… Однажды проснуться и понять, что все это было сном… — продолжила она, тяжело опершись на резные перила. Обернулась резко: — Так всегда бывает?!

Никакой середины.… Лишь черное и белое…

С впечатлением Шаевский не ошибся, хоть и хотелось:

— Что любовь и смерть… — она замолчала, глядя на него не просто пристально — пронзительно, буквально прожигая своими глазами. Умоляя. Требуя! Не оставляя выбора! — Всегда?!

Поймав себя на том, что готов вернуться и набить морду Шторму, который оказался прав и в этом, качнул головой…

Не убедительно…

— А у тебя с мамой? — Лауру его молчаливый ответ едва ли удовлетворил.

— Это была совершенно другая история, — Шаевкий снял фуражку, пятерней прошелся по волосам, вновь надел головной убор. Даже в такой момент лгать дочери он не собирался. — И начиналась она иначе.

— Но ты любил ее? — Лаура посмотрела ему за спину.

Шаевский оглянулся…

Индарс и Рамкир…

Отец и сын…

Дети сравняли их, содрав с одного нашивки подполковника контрразведки, а с другого императорскую корону.

Два отца…

Закон стархов — забирая дочь, отдавали сына. В документах Рамкира его имя встанет рядом с другим…

— Нет, — качнул он головой, удивляясь, что еще держится, когда хотелось крушить все вокруг. — Влюблен — да, безумно, но любовью мое чувство не стало. Не успело. — Пауза была короткой, но… осмысленной. Для него… — Возможно, именно поэтому ее сейчас нет.

— Это — грустно… — Лаура провела ладонью по тонкой ткани платья, которое мягко обрисовывало контуры ее еще чуть угловатого девичьего тела.

— А ты его любишь? — неторопливо, словно у них было время для этого разговора, спросил он. — Так, чтобы все равно, как будет дальше… Главное, этот миг. Лишь ты и он?!

На лице дочери появилась робкая улыбка, которая с каждым мгновением разгоралась, открывая то, что было ясно и без слов.

Она действительно любила. Мужчину чужого мира…

Дожидаться ответа дочери Шаевский не стал, закончил, словно и не было паузы, четко расставившей все по своим местам:

— Тогда ты не имеешь права бояться, — не спокойно — абсолютно уверенно произнес он, радуясь, что голос не дрогнул.

Выдержка…

Возраст не лишал ранимости, просто загонял в такую глубь, что и самому не откопать. Звание не избавляло от слабостей — учило даже их использовать себе на пользу.

А потом наступал момент, когда вся эта наносная шелуха слетала, оставляя один на один с самим собой и своим главным страхом.

Для него этим страхом была Лаура. Дочь нелюбимой женщины, ставшая смыслом жизни…

Нет, он не терял ее — над брачным договором корпели юристы двух секторов, выверяя до тонкостей и учитывая интересы всех сторон, но… это если по букве закона, а если мерить на других весах…

— Господин император… — Виктор развернулся, когда Индарсу оставалось сделать лишь пару шагов, чтобы поравняться с ним.

— Мы заставили вас ждать, — на лице старха появилось что-то похожее на раскаяние.