Наталья Бульба - Дорога к себе. Когда боги против...

— Отца вызвали по черному коду.

Голос мамы прозвучал глухо, я же с трудом сдержалась, чтобы не произнести что-нибудь… соответствующее сказанному. Черный код… массовые жертвы.

— Мама…

— Не надо, Мария, — перебила она меня, догадавшись, о чем я хотела сказать. — Я — мать, я знаю, что Лета — жива. Понимаю, что в это трудно поверить… — Схватив кружку со стола, она судорожно сделала глоток… Слеза скатилась по щеке, смешавшись на губе с темно-вишневым следом…

Хотелось ей помочь, признав, что не допускаю мысли о смерти сестры, но в этой боли каждая из нас был сама по себе. Принимать или не принимать… Я — не приняла, но поддерживать в ней надежду не имела права, разочарование могло быть слишком тяжелым. Пусть уж будет так, как есть… с шансом на радость.

— Хорошо, — кивнула я, стараясь не замечать, как чуть подрагивает ее рука, — но ведь ты звала меня не за этим.

— Не за этим, — тут же подобралась она. Куда только делась потерявшаяся на миг женщина, не знающая, как ей существовать дальше.

Еще одно откровение! Мама всегда оставалась в тени отца, предпочитая роль хранительницы домашнего очага. Теперь же в ее взгляде было то, что я неожиданно для себя заметила в самаринянских богинях в парке у Большого Дома. Мужество, присущее воинам.

— Ты вместе с Лорой должна покинуть этот дом, — жестко и безапелляционно заявила она, словно подтверждая мелькнувшую у меня мысль. — Будет лучше, если вы переберетесь к Катарине.

— Но ведь вы с ней… — удивленно вскинулась я, вспомнив давнюю ссору двух двоюродных сестер. Произошло это, когда я собиралась подписывать свой первый контракт. Еще здесь, в Союзе… Почти десять стандартов назад…

С тех пор они, насколько я знала, ни разу не общались.

— Это не имеет значения, — твердо заявила она, ничуть не сомневаясь в сказанном. — Катарина вас примет, наши с ней проблемы касаются только нас двоих.

— Знаешь, мама, — забрала я у нее кружку — та начала меня нервировать, и отставила на стол, — тебе не кажется, что ты чего-то не договариваешь?

— Не договариваю, — не стала спорить она со мной. Я еще думала, что бы ей ответить на подобное заявление, как она продолжила: — Недалеко от ее дома наземная ветка, ведет к ремонтным ангарам, где работает Стефан.

— Атмосферные катера, — задумчиво протянула я.

Чем дальше, тем больше мне нравилась эта идея. Если все наши страхи лишь плод мрачного воображения, просто отдохнем, если — нет, появится простор для решений. Насколько я помнила, прежде чем отправить машину заказчику, ее около декады облетывали. Было время, я частенько бывала у тети, при первой возможности напрашиваясь к ней в гости… Сектор полетов находился недалеко, в воздухе постоянно стоял гул. Взлет, посадка, виражи на самой грани… Не столько необходимость, сколько кураж пилотов, у которых не было иной возможности испытать экстрим.

Но сейчас важнее было другое.

Подняв взгляд на маму, попросила, надеясь, что не придется доказывать, насколько важной для меня может оказаться эта информация:

— Давай попробуем сначала?

— Было бы неплохо, — раздалось спокойно от двери.

Ни я, ни она не заметили, когда Карин появился на кухне.

— Извини, — вздохнула я, не испытывая ни намека на раскаяние, скорее, поминая себя не самыми ласковыми словами. Не заметить, как привычная обстановка разъедает собранность… Спец. подготовку я не проходила, лишь инструктаж перед посадкой на Штанмар, но для понимания, что в подобных ситуациях мелочей не бывает, хватило и его. Одно мгновение… чтобы погибнуть самому, а то и еще кого-нибудь потянуть за собой.

Похоже, мой жених тоже помнил об этом:

— А если бы это был не я, а какой-нибудь отморозок вроде тех, кого мы видели ночью? — подозрительно ласково поинтересовался Карин, продолжая стоять, вальяжно прислонившись к стене у самой двери. — А если бы, пока вы здесь мило беседовали, эти твари напали на остальных?

— Карин… — перебила я жениха, взглядом показывая на маму. Он был прав, но… я слишком хорошо знала своих родителей, чтобы не понять — наш разговор не был блажью. За чисто материнским желанием уберечь нас с Лорой от возможных проблем скрывалось еще что-то, и вот оно-то не давало ей покоя, разрушая привычный мне образ.

Увы, с попыткой образумить жениха я опоздала:

— Он прав, — вздохнула мама, не дав договорить и мне. — Извините, Карин, — продолжила она, подходя к Йоргу, — это я понадеялась на систему защиты, забыв, о чем меня всегда предупреждал Максим. Мы вернемся в гостиную…

— Вам придется пойти со мной и рассказать все, что вам известно. — Йорг был вежлив, но… подобной непреклонности я в его голосе раньше не слышала.

— Мне бы не хотелось… — мама сделала, тем не менее, попытку возразить.

Не получилось…

— Элена, — Карин взял маму за руки. Выполнив ее просьбу, он практически сразу опустил безликое «госпожа», называя будущую тещу просто по имени, а вот с отцом продолжал держать некоторую дистанцию, словно подчеркивая его старшинство в этом доме, — поверьте, это не тот случай, когда стоит молчать. Я бы очень не хотел, чтобы вам когда-нибудь пришлось корить себя за недомолвки.

Змей… В каждом из амплуа, которые Карин демонстрировал, он был настолько хорош, что мне уже не раз приходилось задумываться, а какой же из них он — настоящий.

Или… мысль была проста и понятна: он и был такой… разный.

Мама дернулась, пытаясь выдернуть ладонь, но тут же обмякла, словно смирившись с неизбежным.

— Хорошо, — глухо, как если бы болью сбило дыхание, прошептала она. — Катарина была права, рано или поздно…

В гостиную мы не вернулись, сразу отправились в кабинет, в котором обосновались мужчины.

Карин, Вацлав, Лаэрт… Их было трое, как и нас, сестер. То ли подарок судьбы, то ли… игра, в которой каждый шаг мог оказаться неверным.

Когда мы вошли, Дваржек, о чем-то тихо беседовавший с Лаэртом, тут же оборвал диалог. Отойдя от Свонга, развернул кресло, стоявшее рядом со столом, предлагая маме присесть. Я хотела пристроиться на подлокотнике, чтобы находиться рядом, но она категорично качнула головой, взглядом показав на стул у противоположной стены.

Еще одна подсказка, от которой внутри все сжималось нехорошим предчувствием. Она чувствовала свою вину… передо мной.

Но только ли?!

Разговор не клеился. Мама молчала, никто из нас не торопил. Не знаю, о чем думали остальные — по лицам не поймешь, все смазывала настороженная отстраненность, я же пыталась разгадать подброшенную мне загадку. Наша семья жила довольно открыто, чтобы заподозрить наличие тайн, способных встревожить маму настолько, что она «закрылась» от меня. Но они — были. И это понимала не только я, но и Карин, хмурившийся сильнее по мере того, как убегало в прошлое время.