Наталья Бульба - Капитан неизбежность

— Вам не дает покоя цвет моих глаз? — оторвавшись от необычного зрелища, приподняла бровь Кэтрин. Смотрела при этом наивно и чуточку обиженно.

Ларкин обескураженно качнул головой:

— Не только…

— Генная карта? — хмыкнула она… скептически, давая понять, что сытный завтрак еще не повод для излишнего любопытства. — Хотите сказать, что мое первое впечатление было ошибочным?

— Я вас разочаровал? — Ларкин чуть шевельнулся, сильнее облокотившись на перила за его спиной. Вальяжной и расслабленной эта поза только выглядела.

— Господин Ларкин…

— Джазеф, если позволите…

— Что вам известно о самаринянах, Джазеф? — не стала спорить Кэтрин. Джазеф, так Джазеф.

Подошла к нему практически вплотную. На губах снисходительная улыбка, в глазах — холодное безразличие.

— До недавнего времени казалось, что достаточно, чтобы иметь с вами дела, — не задержался с ответом тот, продолжая ее рассматривать. Взгляд скользил по лицу, словно лаская… Глаза в обрамлении длинных ресниц, точеный нос, прекрасно очерченные, чуть полноватые губы…

Сексуального подтекста своего внимания к ней он даже не скрывал.

— Конечно! — усмехнулась Кэтрин, наклонившись к нему. — Иметь дела…

Роль младшего акрекатора стала результатом развлечения, которому они с Олишем предавались во время полета. Младший Кураи не только неплохо знал язык Самаринии, но и был осведомлен о многих обычаях экзотической расы.

Рассказывал он о них столь увлекательно, что Кэтрин и сама не заметила, как ее проблемы с Хандорсом и Штормом отошли на второй план, уступив место искреннему интересу. С учетом ее профессиональной деятельности знания лишними не были, а тут еще и подкреплялись соответствующими ассоциациями, которые возникали после кратких, но емких характеристик жрецов Храмов, акрекаторов, шейхи, матессу, интасси…

Генерал Орлов, Вячек, Валанд, она сама… Императоры Индарс и Хандорс, кангор Синтар… Люди, скайлы, стархи, демоны… самариняне…

Игра в хатч до сих пор не рождала в ней азарта, но попробовать силы на этой карте Кэтрин точно бы не отказалась.

Когда эта мысль пришла ей в голову впервые — показалась вызывающей, но, похоже, Судьба посчитала иначе, не откладывая исполнения столь оригинального желания.

— Я вам не нравлюсь? — вырвал ее Ларкин из мимолетного экскурса в прошлое.

— Не нравитесь, — подтвердила она… шепотом и в самое ухо. — Ни вы, ни ваш капитан, ни та ситуация, в которой я нахожусь. Но радоваться жизни мне это нисколько не мешает. — Отстранившись, выпрямилась, не пропустив, как дернулись ноздри мужчины, впитывая запах ее тела. — Я не чистокровная самаринянка, если вас это так беспокоит, — пристроившись слева от Ларкина, но только лицом к перилам, продолжила Кэтрин равнодушно. Посмотрела вниз… три этажа по четыре метра… Защитная сеть… Этот уровень противников глупостей не предусматривал. — Моя мать землянка, еще из первой волны.

— Из первой? — не скрывая сомнений, воскликнул Ларкин, окидывая ее еще одним изучающим взглядом. — Сколько же вам лет?

— А вы не заметили, что я только и делаю, что отвечаю на ваши вопросы? — парировала Кэтрин, едва заметной улыбкой давая понять, что это — шутка.

Шуткой это не было. Скорее уж… вызовом.

Ларкин ответил легким прищуром — принято:

— Мне казалось, что условия здесь диктую я, — отозвался он, разворачиваясь. Ладонь, словно невзначай, легла на ее… Не нежно, жестко придавив к рифленой поверхности перил.

— Кэтриэль, сой!

Опоздал! Как и предполагалось…

Кэтрин видела, как это делал Шторм, и была готова повторить…

Поднимала она голову медленно… На лице — застывшая маска, в глазах — смерть…

Эмпатический сброс Ларкин пропустил, застыв на миг, окутанный тьмой, которой для него стал весь мир. Быстрый, но легкий — только наметить, удар по боковой поверхности шеи. Но болью все равно пробило, да и сердце дернулось… затихая.

Все, что успел, тяжело опираясь на перила, жестом остановить Шарифа, рванувшего из фиксатора импульсник.

Отпустило не сразу, но уже вместе с яростью, алым залившей глаза.

— Ты… — начал он, тут же наткнувшись на холодный взгляд Кэтрин. Вооруженный вольный ее нисколько не смущал.

— Я бы не советовал вам, господин Ларкин, испытывать терпение акрекатора, — воспользовался паузой Олиш, так и продолжавший стоять на другом конце террасы. — И не обманывайтесь ее статусом, — продолжил он, когда Джазеф чуть обернулся, взглядом приказав Шарифу следить за Кэтрин. — Он указывает не на уровень подготовки, а на специализацию.

— Вы хотите, чтобы я задал наводящий вопрос? — процедил Ларкин сквозь зубы, когда затянувшаяся пауза начала напоминать противостояние.

— Можно и без него, — хмыкнув, снисходительно произнес демон. — Госпожа Катриэль — исполнитель приговоров. — Словно не заметив, какое впечатление произвели его слова, еще и «добил». — И второй совет: не стоит представлять ее в своей постели. — Подошел ближе, проигнорировав Шарифа, на лице которого отчетливо было написано, чтобы он сделал с ними двоими, остановился рядом с Кэтрин. Та равнодушно смотрела вдаль, словно речь шла не о ней. — Она отобрана для жреца Храма Предназначения и уже была с ним… если вам, конечно, известно, что это значит.

Судя по недовольной гримасе, Ларкину было известно.

Посягательство на жизнь или честь принадлежавшей жрецу женщины считалось личным оскорблением. Со всеми вытекающими… в виде ритуальной чаши, наполненной кровью врага…

О том, что наши выходки сродни безумию, мы забыли уже после второго прыжка. Стало некогда помнить, да и сил не осталось, чтобы тратить их на душевные терзания.

Тяжелый пер вперед, мы, уже не столько молясь, сколько наплевав на всех богов разом, шли за ним. Не в наглую — соблюдая все меры безопасности, но прекрасно понимая, что спасает нас только невероятное везение. Удаление, которое приходилось держать, оснований для других версий не оставляло.

Отдыхали, сколько и как придется. Минута — минута, десять… значит, десять. Главное — ежесекундная готовность к бою. А еще — анализ информации, полученной во время бойни в секторе базы «Кушнар», корректировка прогноза по местам лежки вольных, споры до хрипоты и нетерпение… Скорее… скорее… скорее…

Так продолжалось двое суток. На третьи стало хоть немного, но легче. Еще бы понять, чьей-то милостью или всего лишь короткая передышка перед очередными проблемами.

Несколько раз связывались с Ван Хилдом, который взял на себя роль не только посредника, но и буфера между мною и Искандером. Входящие мы не принимали — большую часть времени вне прыжка находились в погружении, а когда «выныривали», чтобы не потерять контакт с крейсером, было не до разговоров.