Наталья Бульба - Дорога к себе. Ступить за грань

— Получить информацию с кинжала можно лишь став законным Властительным? — уточнила я… только для того, чтобы дать ему передышку.

— Да! — его ответ был четким. Отдавая обреченностью…

— И если я стала ее носительницей…

— Рано или поздно, но об этом узнают те, кому она нужна, — четко и твердо произнес он.

— Это — предупреждение? — я без труда «приняла» его напряженный взгляд. Страха не было… признав, что это мой выбор, я точно знала, насколько сложным может оказаться путь.

— Госпожа кайри, — Джориш сделал шаг ко мне, но остановился. На лице мелькнула тень сомнений, тут же сменившись решимостью, — вы должны позволить себе стать прежней!

— Прежней? — переспросила я. Не удивленно, просто связывая его слова с тем, что услышала раньше. — Считывание информации возможно только в структуре новой ментальной матрицы?

И опять ответ был категоричен:

— Да! — Он все-таки подошел ко мне. Откинув полу плаща, опустился передо мной на колено, но не прикоснулся… идеально точно расставляя акценты: — Кодировка под наш разум, да и тут есть нюансы.

— Ты не договариваешь, — качнула я головой.

— Не договариваю, — согласился он. — Из трех кинжалов на Самаринии находится лишь один.

— Смута? — тут же предположила я, «вспоминая» о том, чего не знала.

Зря… В глазах Джориша было такое отчаяние, что одному не выдержать. И виной была я…

— Кайри эклиса. Триединая, с даром, — тем не менее, ответил он. Хрипло, отрывисто, не совсем понятно, но достаточно для того, чтобы догадаться о том, о чем предпочел умолчать: — Лиската Храмов сошли с ума, хоть это и казалось невозможным. Бросили вызов Властительному. Был использован демкаш. Погибли сотни тысяч, последствия коснулись миллионов. Если бы не демоны…

— Этот мир потребовал Богиню, — твердо ответила я. Тех ощущений, что испытала на берегу моря, ступив босыми ногами на песок, я не забыла.

— Этому миру нужна Богиня-женщина, — уверенно возразил он. — Та, что будет дарить любовь и заботиться о нем. Та, что будет чувствовать его боль…

— Корчась от нее… — закончила я за него. — Я больше не человек!

— Ты — Богиня, — резко поднявшись, жестко бросил он. — Но ты избрала не ту ипостась!

Машинально отступив, сглотнула, глядя, как становятся темными… предгрозовыми, его глаза:

— Ты меня поддерживал…

— … потому что верил в тебя, — глухо отозвался он, так и не отводя от меня взгляда. — Верил и продолжаю верить!

— Я — не могу!

— Ты — не хочешь!

— Я…

— Став лиската мы не отказываемся от рода и детей, но иногда бывает так, что даже сила дара не способна удержать их рядом. Мои дети для меня — чужие, но они у меня есть. Двое… Две дочери.

— Зачем…

Продолжить Джориш мне опять не позволил:

— Я не могу их потерять. — Он вздохнул, опять посмотрел вниз. — Нам пора возвращаться.

— Почему сошли с ума лиската? — остановила я, когда Джориш поравнялся со мной, чтобы первому спуститься по ведущей к телепортатору лестнице.

— Потому что одна вызывает желание защитить, а вторая — подчинить и обладать. Пока ты была слаба, угрозой не являлась. Теперь… — Он наклонился ко мне, прошептал в самое ухо: — Это выше наших сил…

Он уже отошел, а я все еще стояла… размышляя о том, что он сказал.

И о том, что так и осталось непроизнесенным…

Цвет уходящей на закат Лаймэ был ярким, насыщенным, агрессивным. Будь Марк на Земле, подумал, что к ветру, здесь же только отметил. Как факт…

Просто факт…

Отражение его реальности, в которой было много точек, но напрочь отсутствовали плавные линии.

Он развернулся от окна, встретился взглядом с Самиром. То, что за ним наблюдают, чувствовал, но это внимание не требовало реакций. Не опасно…

— Так бывает… — произнес Раксель, отвечая на несформулированный Валандом вопрос.

— Знаю, — вздохнул Марк, прислонившись к подоконнику.

Повел шеей, плечами, разминая спину. До той усталости, когда уже «всё», пока еще далеко, но по краю сознания что-то такое уже мелькало.

— Придешь на ужин?

Марк, прежде чем произнести: «Нет», — машинально обвел взглядом кабинет Ракселя. Был тот меньше, чем его собственный, пусть и лишь в этой, видимой части. А еще — уютнее. Не сам по себе, по тому, что обжитой, с теми не бросающимися в глаза мелочами, которые создавали соответствующее настроение.

— Приду. — Вырвалось неожиданно для самого себя, но исправляться Марк не стал. Там — море, можно поплавать, снимая напряжение.

— Любишь воду? — усмехнулся Самир, чуть разворачивая кресло, чтобы лучше видеть Валанда.

— Люблю, когда чувствуешь себя, — довольно обтекаемо ответил Валанд. Пояснять, что адреналин шел в противовес нуждающимся в особом контроле ментальным способностям, не стал. Ракселю все это было известно.

— Тогда, тем более, — хитро подмигнул Марку Самир и тут же пояснил: — Там сейчас кальфи резвятся. — Отметив, как вопросительно дернулась бровь Валанда, продолжил: — Довольно крупное млекопетающее. Обычно, тихие, но в брачный период нападают. Попасть под мощный хвостовой плавник удовольствие еще то.

— Договорились, — улыбнувшись, кивнул Марк. Посмотрел на дверь.

Самир взгляд перехватил:

— Минут через пятнадцать-двадцать будут. Кстати, — вскинулся он, — выпить не хочешь?

Валанд скривился:

— Не вижу смысла.

— А в том, чтобы доводить Римана? — хмыкнул Раксель, вальяжно откинувшись на спинку кресла.

Весь такой… миролюбивый…

Возникшая ассоциация была точна. За исключением… брачного периода. Этот опасен всегда, даром, что выглядел иногда до приторности добродушным.

— Это называется соперничеством, — поправил его Марк, лукаво улыбнувшись. — Держит в тонусе, даже когда понимаешь в чем дело.

— И именно поэтому используешь образ Шторма? — Взгляд старшего акрекатора был невинен, как у младенца.

— Глупо не использовать, — хохотнул Валанд. — Как раз для мотивации. — Переключился он мгновенно: — Ты же понимаешь, что этот вариант значительно лучше других. Мы с ним слишком похожи. — Замолчал, задумчиво посмотрев на потолок: — По-крайней мере, теперь.

— А раньше? — тут же ухватился Самир. Когда Марк приподнял бровь, уточняя, правильно ли понял, кивнул.

— Я же из дуболомов, так что все было проще и понятнее.

— Из дуболомов? — выпрямился Раксель. Куда только делась вся расслабленность.

— Особая десантно-штурмовая группа, — более серьезно пояснил Марк. Вздохнул… отдавало ностальгией. — Когда получил старлея, попал под тестирование. Там и выявили, что я — ментат.

— А почему — дуболомы? — пропустив все остальное, спросил Раксель.

— Дуболомы? — хмыкнул Марк. — Ты когда-нибудь в БАЗе двигался?

— Нет, — качнул головой Самир.