Наталья Бульба - Космический маршал. В списках не значится

— Ну, зачем же так?! — капризно протянула демоница, когда стюард, уже даже не пытаясь сохранить достоинство, вылетел в коридор. — Он такой душка…

— Это меня к чему-то обязывает? — склонил голову Валанд, смотря на демоницу так, словно видел впервые.

Впрочем, где-то так оно и было. Доведись ему выбирать этой женщине позывной, остановился бы на непредсказуемости. То не знающий жалости воин, то — кокетка. То спокойная и рассудительная, то — необузданная стихия. А еще — глоток воды в той пустыне, которую выжгли в его душе скайлы, вышлифовывая контроль и самообладание, выводя ментальную карту на уровень своей расы. Живая… для поселившейся у него в душе пустоты.

— Нет, — подойдя вплотную, улыбнулась она соблазнительно. Поставила свою ногу между его, шевельнула бедрами, едва коснувшись его паха. — Расслабься, здесь чисто.

Снизу вверх провела ладонью по его руке, кончиками пальцев нарисовала на плече знак О-два. Хмыкнув, приподнялась на цыпочки, губами прихватив мочку уха. Когда отпустила, отметив, как Марк чуть «обмяк», следуя ее совету, заговорщицки прошептала:

— На нас с тобой сделали ставки…

— И что было сутью спора? — не изменив интонаций и не шевельнувшись, уточнил Валанд. Стоило признать, что подобная сдержанность далась не без труда. Демоница скрывала в себе огонь, устоять перед такой весьма сложно. Даже с выпестованным скайлами хладнокровием.

— Моя способность тебя соблазнить, — чуть тронув губы языком, выдохнула она, — и твоя — сопротивляться.

— В любом случае один из нас окажется в проигрыше, — безлично хмыкнул он, окидывая взглядом роскошную гостиную каюты, в которой им предстояло пережить полет на Самаринию.

Смысла в его внимательности не было никакого — Азалия лишь подтвердила то, о чем он уже и сам знал — никаких средств слежения, если только отвлечься. Ткань одежды не мешала ощущать горячую, упругую кожу женщины.

— А мне показалось, что ты более сообразителен, — с толикой разочарования произнесла она, на мгновенье приложив ладонь к его щеке. — А если подумать? — рука скользнула вниз, прошлась по внутренней поверхности бедра, поднялась чуть выше. — Но не тем, — она опустила взгляд вниз, — а — этим, — посмотрела наверх.

— Это когда я буду соблазнять, а ты — сопротивляться? — придержав ее за плечи, чтобы не последовала за ним, отступил назад.

Азалия правила игры приняла, сама отошла дальше, давая ему возможность оценить и едва прикрытую тканью грудь, и тонкую талию, подчеркнутую золотистым ремешком, и сильные, длинные ноги.

— «Мираж» тебе идет больше, чем эти тряпки, — дернув губой, снисходительно бросил Валанд. Развернулся, направился в сторону кабинета. Появившийся на лице демоницы азарт не пропустил — командный работал в полном объеме. — Проследи за вещами.

— Слушаюсь, мой господин, — сложив ладони перед грудью, низко склонилась она. Когда выпрямлялась, со сдерживаемым стоном провела ладонями по телу, томно облизнула губы. Посмотрев на закрывшуюся за Марком дверь, довольно хмыкнула: — Интересно, и куда ты спрячешься от меня на ночь?

Улыбка сошла с лица сразу, как только на информере вспыхнул вызов. Вместо ожидаемого стюарда на экране…

— Вот так сюрприз, — приподняла она бровь, позволяя гостю пройти. — Что-то непредвиденное?

— Что-то — непредвиденное, — подойдя к столу, подтвердил вошедший в каюту Шаевский. Поставил бутылку тарканского — на Иари, откуда они вылетали, достать практически невозможно. — Я — Вик Шаине, посредник. — Оглянулся на появившегося в комнате Валанда. — Работаю с демонами, — он кивнул на Азалию, — и не только. Познакомил нас твой приемный отец, когда ты искал себе телохранителя. — Сделав лишь короткую паузу, попросил демоницу: — Дай бокалы…

— Так и знала, — с сарказмом хмыкнула Азалия, — то присмотри за вещами, то подай бокалы… И никакого удовольствия…

— Будет тебе удовольствие, — неоднозначно дернул плечом Шаевский, скептически посмотрев на Марка. — Если этот устоит, я сдамся на милость…

— А если без балагурства? — не попросил — потребовал Валанд.

— А если без балагурства, — уже во второй раз повторив за собеседником, нахмурился Шаевский, — то я с вами до Приама. Остаюсь на Эстерии. На ближний контроль садится Ромшез.

— Кажется, я догадываюсь о причине подобного решения, — холодно произнес Валанд. Получилось, как хруст снега. Морозный, пронзительный…

— Сомневаюсь, — выдохнул, скривившись, Виктор. Двумя резкими ударами по дну бутылки выбил пробку. Налил вино в один из подставленных бокалов, наполнив до краев. — Это — ему.

— Куда она еще влезла? — все еще спокойно уточнил Марк, приняв фужер. На демоницу, наблюдавшую за их разговором с явным любопытством, он даже не посмотрел.

— Ты бы при своей барышне так явно не интересовался другой женщиной, — подмигнув Азалии, усмехнулся Шаевский. Вот только усмешка вышла с горечью… — Информация подтвердилась в последний момент…

Закончить ему не дал сигнал информера. Стюард. Не тот, молодой, постарше.

Пока Азалия показывала, куда поставить багаж, пока проверяла сканером принесенные вещи, Валанд и Шаевский молчали. Медленно пили вино, смакуя каждый глоток, не без подтекста посматривали на демоницу, которая каждое свое движение наполняла сексуальным подтекстом.

Наклонялась, позволяя заметить тонкую полоску белья и оценить крепость и идеальную форму ягодиц, выпрямлялась, резко откидывая за спину густые вьющиеся волосы, прикусывала ноготок мизинца, изучая показания сканера…

— Тяжело тебе придется, — сочувствующе протянул Виктор, когда Азалия кивнула, давая понять, что техника ничего не засекла.

— Что за информация? — отставив пустой бокал, жестко спросил Валанд. Сказанное Шаевским предпочел проигнорировать.

Элизабет ушла из его жизни. Сначала с памятью, которую отобрали на Зерхане, затем с замужеством, которому он заставлял себя радоваться, понимая, что шансов на счастье у нее значительно больше именно с Лазовски. Не по факту — до определенного момента он продолжал верить, что сумел бы выкрутиться, совместить службу и чувства к этой женщине, по осознанию, что именно сделала с ним встреча с самаринянским жрецом.

Впрочем, к тому моменту, когда ему поведали о кальке силы, которую на него «сбросил» Риман, Марк уже и сам сообразил, что наблюдавшийся скачок способностей победой в ментальной схватке трудно объяснить.

А еще была боль… Чужая, сладостная, манящая…

Собственная воля легко подавляла тягу к жестокости, но ведь она была… Как и Элизабет, ставшая олицетворением недосягаемой мечты.