Вадим Чернышев - Брешь [СИ]

Норман Декер принял самое живое участие в становлении новой власти. Это его военные части блокировали подходы к столице и не допустили кровопролития с верными режиму отрядами Министерства внутренней политики. Но после победы Партии Света он предпочел отойти от дел и занимал небольшую должность в системе местного самоуправления. Консультации были основной его деятельностью. Отец всячески его тащил наверх, но у него ничего не вышло. Дядя Норман оставался непреклонным. Несмотря на его пассивность в делах общегосударственных, я был уверен, полковник в курсе всего происходящего.

Когда на пороге появились родители Торна, я испытал неподдельную радость. Порою родство не определяется наличием общих предков. Они стали родными нам давно, я уже и не помню мою жизнь без Декеров. После ужина мы сделали перерыв перед десертом. Женщины сервировали сладкое угощение, а мы с дядей Норманом допивали бутылочку необычного вкуса алкоголя, привезенную с края галактики Торном. Игристый напиток ярко-фиолетового цвета имел прекрасный аромат и развязывал языки почище сыворотки правды. Мы понятия не имели, из чего он был сделан, но он стоил каждой монеты, потраченной на него.

— Дядя Норман, а почему вы с отцом не работаете? — начал я разговор, надеясь, что вопрос был не слишком личным.

— Норман, для тебя я просто Норман, не обращай внимание на возраст. Со временем это перестает иметь значение. Мы с тобой оба офицеры, поэтому спокойно можешь называть меня просто по имени, — попросил меня полковник, — с Каилусом не работаю, потому что не вижу себя в этих проектах. Не мое это.

— Почему? Что не так? Вы прирожденный руководитель и деятельный человек. Кто если не вы можете осуществить новые планы по переустройству нашего общества? — настаивал я.

— Лоран, о каком переустройстве ты говоришь? Думаешь, с приходом Партии Света наступят кардинальные изменения? У меня нет сомнений, что мы поступили правильно. Это надо было сделать давно, сразу после получения независимости от Пронин, но что дальше? Получив сегодня новые возможности, что мы потеряем? Большинство просто хотят сытой жизни и меньше работать. Возможность говорить о чем угодно не означает свободу мысли. Вчерашние рабы, оказавшиеся без средств к существованию, ненавидят оппозиционеров, спят и видят, как бы вернуть все назад. Да, их дети будут жить свободными людьми. Но кто это гарантирует? Яблоко от яблони не далеко падает. Я думаю, что мы просто перекрасили наш забор, а система власти как была паршивой, так и осталась, — он выпил глоток фиолетовой прелести и посмотрел на меня взглядом, полным разочарования.

— Нельзя свободе научиться заочно, — оспорил я его слова.

— Согласен, тысячу раз согласен, но почему наша свобода так разительно отличается от свободы Конфедерации? А ведь они пытаются привнести свои правила поведения сюда. Почему то, к чему мы стремимся, всегда остается мечтой? Как был бардак в управлении, таки есть до сих пор. Коррупция увеличилась в три раза. Улицы стали немного чище, но все равно напоминают помойки. Кто разбогател? Единицы, притом те же Твари. Зато огромное количество человек стали нищими. Мы ничего не поменяли, кроме власти. Ты говоришь о заочном обучении свободе. Ну, вот она, свобода.

— Я не понимаю, мы что, ходим по кругу? Получается одно из двух, мы, видимо, ущербные или просто тупые, раз так живем, — я знал, что он прав и это меня бесило.

— Ни то, и ни другое, мы бесхребетные. Вся наша история построена на чаяниях, а не на действии. Сотни лет завидуем жизни других и палец о палец не ударим, чтобы улучшить свою. Всем говорим, что мы самые умные, знаем, как жить, и даже учим других, а потом удивляемся, как они нас обогнали в развитии. Знаешь, какой самый страшный бич в нашем сознании, на мой взгляд, — мы всегда договариваемся. У нас всегда есть компромисс. Мы способны объяснить себе самые мерзкие вещи в нашей действительности, понять их и, в конце концов, принять как должное. У нас все полумерами. Законы не работают, ведем себя, как животные, думать не хотим, работать не можем. Вот простые примеры. Чиновник ворует в открытую, живет за счет населения и плюет на головы собственному народу. Его семья откровенно паразитирует и гадит, в то время когда многие элементарно недоедают. Но вместо того чтобы его повесить, мы его просто словесно осуждаем и всем говорим, что так делать нельзя. В результате гаденышу все сходит с рук и, вдохновленные таким примером, по его пути идут уже тысячи. Чтобы закрепить свой успех, эти нелюди бросают кусок со своего стола людям в погонах и думают, что все под контролем! А все из-за нашей бесхребетности. Присвоив ломоть бюджетного пирога, эта мразь не просто обогатилась. Эта сука убила тысячи людей. Не докупили лекарств, не доучили школьника, не достроили детский сад. Один такой выродок отравляет тысячи человеческих жизней. В жирных мирах таких ждет электрический стул или пожизненный срок, а до недавнего времени их просто вешали до суда сами люди. А мы договариваемся и лишь словесно осуждаем. Мы, как санитары леса, а попросту, дятлы. Сначала пытаемся найти компромисс, создать рабочие места, причесать страну. А в результате, миллионы превращаются в быдло. Глядя на этих отморозков, «мораль» — последнее слово, приходящее на ум. Мы не с того начали. Посмотри, в высшем мире не церемонятся, там просто не с кем договариваться. Если ты набедокурил, проваливайся и исправляйся. Не можешь или не хочешь быть лучше, проваливайся глубже, в ад, туда тебе и дорога. Откуда внутри нас эта щадящая всякую сволочь жалость и волчья жестокость к ближнему. Пока законы не заработают, пока мы не прекратим договариваться, эта ужасающая цикличность не закончится. Нельзя прощать никого, от ублюдка, бросающего мусор мимо утилизатора, до убийцы. Карать, сразу и однозначно. Если ты тупой и не понимаешь, что живешь в обществе, живи за решеткой, — дядя Декер был в ударе. Наверно, то, что мы пили, вывернуло наружу все его потаенные мысли. Теперь я понимал в кого Торн.

— Но заводы строить тоже надо. Не выбросить же с планеты всех, кто не соответствует цивилизованным меркам, да и в тюрьмы всех не пересажаешь, — невнятно и наивно бормотал я.

— Лоран, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Законы общества — это цель, а методы достижения этой цели довольно просты. Этот путь давно и много раз пройден, и тут изобретать нечего. Необходимо провести тотальную ревизию бывших и действующих чиновников. Убрать из политики, из всех государственных органов управления людей, замешанных в темных делишках. Не справляется чиновник с обязанностями — вон из власти навсегда. Повыгонять в шею всех некомпетентных дебилов, упразднить миллионы ограничений в повседневной жизни. Наша планета мне напоминает тюрьму где тюремщики мы сами. Хватит жалеть наших палачей, моральных уродов и всякое отребье. Необходимо немедленно прекратить договариваться. Ты, кстати, заметил, на отсталых планетах в большинстве магазинов нет ценников. Там везде торгуются, договариваются. Откуда там возьмется финансовое планирование и расчет показателей, если там даже для того, чтобы купить лепешку, надо поучаствовать в конкурсе «Кто кого заговорит». Их уровень жизни и человеческих отношений яркий пример, что не надо договариваться, надо жить по единым законам, иначе говоря, цивилизованно. Иногда мне кажется, что если прекратить брать у них сырье и не поставлять им технологическую продукцию, они опять вернутся в пещеры. Хотя до них мне нет никакого дела, мне за Глотию обидно. Теперь ты понимаешь, почему я не работаю с твоим отцом? — полковник здорово захмелел. Я не видел его таким злым никогда.