Вадим Чернышев - Брешь [СИ]

Прошло пять лет.

В школе Годрик зарекомендовал себя прилежным учеником. Несмотря на неуемный характер, учиться он любил. Отец, вышедший несколько лет назад на пенсию, с удовольствием помогал внуку делать уроки и рассказывал о былых подвигах. Тилия получила возможность отправиться на полгода на Викию изучать уникальную природу планеты. После ухода миротворцев базу там свернули, и биологи со всей галактики устремились за открытиями. Легион блокировал нашу галактику и по общей договоренности не вмешивался ни во что происходящее внутри.

Глотия плыла по своей орбите спокойно вместе с ее народом. Любуясь своей Родиной с высоты, я иногда вспоминал Торна. Все эти годы от него не было ни единой весточки. Видимо, мой друг решил навсегда связать свою жизнь с Легионом и больше не возвращаться в галактику.

Прония лежала в руинах и превратилась в сырьевой придаток для остального мира. Ее население, изрядно поредевшее, было уже не способно встать с колен. Планету нещадно грабили. Орбита Пронин была пуста. Последний звездолет некогда великого флота был продан за долги Дандурану. Глотия принимала всех желающих покинуть Пронию на постоянное место жительства.

Конфедерации свободных наций, какой мы ее знали раньше, больше не существовало. Основную ее часть поглотили орды эмигрантов из Темного Содружества. Население из-за значительного численного перевеса приезжих быстро ассимилировалось. Промышленность этих планет пришла в упадок, образование перекроили на религиозный лад, как на планетах Содружества. Предприятия, лаборатории и научные центры теперь напоминали развалины. Вездесущий мусор и грязь заполонили города, и они мало чем отличались от населенных пунктов на родине переселенцев. Права женщин были приведены в соответствие со священными письменами древних, маски на лицах некогда свободных представительниц слабого пола стали обыденностью. Несколько планет, в том числе Юлания, сумели противостоять волне беженцев и не стали жертвами беспечной политики. И хотя юридически они носили название Конфедерации, де-факто это были изолированные друг от друга миры. Темное Содружество, предвкушая окончательную победу над неверными, строило свои планы по уничтожению последних очагов чуждой им цивилизации. Юлания просила о военной помощи, но это был глас вопиющего в пустыне. Человечество перестало быть единым. Каждая планета думала только о своих проблемах.

Ак Фисми, оставшийся жить на Юлании, был давно не у дел. Смотря на происходящее вокруг, он не мог понять, как могло до этого дойти. Еще вчера обладавшая неслыханной мощью, галактика доживала свои последние дни. Некогда гордый своей свободой народ планет Конфедерации попросту исчезал, его история предавалась забвению, права человека стали далеким воспоминанием. Прония превратилась в пустыню. Войны между отсталыми планетами не затихали. Разве о таком будущем он мечтал? Даже то, что Глотия оставалась островком благополучия, его не радовало. Всем было понятно, что будущего у нашего народа нет. Рано или поздно планета будет завоевана или поглощена Темным Содружеством. Может, это и есть правда высшего порядка? Слабое и нецелесообразное должно исчезнуть, дать дорогу более сильному. И этим слабым оказались мы. Жуткий вывод, но он был единственным, что приходило в голову бывшему генералу.

Годрик шел из школы рядом с дедом. Была весна. Пение птиц навевало легкие мысли и делало настроение прекрасным.

— Дедушка, а правда, что миротворцы могли пальцем сделать дырку в ведре? — спросил сынишка моего отца.

— А почему тебе это интересно? — Каилус опешил от такого вопроса.

— Мы с ребятами поспорили в школе на желание. Я сказал, что они запросто продырявят пальцем ведро, — объяснил Годрик в надежде получить положительный ответ.

— Да, могут продырявить. Эти ребята здесь столько дыр наделали в свое время, что их уже никогда не залатать, — философски ответил дедушка.

Сына ответ вполне удовлетворил и он уже предвкушал выигрыш.

— А дядя Ратибор в гости придет? — продолжал допрос Годрик.

— Придет, вот будет у него выходной, обязательно придет, — радостно сказал отец и глубоко вздохнул, — сейчас он учит твоего папу работать с библиотекой Разума. Каждый наш шаг там записан, и твой папа хочет кое-что оставить для будущих поколений. Надеюсь, у него получится собрать нужные данные…

Неожиданно текст исчез. Эллипсоид закрылся, и на все наши попытки возобновить трансляцию прибор не отвечал. В палатке воцарилось молчание. Под впечатлением увиденного я вышел из палатки и закурил. Ночь была ясная, и на небе ярко горели звезды. Я присел на траву и долго смотрел на небо. Только одна мысль пульсировала в моем сознании: «Когда же это кончится?»