Наталья Бульба - Дорога к себе. Ступить за грань

— Для кого лучше? — Сдавать позиции старший Исхантель не собирался. — Для нее или для тебя?

— С этим мы разберемся позже! — Ильдар отступать не торопился. — Отправишь их всех в Дерклай…

— Вот даже как! — Зло воскликнул Риман, заставив меня задуматься еще и о том, что ни один из них себя не сдерживал. Говорили громко.

Судя по всему, я должна была крепко спать, но… не спала. Еще бы понять, кого именно стоило поблагодарить за подарок.

— Да, — в отличие от брата, Ильдар был спокоен, — я допускаю вероятность его победы. И предпочитаю быть уверенным, что в этом случае Мария Джоришу не достанется.

— А а том, что ей опасно приближаться к Храму Триединой ты подумал?! — Теперь Риман уже шипел.

На Зерхане он был другим. Холодным, надменным, притягивающим к себе вот этой самой отстраненностью, невозможностью своего существования в мире, который был ему чужд.

Здесь он не изменился — высокомерия хватило бы не только на трех лиската, но и на всех Верховных, но это когда не касалось тех, кого Риман впустил в свой ближний круг. Те знали его другим… Способным к заботе и беспокойству.

Трудно сказать, как именно оказалась в этом списке я, но боролся за меня Риман даже с Ильдаром.

А я за себя?

Ответ был очевиден… Несмотря на все принятые решения, продолжала плыть по течению.

С постели я поднялась не таясь. Накинула теплый халат, лежавший в изножье кровати, слегка покачиваясь — слабость давала о себе знать, подошла к открытой двери, жмурясь от яркого света.

Риман и Ильдар стояли в разных концах гостиной — мы находились в аппартаментах на «Дальнезе», и смотрели на меня.

Оба взъерошенные и недовольные.

— Когда поединок? — прислонившись к стене, уточнила я у Римана. Тот выглядел более адекватным.

— Через трое суток, после подведения итогов учений, — оправдал он мои надежды. — Все твои записи у Орина.

— Спасибо, — улыбнулаясь я лиската. Надеялась, что получилось мило. — И за что ты собираешься убить Джориша? — перевела я взгляд на Ильдара.

— Убивать его я не собираюсь, — скривился эклис. Вряд ли по сути вопроса — должен был сообразить, что сарказм стал лишь попыткой скрыть свою тревогу, скорее уж от самого факта, что придется отвечать.

Промолчать, когда Риман дал понять, что не оставит мое любопытство без внимания, было сложно.

— Это не отменяет моего вопроса, — продолжила я демонстрировать свое терпение. — Так за что?

— Он не имел права прикасаться к тебе! — вспылил Ильдар. На мой взгляд, не очень успешно.

— Ильдар… — протянула я, глядя на него с укором.

— Джориш догадался, что ты обрела суть трех Богинь, — «обрадовал» Риман, получив от меня еще один благодарный взгляд. Ильдар был менее щедр, на брата смотрел с прищуром, что того нисколько не смущало. — Ритуал Триединой. Эс ама. Ама харам. Атам.

— Неожиданно! — качнула я головой. Странно, мне бы сейчас в истерику — новость как раз из тех, что переворачивают уже сложившееся представление о происходящем, но особых эмоций не было. Если только сама возможность подобного.

— Исхантели потому и правили Самаринией, — вздохнул Ильдар, — что наш дар — универсален. Какой богине служить выбирали по большей склонности, а не по факту наличия. Но…

— … это есть большая тайна, — кивнув, глубокомысленно закончила я за него. — Но почему именно я?

— Стечение обстоятельств, — поморщился Риман, намекая, что одного Ильдара винить за подарок не стоит.

— И Джориш об этом уже знает, — кивнула я, принимая слова старшенького.

— Он будет молчать! — холодно бросил Ильдар, продолжая отводить от меня взгляд.

— Я это уже поняла, — вздохнула я. Посмотрела на Римана… тот напоминал доброго дядюшку, получившего, наконец, то, что хотел. Что ж… если это касалось меня — я собиралась оправдать его доверие: — Если надо, чтобы я ненавидела — можешь просто попросить, я постараюсь. В Дерклай не отправлюсь, на поединке присутствовать буду. И… — посмотрела на табло времени — два часа ночной вахты, оглянулась на кровать… Усталость не была критичной, но для одного раза информации вполне хватало, — постарайтесь говорить тише. У меня завтра тяжелый день…

Останавливать меня никто не стал, спорить с моим решением — тоже… Не победа — первая уступка, но подумать об этом я могла и позже. День, действительно, обещал быть не легким.

Уснула я сразу, как только легла…

Там было море, песок, набегающие на ноги волны и бескрайний горизонт…

Варей был обычным.

Не только для Самаринии, но и для внешнего мира. Идеальная генетическая матрица не предусматривала сходства физических данных, она определяла вибрации, как основу, и запас изменчивости, как некую дельту для развития дара.

У аналитика было и то, и другое. А еще — незаметность и какая-то безобидность, которая позволяла ему становиться частью любой компании, не прилагая для этого особых усилий.

Обманывались многие, если не сказать, что все. Включая Римана, которому не помогло умение разбирать чужой разум и собирать так, как угодно было лишь ему, и самого Самира. Только значительно раньше и без серьезных последствий в виде разочарования — он достаточно быстро сообразил, почему не отпускает ощущение обмана, когда дело касается нововприобретенного подопечного.

Мысли слушать не мешали, лишь добавляли колорита. И понимания неизбежности того, что им предстояло сделать.

— Я ему говорю, — откинувшись на спинку кресла, в котором сидел, и активно жестикулируя, рассказывал тем временем Варей, — у тебя входные данные ошибочны, а он, честно глядя мне в глаза, спрашивает: «Где?»

Тот факт, что один из двух облаченных высоким статусом собеседников продолжал стоять, молодого акрекатора ничуть не смущал.

— Нет, вы представляете, — Варей взмахнул руками, словно дирижируя невидимым оркестром, — смотрит и… спрашивает!

— А ты? — не торопя своего помощника, уточнил Раксель.

Варей мог говорить долго и самозабвенно…

Обо всем, что видел, слышал… Перепрыгивать с темы на тему, вроде как путаться в событиях, времени, когда те происходили, действующих лицах, но… все это было лишь игрой, позволявшей ему докапываться до внутренней сути и делать выводы, для которых, на первый взгляд, не было абсолютно никаких оснований.

— Я? — «обиженно» вздохнул тот, бросив быстрый взгляд на лиската Римана, продолжавшего стоять у злополучного окна и безразлично наблюдать за представлением. — Промолчал, — уже другим тоном произнес тот и рывком поднялся. Наклонившись, уперся ладонями в стол. Протянул… насмешливо: — А у нас проблема…

— Шейки или энарии? — подал голос глава Храма Предназначения.

— А если и те, и другие? — повернул к нему голову Варей. В словах, в том, как произносил их, выделяя каждый двук, четко прослеживался вызов.