Наталья Бульба - Космический маршал. В шаге от победы. Часть 2. Оборванные стропы

Мы с Низмориным переглянулись — Орлов точно так же, как и Шторм буквально только что, поднял голову, докрасна прошелся ладонями по ушам и щекам и посмотрел на нас:

— Конкретней!

— Схема, — подобралась я. Одно дело общаться со Славой — хоть и генерал, но все равно свой, другое — с Орловым. Учитель учителя… — События последних дней доказывают, что у противника работает серьезная команда аналитиков во главе с едва ли не гением. Точное знание наших психологических портретов, идеальный просчет каждого шага, молниеносная реакция на действия…

— Факты… — Орлов пригладил шевелюру пятерней…

Словно и не спал еще минуту назад. Идеальная прическа, волосок к волоску…

Я так привыкла видеть в нем недосягаемый для себя профессионализм, что редко замечала сдержанную, истинно мужскую красоту.

Гармоничная сборка под фирменным названием «Надежность».

— А нет фактов, — хмыкнула я. — Уверенность — есть, а фактов — нет.

— Понял?! — поддел меня Шторм, обращаясь в Орлову. — Уверенность у нее…

— Подожди, генерал! — оборвал его Низморин. Положил мне руку на плечо: — Продолжай.

Сейчас бы глоток спирта…

А еще лучше просто закрыть глаза…

Ни того, ни другого, позволить я себе не могла.

— По мнению адмирала Соболева…

— Кого? — в вопросе Шторма прозвучало некоторая настороженность.

— По мнению адмирала Соболева, — повторила я, порадовавшись, что для общения с главой ударной эскадры Союза использовала личный канал, — эвакуация тарсов — последний этап перед вторжением домонов. Заключительный аккорд их внедрения в нашу Галактику. Но данные разведки, и не только нашей, однозначно дают еще два-три месяца передышки.

— Скорее два, чем три, — поправил меня Орлов. Его реакция на мое заявление была значительно более спокойной.

— В данный момент этот факт особого значения не имеет. Скорее уж, понимание, а что будет дальше, — надеясь, что как только подействует тонизатор, станет легче, осторожно продолжила я, облекая в слова пока еще очень зыбкую картинку. — Люцению мы сдаем при любом раскладе. Ситуация на Окраинах частично стабилизируется в течение семи-десяти дней. На Гордоне задачи по восстановлению порядка возьмут на себя ЧВК трансгалактических корпораций. На Ргое — вольные. Остальные планеты не в счет. Там нет серьезного капитала, да и плотность населения достаточно низка, чтобы проблемы не рассосались сами собой.

— Звучит убедительно, — Слава, вроде как удивляясь, приподнял бровь.

Сволочь…

— Император Индарс фактически закрыл сектор. Трое суток и уровень напряженности спадет до «ниже критического». ХоШорХош по прогнозу сделает то же самое в ближайшие часы. Корон никому не интересен, там заглохнет. Наиболее важный стратегический объект — прыжковый сектор, находится под нашим контролем.

— Приам? — внес свою лепту Низморин.

— С этим хуже, — была вынуждена согласиться я, — но лишь потому, что шейханат нельзя рассматривать в одиночку, только в спайке с Самаринией. Тесные контакты, да и сектор Баркот, выделенный нами в отдельный блок, находится довольно близко.

— Остается Союз, — Шторм закинул ногу на ногу. Поднял руку, поднес ладонь ближе к лицу…

— А вот это уже другая история, — улыбнулась я. — Не отступать и не сдаваться…

— Что? — Слава отвлекся от изучения ногтей.

Я — скривилась…

Так хотелось поверить вот в эту его вполне естественную расслабленность…

— Рикарди арестован. Шарафутдинова и Айверо — тоже. У всех ментальные кодировки, но ни один не сдох на первом же допросе. Если исходить из уровня их осведомленности, то повторяется вариант со Скорповски. Правительство, Штаб, снабжение, орбитальные базы и передовые армады. — Я сделала короткую паузу. Не для того чтобы перевести дыхание… Просто… О каком «просто» могла идти речь?! — А довольно дилетантские покушения на меня и Шаевского? — Я горько ухмыльнулась: — Да при той информированности и доступе….

— Дилетантские?! — вроде как возмутился Шторм, но тут же согласно кивнул.

Это на первый взгляд все выглядело страшно, но стоило слегка абстрагироваться, как полезли нестыковки.

И главная из них, что и я, и Виктор были все еще живы.

Почему?

Ответ на этот вопрос когда-то дал тот же Скорповски. Когда я спросила, почему не убил меня там, на лайнере, когда мы сопровождали дочь и жену Шаевского на Таркан, он ответил: «Одно дело — игра по-честному, другое — поставить себя первым в списке его приоритетов».

Понять, что имел в виду, труда не составляло. Был у Шторма основной жизненный принцип, который он никогда не нарушал, если только видоизменял в зависимости от обстоятельств.

Мы своих не бросаем!

Смерть кого-то из команды — вызов, красная тряпка, способная заставить перевернуть Галактику с ног на голову, но найти того, кто покусился на святое. В том варианте, когда досталось, но все-таки живы, критичность тоже присутствовала, но с меньшим накалом.

Игравший против нас гений не только знал об этом, но и использовал в своем раскладе, четко взвешивая уровень угрозы.

— А теперь — основное, — проигнорировала я реплику младшего из генералов. — Ради чего?

— И ради чего? — Орлов был серьезен.

Прежде чем ответить, поднялась.

Валера отступил, давая мне свободу действий, но я так и осталась стоять рядом со столом.

Всего несколько минут и за окном посветлело.

Не красками… ночь стала мягче, уступая место утру.

— Есть только одна цель, достойная подобной многоходовки. И мы ее едва не пропустили…

Вот теперь я отошла, не в силах выдержать напряженные взгляды двух генералов. Добралась до стены, уперлась в нее головой…

Как же было паскудно…

— Активировать Альдоры способна только полная Триада. Не будь эклис потенциальным Триединым, достаточно было бы убрать одного. В этой же ситуации…

— Эклис Ильдар и лиската Риман… — четко произнес за моей спиной Низморин.

Повторить за ним я не успела, хоть и хотелось.

Командный высветил экстренные символы… в шифровании входящего сообщения засемафорил код смешанной группы на Гордоне.

— Твою…

Я резко обернулась, успев встретиться взглядом со Штормом…

Мы своих не бросаем…

Иногда я ненавидела себя за вот эту особенность…

Знать…

На главной планете вольницы была уничтожена команда Олиша. Сам демон тяжело ранен. Кэтрин Горевски… исчезла…

Боль скручивала внутренности…

Ей бы закричать, но онемевшие губы не слушались… Да и тело было чужим, оставив от себя лишь вот эту невыносимую боль…

— Какая неожиданная встреча…

Голос воспринимался знакомым, возвращая к совсем недавним событиям, но воспоминания дробились, разрываемые судорожными вздохами, которые с трудом удавалось сделать между приступами, да и пелена перед глазами была плотной, черной, не давая разглядеть лица находившегося совсем рядом мужчины.